...Для того, чтобы жить - Дьяконов Юрий Александрович - Страница 26

• Предыдущая
• 26/51
• Следующая

Ребята, пригнувшись, сидели за невысоким заборчиком из штакетника, огораживающим газон с цветами. Перед заборчиком — стена кустов желтой акации. Пробить ее кирпичи не могли. Упругие ветки пружинили и отбрасывали их назад, в цветник. А те, что летели выше кустов, разлетались на куски, ударяясь о мощеную дорожку позади.

Наконец бомбардировка прекратилась. Донесся голос:

— Может, мы их, дураков, поубивали?

— Поубиваешь их!.. Смылись давно… Ладно. Давай. — И снова зацокали кирпичи.

— Так чего ж мы? Пусть тащут, да? — шепнул Сенька.

— Они сейчас ноги еле утащут, — тихо ответил Иван. — Живо собирай камни. Да побольше!

В темноте, торопясь, шарили они руками вокруг себя. Переползали с места на место. Набивали в карманы и за пазуху камни, обломки кирпича, комки засохшей земли. Потом собрались в кружок обсудить план действий.

— Ваня, — предложил Олег, — ты с Толькой зайди слева, а я с Сенькой и Абдулом подберусь справа, от мусорника, чтоб они за кирпичи не спрятались. Как только я погоню жуликов вдоль забора, ты их и встретишь. Идет?

— Ладно, — согласился Иван, — пошли, Толька! — отступил на шаг, и тотчас его и Феодала скрыла тьма.

— Огонь! — скомандовал Олег.

Три камня стремительно полетели в темноту… Тихо… Еще три!.. Еще!..

У штабеля кто-то громко крякнул. Послышалась ругань. Ага! Не нравится! А кирпичами кидать нравится? Получайте! Они кидали без остановки. Ругань, выкрики тоже не прерывались. Значит, камни неплохо находили цель. А ну еще! Еще!..

Тяжело топая сапогами, кто-то побежал вдоль забора.

— Ты куда?! — резанул строгий оклик.

— А чиво ж мине ждать, пока все глаза повыстребают?! Смывайся!.. Они, небось, уже за милицией послали!..

Громко забарабанили камни в забор. Это, отрезая жуликам путь, вступили в бой Ванька Руль с Феодалом.

— Ой!.. Ох!.. У-у-у, сволочи! — слышалось в темноте. — Да куда вы поперли, батя?! Там же этих гадов с полсотни засело! Лезьте на забор!.. Куда ж ты сапогом в рыло тычешь?!

Загрохотали доски забора. Послышался громкий удар кнута. Обиженно заржала лошадь. Громыхнули колеса телеги.

— Ми-ли-ци-я-а! Держи жуликов! — звонко крикнул Явор.

Возбужденные сражением, они собрались у дыры в заборе.

— Надо чем-то заложить, — вслух подумал Олег.

— Зачем заложить? — удивился Абдул. — Жулик шибко убежал! Утро будет. Тимоша хорошо забивать дырка будет.

— До утра, может, еще половину утянут, — объяснил Олег и тоже удивился: — А правда, ребята, где Тимоша?..

Большого, сильного и добродушного украинца Тимошу ребята уважали: он никогда не жаловался на них начальству. Был у него, по мнению мальчишек, и большой недостаток: он верил в бога, а еще больше — в чертей, домовых и прочую нечисть. Мальчишки знали это и пользовались Тимошиной слабостью. Если нужно было отвлечь его внимание, кто-нибудь из ребят заводил страшный рассказ о нечистой силе. Тимоша так и впивался глазами в рассказчика. А тем временем пацаны, решившие сбежать с «бузовых» уроков, беспрепятственно выскакивали за его спиной в окно и исчезали на улице…

Тимоша вместе со своей сестрой Глашей, высоченной и смуглой, как цыганка, составляли весь обслуживающий персонал школы. Они топили печи, убирали классы, дежурили в раздевалке, давали звонки. Тимоша был одновременно и кем-то вроде завхоза, и кладовщиком, и дворником, а по ночам — сторожем.

Куда же он мог деться?

— Дрыхнет ваш Тимоша! — желчно отозвался Толька.

Они забарабанили в двери школы. Не отзывается.

— Подождите! — остановил Явор. — Кричит где-то!

— …я-а-а! — приглушенно послышалось из глубины двора. Что за чертовщина! Ребята бросились к угольному сараю.

— Откройте! — уже явственно донеслось из-за двери.

Они размотали проволоку, которой была закручена задвижка.

— Кто тут? — не выходя из сарая, крикнул Тимоша.

Ребята назвали себя. Тимоша пощупал руками стоявшего ближе всех Сеньку. Вздохнул облегченно:

— Ты, Сэмэн?

— Я ж, дядько Тимохвей!

— Слава тоби, боже. Я думав, опять нечистый со мной шуткуе. Хотел в сарае фонарь взять, шоб на кирпичи посмотреть. Только вошел, а сзади — хлоп! Я кричать. А там как завоет? Как захрюкает!..

— Да что вы, дядя Тимоша! — смеялись мальчишки. — Это жулики вас тут заперли…

— Ах, уркаганы! Бисовы души! — ругался, пришедший в себя Тимоша. — Значит, колы б нэ вы, так и сидел бы до утра…

Тимоша зажег керосиновый фонарь, и они прошли вдоль забора. Дальний конец штабеля разворочен. Утащили, видно, порядочно. Цветы истоптаны. На газоне десятка два кирпичей, отброшенных упругими кустами. А дорожка, ведущая к воротам, усеяна здоровенными осколками.

— Бандюги! Так же и поубивать могли ни за грош! — качал головой Тимоша. — Надо в милицию сообщить!

— Не надо!.. Мы сами разыщем!..

Ребята все-таки уговорили Тимошу, пообещав:

— Вот если завтра до вечера все не будет на месте, можете заявлять!.. Никуда они не денутся!.. Кирпичи не хлеб, в брюхо не спрячешь!..

Уже во втором часу ночи вернулись на «королевскую» кровать. Хотели договориться о плане поисков. Но едва добрались до подушки, пахнувшей донником и еще чем-то медвяным, знакомым с раннего детства, как звезды, наконец-то появившиеся из-за туч, стали подмигивать, кружиться. Тяжелые веки закрылись сами собой. И ни встающая на востоке заря, ни яростный звон будильника уже не могли их разбудить.

Весь прилегающий к школе район они знали как свои пять пальцев. Усердно проведенная разведка уже через полтора часа дала результаты. Виновники ночной кражи были обнаружены. Это Уваровы, которые живут на Покровском. Такой разбойной семейки больше в районе не сыщешь. Старик Уваров, высокий, худой, как жердь, и четверо его сыновей — Митька, Витька, Колька и Сашка, — задиристые, дерзкие, злопамятные. Да еще старшая сестра Акулина, выполнявшая в доме роль хозяйки. За неуживчивый характер и злобный нрав соседки прозвали ее Ежихой.

Младший брат, Сашка, пока еще в школе, на третий год в шестой группе остался. А остальные братья бросили школу, не добравшись до пятой. Все работают на бойне. А потому у них за голенищем сапога всегда виднеется рукоятка длинного, как австрийский штык, ножа.

— Такие не только корову, а кого хочешь зарежут и глазом не моргнут! — говорили о них соседи и старались с братьями не связываться.

Еще в прошлом году начали Уваровы рядом со старым саманным новый дом строить. Выложили стены до окон, а дальше — стоп! Кирпич кончился. Вот и решили они поживиться.

Кирпичи, сложенные стопками, ребята обнаружили в глубине двора, за недостроенным домом. Но как их взять?.. Пришлось посвятить в свои дела Леньку Семина. Он парень ничего, компанейский. Да и как без него обойдешься, если семинский двор как раз граничит с уваровским?

Ленька, узнав в чем дело, охотно взялся помогать. От него узнали обстановку. Старшие братья на работе. Сашка Уваров с Акулиной потащили продавать на базар две корзины клубники — вернутся не скоро, за каждую копейку торговаться будут. А старик Уваров дома. Утром, перед тем как уйти на работу, Ленькина мать поздоровалась с ним. Так он даже не ответил, сразу в дом шмыгнул. Но мать успела заметить, что голова у него тряпкой замотана, а под глазом синяк.

— Ох ты! — удивились мальчишки. — И дед был с ними! Через щель в заборе они внимательно изучили подступы.

Если таскать, пригнувшись, старик Уваров даже со двора их не заметит.

Олег с Иваном оторвали нижние доски Ленькиного забора. Сеньку поставили наблюдать за улицей. А остальные, выстроившись цепочкой, пошли швырять кирпичи из рук в руки. Работали быстро. От пота щипало глаза. Ободрали руки об острые грани. Часа через полтора все было кончено. Доски прибили на место. Уставшие ребята уселись на траву у груды кирпичей.

— Фу-у-у! Управились! — радовались они. — Главное — шито-крыто, как в кино!.. Никаких следов… Пусть теперь дед Уваров порадуется!.. Да он от злости все переломает!..

• Предыдущая
• 26/51
• Следующая