Мать Зимы - Хэмбли Барбара - Страница 49
- Предыдущая
- 49/74
- Следующая
– Маленькая группа людей. Если пять тысяч человек считают Ингольда сумасшедшим, и только я и еще один парень уверены, что он в своем уме, то мы – меньшинство. Пойдем, – предложила она, завидев, что один из патрульных на стене направляется в их сторону. Почему любой мужчина автоматически решал, что тощая, некрасиво одетая женщина с лицом, изуродованным шрамом, которая ни на кого вокруг не обращала внимания, является проституткой лишь на том основании, что она не носила вуали, – было для нее великой загадкой. Но все происходило именно так. Причем большая часть начинали вести переговоры именно с Ниниаком, а не с ней самой.
Она протянула руку, чтобы помочь мальчишке спрыгнуть с парапета, и тут услышала хлопанье крыльев в тростниках у озера: утки, лебеди и цапли внезапно устремились в небеса.
«Значит, они все же решили напасть...» – подумала Джил.
В следующий миг стена под ее ногами сильно качнулась, и мальчишка наверняка свалился бы вниз, если бы она не схватила его за руку. Патрульный выругался, а Джил стащила Ниниака на землю, зная, что грядет ударная волна.
Волна оказалась несильной, не больше пяти баллов, но у Джил похолодело сердце. На улицах внизу послышались вопли, проклятья, женский крик, – нервы у людей были напряжены до предела. Церковные колокола зазвонили повсюду в городе. Затем Джил ощутила запах дыма и выругалась. Жаровня или лампа, – все эти жилища вокруг были построены столь ненадежно, что при землетрясении могли рассыпаться в прах. Одна из церквей также обрушилась вместе с соседними домами.
Какая-то женщина с истошными воплями рылась в грудах камней.
– Проклятые ведьмы! – испуганно закричал Ниниак.
– Что? – изумилась Джил.
Он посмотрел на нее, как на идиотку.
– Ведьмы. Они всю зиму устраивают землетрясения. Землетрясения, голод и...
– С какой стати ведьмам устраивать землетрясения? – переспросила Джил. – И голод тоже?.. – Она решила не вдаваться в подробности, с какой стати магам устраивать извержения вулканов по всему миру... Тем более, что сейчас речь шла явно об обычных людях. – Я хочу сказать... ведь если начнется голод, ведьмам тоже придется несладко.
– Ничего подобного! – Ниниак негодующе посмотрел на нее. – Они ведь ведьмы! Демоны будут приносить им еду. А делают они это потому, что они злые. Как эта ведьма Хегда, которая живет у Медного рынка. Из-за нее в городе столько крыс. Она заключила союз с демонами. Они стоят за всем этим потому, что они всех ненавидят... Это они разбудили дарков. Пойдем, – добавил он, сбегая по узким ступеням, что вели к площади перед городскими воротами. – Думаю, больше ничего интересного не будет. Но если дома моя стеклянная лампа разбилась, то я своими руками сожгу дом этой ведьмы Хегды.
После землетрясения в городе в дюжине мест разразились пожары. Грабители и нищие воспользовались беспорядками, и в городе начался настоящий хаос. Пока Джил с Ниниаком шли домой, вокруг во все стороны бегали какие-то люди, разлетались клубы дыма, пыли, слышались какие-то крики. Мальчик проводил Джил до дома, а затем весело попрощался с ней: «Наверняка для меня найдется хорошая пожива», – а Джил вернулась к себе. По счастью, их жилище ничуть не пострадало.
Ингольд сидел, скрестив ноги, в дверях комнаты и держал в руках магический кристалл. Завидев Джил, он тут же спрятал камень и поднялся, чтобы впустить ее внутрь.
– Хорошо, что ты так быстро вернулась, моя дорогая, – сказал он. Маг, похоже, ничуть за нее не волновался, и Джил лишь сейчас осознала, что сразу после землетрясения он наверняка проверил с помощью кристалла, всё ли с ней в порядке. – В городе скоро начнутся драки между уличными бандами. Лучше сегодня никуда не ходить.
Новая волна землетрясения качнула здание, и у Джил к горлу поднялась тошнота. Она успела ухватиться за дверь, надеясь, что это будет последний толчок. Ингольд же застыл в неподвижности, свирепо глядя куда-то в пустоту.
– Это они, – сказала она негромко. – Да? – и робко коснулась его руки. – Ледяные маги?
Она ощутила, как Ингольд напрягся, и убрала руку. Понятно, что он осторожничает с ней. Лучше держаться от него подальше. Самым небрежным тоном она поинтересовалась:
– Это близко? Вулкан?
Он кивнул, едва заметно содрогнувшись.
– На юге, глубоко подо льдом. Пылевые облака уже собираются на полюсах. Мы были правы, что пришли сюда, Джил. – Он говорил, как человек, пытающийся в чем-то убедить себя самого, и при этих словах не смотрел на нее. Отвернувшись, Ингольд принялся выравнивать свои цветочные горшки, где высадил розы дюжины разновидностей, от желтых до почти черных.
– Они здесь. – Он легонько коснулся кончиками пальцев бархатистых лепестков бутона, который обнаружил на заброшенном дворе какого-то особняка. – Я знаю, что они здесь.
– В усыпальнице Слепого Короля, – промолвила она.
Он резко обернулся, и в этот самый момент на улице, ведущей к Медному рынку, послышались какие-то крики и шум шагов. Позабыв обо всем, Джил с Ингольдом выбежали на галерею и увидели внизу небольшой отряд солдат на-Чандроса в черных доспехах. Вслед за ними бежала целая толпа горожан, и, наконец, Джил смогла различить, что они кричат.
– Ведьма! Проклятая ведьма! Демонова шлюха! Хегда!
Ингольд встал рядом, скрестив руки; длинные зеленые четки, которые он носил, когда не было тренировок на арене, блестели под полуденным солнцем. Он даже не попытался проверить свою догадку через магический кристалл, поскольку злоязыкая старуха-крестьянка, продававшая амулеты на Медном рынке, обладала достаточными магическими способностями, чтобы защититься от такого подглядывания. Ингольд пару раз заговаривал с ней. Только вчера еще она плюнула в него из-за того, что он вздумал с ней спорить, – и Джил полагала, что это небольшая потеря.
– Они только и ждали своего шанса.
– Местные церковные власти?
В толпе, возвращавшейся от рынка, она узнала согнутую, скрюченную фигурку, обмотанную множеством цепей, медных и стальных, бронзовых и серебряных.
На них висели Руны Безмолвия, Руны Уз и Руны Охраны, которые звенели, словно множество колокольчиков.
– А какое им до нее дело? Она ведь никому не приносит зла.
– И все же...
Ингольд отвел Джил обратно в комнату, ласково обнимая ее за талию, совсем, как в старые добрые времена; но затем он, похоже, вспомнил, что ей нельзя доверять, и убрал руку. Взглянув ему в лицо, Джил увидела в его глазах то же самое выражение, которое так часто замечала за последние дни в Кхирсите: неуверенность, опаска... На мгновение их взоры встретились, а затем он отвернулся, и она ощутила прилив злости на ледяных магов.
Войдя в комнату, Ингольд убрал со стола сушившиеся там рубахи.
– Понимаешь, Церкви никогда не нравилось, что люди обращаются к магам за решением своих проблем вместо того, чтобы идти с этим к Богу... И слушать советы священников. В хорошие времена Церкви достаточно проповедовать людям, что магия разъедает душу, и все иллюзии суть работа злых сил. Но во времена голода и страха люди меньше думают о спасении души, чем о том, как накормить детей. А епископы – тоже люди, – добавил он негромко, складывая потрепанную одежду в дорожные мешки. – Сейчас им тоже страшно. Я ее предупреждал, что нужно уезжать из города.
Джил вспомнила ребятишек в банде Ниниака, – сельских мальчуганов с испуганными глазами и ребрами, торчащими как обручи на бочках, которые ежедневно рисковали жизнью за кусок хлеба.
– Может, ей просто некуда было идти.
На закате Ниниак заглянул к ним в комнату и принес весть, что завтра ведьму Хегду сожгут на Арене.
– Это ведь она устроила землетрясение, знаете?
Братья и сестры окружали мальчишку, как грязные хищные зверьки; Ингольд всегда старался припасти для них какой-нибудь еды, и то же самое делали Котенок и Баклажан, которые жили парой этажей ниже.
– Да будет тебе! – раздраженно воскликнула Джил. – С какой стати ей это делать?
- Предыдущая
- 49/74
- Следующая
