Драконья тень - Хэмбли Барбара - Страница 41

• Предыдущая
• 41/78
• Следующая

– Не уверена, что Блайед может правильно наложить заклятья. – Дженни нахмурила брови, вспоминая двух или трех деревенских девчонок, которые тайком пробирались в ее коттедж за эти годы, выпрашивая заклинаний, которые заставили бы «одного мужчину, которого я знаю, – они никогда не называли имя первыми, – больше ко мне не приставать». Все без исключения просили, чтобы «этому мужчине, которого я знаю», не было больно, хотя Дженни прекрасно знала, что те несчастные заклинаньица для импотенции или для того, чтобы «он снова влюбился в мою мать», не положат конца тому, что происходит. – Хотя никогда нельзя сказать наверняка. И об этом мастере Карадоке я ничего не знаю.

– Ничего, за исключением того, что Роклис не в состоянии от него избавиться, раз он имеет возможность обучать других. И что он был ее поклонником, которого она не хотела.

– Это не помешает ей послать его по своим делам.

– Думаешь?

Дженни взглянула в циничные карие глаза с припухшими со сна веками.

– Во-первых и прежде всего она военный командир, Джен, один из лучших, каких я видел. Она никому не позволит встать на пути порядка и своих целей, каковы бы они ни были. Эта ее школа многое для нее значит. Может, она просто не хочет знать. Если, – добавил он, – происходит именно это. Может, это и не так.

– Но что-то происходит.

– Ага. – Джон почесал подбородок. – Что-то происходит.

Позднее, днем, до Корфлин Холда дошло известие, что войска Роклис были замечены с одной из сигнальных башен на Каменных Холмах и что они будут в воротах к сумеркам. Джон и Дженни провели большую часть дня в библиотеке, выискивая дополнительные упоминания о драконах, демонах или о давно забытой истории с драконьей армией Изикроса, но безуспешно.

– В зависимости от того, сколько драконов может собрать этот волшебник,

– сказал Джон, внезапно появляясь с хрупким и крайне искаженным текстом псевдо-Сирдасиса, – нам, похоже, понадобится много Ежей. Но нам надо будет запечатать их заклинаниями, раз уж это добро такое хрупкое.

– И я не уверена, что охранные заклятья сработают. – Дженни отложила гримуар в сторону. – У меня нет опыта с магией Исчадий, но если их не затронет драконья магия, то не знаю, что будет.

– Ну, они же как-то избавились от них в прошлом, – логично заметил Джон. – Моркелеб говорил о заслугах магов из какого-то места, которое называлось Прокеп, где бы оно ни было. А раз с нами Роклис, мы можем подготовить и послать известие Гару, и посмотреть, можно ли использовать что-нибудь из архивов Бела или Халната. Да и Карадок этот, может, тоже что-то слышал.

Он встал, потянулся и подошел к окну, за которым одна из лагерных прачек пересекала двор с охапкой одежды. Отличные льняные рубашки, жесткие от сушки, а сверху – голубая мантия, украшенная беличьим мехом, одеяние южанина для северного лета. Дженни, глядя позади Джона на яркое солнце двора, улыбнулась.

Потом она услышала, как Джон втянул воздух, а его плечи напряглись.

Но он в молчании ждал, пока женщина не прошла в третью из трех закрытых ставнями комнат и не появилась снова без своей ноши. Тогда он схватил Дженни за запястье. – Пойдем, – сказал он.

Она молча последовала за ним через двор.

Комната, предоставленная мастеру Карадоку, была маленькой, темной, заполненной полураспакованными коробками и пакетами. Выстиранное белье лежало на аккуратно заправленной кровати, рубашки сложены, мантия аккуратно разложена. А поверх голубой мантии лежал вышитый берет.

Озадаченная Дженни смотрела на Джона, который быстро переходил от пакета к пакету, трогая, ощупывая, передвигая кожу и холст, словно что-то ища. – Что это?

Сумок было немного. В каких-то, по-видимому, находились одеяла, кухонные горшки и другая утварь для путешествия, разные книги. На подоконнике лежало что-то вроде ракушки, сделанной из тончайшего стекла и с одного конца разбитой.

Джон дернул узлы одного из пакетов, зарылся в него, словно гончая, почуявшая запах падали, потом выпрямился. В его руке была чаша, также сделанная в форме ракушки, перламутр которой был покрыт очень изящной позолотой.

– Это он. – тихо сказал он. – Это Карадок.

Дженни нахмурилась, не понимая.

– Волшебник, который забрал Яна. Маг, которого я видел на островах драконов. – Джон поднял чашу. – Я видел это у него в руках.

Дженни открыла рот, чтобы заговорить, но потом выдохнула, не сказав ни слова. Глаза их встретились в затененной комнате.

Джон сказал:

– Нам надо выбираться отсюда.

Джон с Дженни, укрывшись маскирующими пледами, водили подзорной трубой взад и вперед, наблюдая, как с заходом солнца Роклис и ее люди промаршировали в крепость.

Когда замолкли барабаны и трубы, раздавался приглушенный свинцовый звон коротких кольчуг. Подсознательно Дженни слышала злой резкий голос Каэрдина: Огромная серая змея из солдат, с флагами на пиках, вот каковы они были. Уходящие на юг. Оставляющие нас нашим врагам, а потом бедности и невежеству. Оставляющие нас без закона.

Роклис ехала на своем крупном жеребце, а туманный свет делал плюмаж ее шлема и плащ темными, как кровь. Джон коснулся руки Дженни и вложил в ее ладонь подзорную трубу. В нее она увидела человека, который ехал рядом с командиром.

В его властном, с квадратной челюстью лице, ощущалась надменность, надменность денег, которые всегда покупали слепое повиновение. Это хорошая партия для Роклис, если бы она его приняла. Торговцы хотят быть аристократами, презрительно сказала она. .. Девица из дома Увейна, возможно, единственное, чего он не смог купить. На волосах у него был вышитый берет; перчатки из расшитой кожи защищали руки.

Человек, который забрал Яна.

Дженни закрыла глаза. Она знала, ей бы следовало чувствовать только жалость к этому человеку, какие бы осколки его сознания еще ни могли сохраниться. Она видела, что даже мелкая нечисть делала с теми, кем овладела.

Но она не чувствовала никакой жалости. Ты наглый, жадный ублюдок, думала она, зная, что несправедлива, ибо он, должно быть, жаждал знаний, как и она. Ты слушал шепот демона в снах, и он обещал тебе власть, если ты всего лишь проведешь один простой ритуал…

Ты не знал? Не мог подумать?

Или ты не хотел знать? Ты думал, что ты хозяин положения, как был хозяином жизни прежде?

У нее заболела челюсть, и она осознала, что стиснула зубы.

– Там. – Джон подтолкнул ее локтем. – Смотри.

Колонна была разорвана в том месте, где шли пленники, а их руки были привязаны к деревянным колодкам, надетым на шеи. Главным образом женщины и дети, с алебастрово-белой кожей, черными волосами и невысокими плоскими скулами Ледяных Наездников. Но ближе к началу колонны, где бок о бок ехали Роклис и южанин Карадок, ехали двое пленников, привязанных к лошадям, мальчик и девушка. В подзорную трубу Дженни видела серебряные цепи, знаки и заклинания, что прикрепили их запястья к луке седел.

Должно быть, и мать Джона, Ночную Птицу, доставили в Алин Холд так же, пленницей копья лорда Авера.

Именно из-за них Роклис преследовала банду, а вовсе не ради защиты ферм, подумала она.

И Балгодоруса искать она тоже, видимо, убеждала Дженни из-за Изулт, а Карадок в это время забрал Яна.

Чтобы создать драконий корпус.

Только после того, как последний солдат прошел через обитые толстыми досками двойные ворота форта, и ворота за ними закрылись, двое наблюдателей все же пошевелились. Крадучись, как охотники, они пробрались по склону, к деревьям, укрываясь всеми заклинаниями охраны, стражи и невидимости, что Дженни смогла наколдовать вокруг них.

– Но все-таки где они? – спросил Джон, когда они с Дженни пробирались сквозь подлесок к своему лагерю. – В смысле, это ж надо уметь – спрятать взрослого дракона.

– У Моркелеба, похоже, с этим нет никаких сложностей.

Моркелеб ожидал их в глубокой лощине, где они спрятали одеяла и еду, которые взяли из Корфлин Холда при отъезде, хотя Дженни не заметила никаких следов живых существ. Потом в ее сознании раздался шепот и то, что было колючей порослью остролиста, внезапно, словно всего лишь с помощью изменения восприятия, оказалось чернее, жестче, глянцевее, чем когда-либо вырастал остролист. То, что казалось тремя ветками, превратилось в длинные шипы и ощетинившийся арсенал суставов, костлявых крыльев и хвоста. Две вспышки блуждающих огоньков в зарослях молодых деревьев и светлячки, танцевавшие там, превратились в странный зловещий блеск холодных, как драгоценные камни, огней на усах дракона. Запах сосен и воды, казалось развеяло ветром, хотя не было ни дуновения ветерка, и едкая, металлическая вонь, которую они скрывали, вырвалась, как лезвие спрятанного ножа.

• Предыдущая
• 41/78
• Следующая