Выбери любимый жанр

Дом на Турецкой улице - Хэммет Дэшил - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Хук с визгливыми нотками в голосе:

— Глупость, да? По тебе так все глупость. Надоело! Кто проделал всю работу? Кто все тянет? Ну?! Где...

Молодой женский голос:

— Спокойно, Хук, мы знаем все это наизусть.

Шелест бумаг, и снова голос с британским произношением:

— В самом деле, Хук, ты прав. Он действительно детектив. Здесь есть его лицензия.

Женский голос из другой комнаты:

— Ну и что мы будем делать?

Хук:

— Проще простого. Замочим шпика.

Женский голос:

— И наденем себе петлю на шею?

Хук, с угрозой:

— А так у нас на шее нет петли, а? Ведь этот тип ищет нас по делу в Лос-Анджелесе, разве не так?

Голос с британским произношением:

— Ты осел, Хук, и к тому же безнадежный. Предположим, что этот тип интересуется лос-анжелесским делом, что вполне вероятно, ну и что же? Он работает в Континентальном агентстве. Может ли быть, что его фирма не знает, где он находится? Они наверняка знают, куда он пошел, наверняка знают о нас столько же, сколько знает он. Убивать его ни к чему. Это только ухудшило бы дело. Его нужно связать и оставить здесь. Уверен, что до завтра его никто не начнет искать.

Ах, как я был благодарен этому голосу с. британским произношением! Кто-то был на моей стороне, по крайней мере, настолько, чтобы позволить мне жить. Последние несколько минут я пребывал отнюдь не в наилучшем настроении. Тот факт, что я не видел людей, которые решали вопрос — жить мне или умереть, делал мое положение еще более отчаянным. Теперь я чувствовал себя немного лучше, хотя до радости было очень далеко. Я чувствовал доверие к голосу, высказавшемуся за меня. Это был голос человека, привыкшего командовать.

Хук, с рычанием:

— А теперь я скажу тебе, братишка! Этот тип должен исчезнуть. Здесь не может быть двух мнений. Я не рискую. Болтай себе, что хочешь, но я должен позаботиться о собственной голове. И я буду чувствовать себя в большей безопасности, если этот тип не сможет трепать языком. Это точно!

Женский голос, с неудовольствием:

— Ах, Хук, будь хоть немного рассудительней!

Голос с британским акцентом, медленно, но очень решительно:

— Нет нужды дискутировать с тобой, Хук, потому что ты обладаешь инстинктами и разумом троглодита. Ты понимаешь только один язык, и именно на этом языке я буду с тобой говорить, сынок. Если ты от сего момента и до нашего ухода захочешь сделать какую-нибудь глупость, то повтори про себя два или три раза: «Если он умрет, умру и я». Скажи это так, как если бы ты цитировал библию, потому что это такая же правда.

А затем наступила такая напряженная тишина, что я почувствовал, как мурашки поползли по моей не слишком чувствительной коже.

Когда в конце концов чей-то голос прервал эту тишину, то, хотя он был тихим и спокойным, я дернулся, как от выстрела.

Это был все тот же голос британца, самоуверенный, командный, и я почувствовал, что снова могу дышать.

— Прежде всего выпроводим стариков, — сказал голос. — Ты, Хук, займешься нашим гостем. Свяжи его, а я возьму акции.

Портьера раздвинулась, и в комнату вошел Хук, грозный Хук, на бледно-желтом лице которого выделялись зеленоватые веснушки. Он направил на меня револьвер, после чего коротко и резко бросил супругам Квейр:

— Он хочет вас видеть.

Супружеская пара встала и вышла.

Тем временем Хук, продолжая держать меня на мушке, сорвал шнур, поддерживающий плюшевую портьеру. Затем он подошел ко мне и старательно привязал меня к стулу.

Когда он кончил привязывать меня и отступил на шаг, чтобы полюбоваться моим видом, я услышал, как легко затворилась парадная дверь, а потом — легкие шаги над головой.

Хук посмотрел в направлении шагов, и его маленькие, водянистые глазки смягчились.

Портьеры шевельнулись, как будто за ними кто-то стоял, и я услышал уже знакомый мне звонкий женский голос:

— Что?

— Иди сюда.

— Лучше не надо. Он...

— К черту его! Иди! — рявкнул Хук.

Она вошла в комнату, и в свете торшера я увидел девушку лет двадцати двух, стройную и гибкую, одетую на выход — только шляпку она держала в руках. Свежее личико обрамляла масса огненно-рыжих волос. Серые, как дым, глаза — прекрасные, но слишком широко расставленные, чтобы вызывать доверие, — с насмешкой поглядывали на меня. Ее алые губы посмеивались, приоткрывая острые, как у зверька, зубы. Она была красива, как дьявол, и вдвое опаснее.

Она смеялась надо мной — толстым типом, связанным, как овца, с углом зеленой подушки во рту.

— Чего ты хочешь? — спросила она урода.

Он говорил шепотом, ежеминутно с беспокойством поглядывая вверх, откуда продолжали доноситься звуки мужских шагов.

— Что скажешь насчет того, чтобы вывести его из игры?

Веселье исчезло из ее дымчато-серых глаз; она, видимо, принялась за калькуляцию.

— У него сто тысяч, одна треть принадлежит мне. Неужели ты думаешь, что я прохлопаю такой случай? Наверное уж нет! А если нам захватить все сто тысяч, а?

— Как?

— Предоставь это мне, беби. Ты пойдешь со мной, если я получу все? Знаешь, с тобой я всегда буду хорошим...

Девушка усмехнулась, как мне показалось, пренебрежительно, но ему, видимо, это понравилось.

— Ты говоришь, что будешь со мной хорошим, — сказала она, — но послушай, нам это не удастся, если ты не прикончишь его. Я его знаю! Если он будет в состоянии добраться до нас...

Хук облизал губы и окинул взглядом помещение. По всей вероятности, ему вовсе не хотелось иметь дело с обладателем британского акцента. Жадность, однако, оказалась сильнее страха.

— Я сделаю это, — буркнул он. — Я его сделаю. Но ты-то говоришь серьезно? Пойдешь со мной, если я его прикончу?

Девушка протянула руку.

— Договор заключен, — сказала она, и он ей поверил.

Его мерзкое лицо разгладилось и порозовело; теперь оно явно выражало безграничное счастье. Он глубоко вздохнул и расправил плечи. На его месте я тоже поверил бы ей — каждый из нас когда-нибудь позволял обманывать себя подобным образом, но глядя на это со стороны, связанный, я знал, что бочонок нитроглицерина был бы для него куда безопасней, чем эта девушка. Потому что девушка была очень опасна. Тяжелые времена наступали для Хука.

— Сделаем так... — начал Хук и, не договорив, оборвал фразу.

В соседней комнате послышались шаги. Из-за портьер мы услышали голос с британским акцентом, теперь уже несколько раздраженный.

— Однако это и в самом деле слишком! Я лишь на минуту оставил вас, а вы уже натворили дел. Эльвира, как тебе могло прийти в голову выйти сюда и показаться нашему детективу?.

Страх на мгновение блеснул в ее глазах, а потом она сказала:

— Побереги нервы, а то еще больше пожелтеешь от страха. С твоей драгоценной шеей ничего не случится.

Портьеры раздвинулись, и наконец я вытянул шею, чтобы увидеть человека, благодаря которому я все еще оставался жив. Я увидел низенького толстого мужчину в плаще и шляпе, с дорожной сумкой в руке.

Потом на его лицо упал свет лампы, и я увидел, что это лицо китайца. Толстого, низенького китайца, одежда которого была столь же безукоризненна, как и его произношение.

— Цвет лица здесь ни при чем, — сказал он, и я только теперь понял смысл язвительного замечания девушки. — Речь лишь о здравом смысле.

Его лицо было желтой маской, а голос звучал так же бесстрастно и спокойно, как и до того, но было видно, что он тоже неравнодушен к чарам девушки, как и Хук, уродливый Хук. В противном случае ее болтовня не выманила бы его так легко из соседней комнаты. Однако я сомневался, что рыжая так же легко справится с этим англизированным азиатом, как с Хуком.

— Не следовало предоставлять возможность — продолжал китаец, — этому парню увидеть кого-нибудь из нас. — Он взглянул на меня своими маленькими матовыми глазками, похожими на два черных зернышка. — Не исключено, что он не знал никого из нас даже по описанию. Показаться ему — абсолютная глупость.

— Раны Христовы, Тай! — выкрикнул Хук. — Перестань скулить! Велика разница? Прикончить его и все дело!

2
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело