Рискуя и любя - Ховард Линда - Страница 14

• Предыдущая
• 14/59
• Следующая

Если бы не она, Даллас был бы жив.

Поэтому она отреклась от полной опасностей жизни, которую так любила. Цена оказалась более чем высока. Последние слова Далласа были о ней, и она слишком дорожила этим воспоминанием, чтобы снова подвергнуть свою жизнь неоправданному риску.

Медина развернулся перед воротами ее дома, так чтобы автомобиль был направлен на улицу. Ниема с ключом в руке вышла из машины. Даллас тоже предпочитал парковать автомобиль капотом на улицу — так безопаснее, больше возможностей для маневра и меньше вероятность того, что тебя загонят в угол.

Странно, что это раньше не пришло ей в голову; она просто заезжала в гараж, как миллионы других обывателей. Но заезд Медины мгновенно пробудил в ней давно забытые ощущения: она насторожилась, сердце ее учащенно забилось. Неожиданно для себя она оглянулась вокруг, всматриваясь в тени и вслушиваясь в шорохи ночи.

Медина проделал то же самое, но гораздо быстрее: для него это привычный ритуал.

— Черт подери! — раздраженно буркнула Ниема, шагая по дорожке к входной двери с аркой.

— Что «черт подери»? — Он шел следом, ступая почти бесшумно, и первым очутился под аркой. Никто не набросился на них с пистолетом, да Ниема и не ждала никакого нападения. И зачем только она поддалась на его провокацию?

— Черт подери, я провела в вашем обществе всего полчаса, а мне уже мерещатся в кустах бандиты.

— Надо всегда быть настороже, в этом нет ничего предосудительного.

— Да, если бы я работала в секретном агентстве или в полиции. А я занимаюсь электронными безделушками. В моих кустах может шарить только кошка.

Он хотел было взять у нее ключи от дома, но она остановила его ледяным взглядом.

— Из-за вас я стану параноиком. К чему все это? — спросила она, открывая дверь. Ничего страшного не произошло — ни выстрелов, ни взрывов.

— Извините. Привычка. — Перед уходом она оставила свет в коридоре, и он с любопытством заглянул внутрь.

— Может, пройдете? Мы же так и не успели допить кофе в доме Винея. — Она пригласила его неожиданно для самой себя. Они ведь почти незнакомы, но, странное дело, ей так легко с ним. И все-таки это Джон Медина, а не спокойный, уравновешенный, респектабельный бюрократ, пригласивший ее на обед.

Он вошел в дом, настороженно вскинув голову, его острый взгляд не упускал ни одной детали. Он видел, как Ниема открыла дверцу чуланчика в прихожей и отключила сигнализацию. В этот момент она готова была поклясться, что он запомнил все до мелочей и способен назвать код ее замка.

Ниема закрыла дверцу, и он промолвил:

— Сделайте одолжение, включите сигнализацию.

Она послушалась, поскольку у него были серьезные причины для беспокойства.

Ниема купила этот дом в довольно дорогом районе три года назад, после своего повышения по службе, что дало ей возможность заплатить требуемую сумму. Для одного человека дом казался огромным: три спальни, две ванные комнаты, но она говорила себе, что комнаты пригодятся на случай приезда родственников, хотя те ни разу ее не навестили, и что дом с тремя спальнями проще продать, если ей захочется переехать.

Дом был выстроен в испанском стиле — полукруглые арки дверей и окон. Она сама покрасила стены комнат в нежный персиковый цвет. Мебель она подбирала в зеленых и бирюзовых тонах. Ковровое покрытие — неопределенного бежевого цвета, но в хорошем состоянии, и Ниема, вместо того чтобы снять его, расстелила сверху огромный ковер с геометрическим рисунком из зеленых, голубых и персиковых цветов. Все это создавало атмосферу уюта без излишней слашавости.

— Очень мило, — сказал он, а Ниема мысленно задалась вопросом: какие выводы он сделал относительно ее самой по тому, как она обставила свою квартиру?

— Кухня прямо по коридору. — Она прошла вперед, включив верхний свет. Ниема обожала свою кухню. Это была большая комната со множеством окон, расположенных по правой стене. Длинная узкая кухонная стойка, покрытая мозаикой из голубых и терракотовых плиток, предоставляла обширную площадь для самых амбициозных кулинарных проектов. На подоконнике стояли горшочки с цветами, распространяя благоуханный аромат. В дальнем углу кухни находились обеденный столик и два стула, окруженные зарослями папоротника.

Ниема принялась готовить кофе, а Медина подошел к окнам и по очереди опустил жалюзи.

— А это не изматывает? — спросила она. — Все время быть настороже не так легко.

— Я об этом даже не думаю — привык. К тому же вам все равно следовало опустить жалюзи. — Сунув руки в карманы, он прохаживался по кухне. Внимание его привлекла дубовая подставка с набором ножей, он вытащил самый большой нож, пощупал лезвие пальцами и вернул на место в ячейку. Вслед за тем подошел к двери черного хода, верхняя половина которой была из стекла, опустил жалюзи и там и проверил замок.

— Я всегда это делаю. Незачем напрашиваться на неприятности. — Едва промолвив эту фразу, Ниема осознала всю ее двусмысленность. Джон Медина и есть самая крупная неприятность, а она сама его пригласила.

— Вам надо вставить здесь замок покрепче, — рассеянно обронил он. — А если точнее, то необходимо поменять дверь. Злоумышленнику не составит труда выдавить одно из стекол, просунуть руку и отпереть дверь.

— Завтра же утром этим займусь.

Должно быть, он уловил резкий тон, которым были произнесены эти слова, потому что вдруг вскинул на нее глаза и улыбнулся:

— Извините. Вы и сами это знаете не хуже меня, ведь так?

— Именно так. — Она вынула из стеклянного шкафчика две чашки. — Уровень преступности в нашем районе довольно низок, и у меня есть система безопасности. Кроме того, если кто-либо захочет забраться ко мне в дом, он может разбить любое окно, а не только стеклянную дверь.

Он пододвинул к себе высокий стул и присел на него с самым беспечным видом, но Ниема сомневалась, что он вообще способен сбрасывать внутреннее напряжение, принимая во внимание род его занятий. Она разлила кофе по чашкам, поставила одну из них перед Мединой и уселась напротив него за стойкой.

— Хорошо, а теперь признайтесь: зачем вы отвезли меня домой? Только не говорите, что по старой дружбе.

— Не буду. — Он не спеша потягивал кофе, погруженный в свои мысли, но ее вопрос вывел его из задумчивости. — Что за прибор вы смастерили? Расскажите мне о нем.

Она поморщилась:

— Ничего особенного. Это подслушивающее устройство не вызывает скачков напряжения, поэтому его «не видит» осциллоскоп. Металлоискатель — другое дело.

— Фрэнк в восторге от вашего нового изобретения. Ниема насторожилась.

— Да ничего в нем такого нет, поскольку, как я уже сказала, прибор хорош только при определенных условиях. Если знаешь, как проверяются линии связи, можно разработать соответствующее подслушивающее устройство.

А почему он упомянул о моем приборе в разговоре с вами? — Конечно, прибор очень полезный, но нельзя назвать его потрясающим открытием, способным перевернуть мир. Откуда о нем знает заместитель директора отдела по особо важным операциям? Почему он звонит ей домой и приглашает в свою частную резиденцию?

— Я спросил его, как у вас дела. Он рассказал, чем вы занимаетесь.

Ее тревога сменилась подозрением. Итак, вполне возможно, что Медина расспрашивал о ее житье-бытье, но это не объясняет, почему Виней оказался в курсе всех ее дел и, в частности, ее последнего проекта.

— Откуда ему это известно? Мы же работаем в разных отделах. — Подавляющее большинство сотрудников ЦРУ ничем не напоминало знаменитых героев голливудских боевиков; это были скромные служащие, аналитики и техники. До поездки в Иран Ниема обожала рискованные операции, но не теперь. Теперь она работала в техническом отделе над электронной частью приборов и специализированных устройств и каждый вечер возвращалась домой, как и положено добропорядочному обывателю.

— Я попросил его навести о вас справки.

Это откровенное признание ошеломило Ниему.

— Зачем? — При мысли, что все это время за ней велась слежка, ее передернуло.

• Предыдущая
• 14/59
• Следующая