Вне закона - Перри Энн - Страница 7

• Предыдущая
• 7/208
• Следующая

— Мы должны побывать там заранее, оценить обстановку, — произнес Дортмундер.

— Естественно, — кивнул Келп.

— Дельная мысль, — согласился Куэрк. — И поможете мне уточнить детали. Я могу отвезти вас завтра. У меня мини-вэн моего кузена. Я сплю в нем в Гринич-Виллидже.

— Милое местечко, — прокомментировала Мэй.

— Это точно.

— Там понадобятся свои колеса, — возразил Дортмундер. — Встретишь нас там.

Куэрк улыбнулся.

— Еще одному врачу придется идти домой на своих двоих?

— Возможно. — Келп неопределенно махнул рукой. — Говоришь, этот городок в сотне миль к северу? Примерно два часа езды?

— Да, не больше. Если поедете по Таконик.

— Если это типография с рабочими, там должно быть место, где они могут поесть, — предположил Дортмундер.

— Да, неподалеку от дамбы есть придорожный ресторан, «Сикамор-хаус». По существу, бар, но там можно заказать ленч.

Дортмундер кивнул.

— У тебя не возникнет проблем, если ты появишься в нашей компании?

— Нет, это не такой маленький городок. Вы просто проезжали мимо, и мы случайно встретились.

— Перед отъездом нарисуй нам карту, — попросил Дортмундер. — Мы приедем туда, скажем, в час дня, остановимся на ленч, а потом отправимся дальше.

— Отлично.

— А если в ту ночь что-нибудь случится и кому-то потребуется дизельный генератор? — спросил Келп.

— В три часа ночи в августе? — Куэрк пожал плечами. — Пурги не будет точно. В гараже у всех трех автомобилей отдельные боксы с воротами. Если даже кому-то и потребуется «скорая помощь» или пожарная машина, они и не заметят, что грузовика с генератором нет.

— Но если?.. — настаивал Келп.

— Тогда мы попали, — признал Куэрк. — Причем я больше, чем вы, потому что сразу станет ясно, кто пригнал грузовик с генератором в типографию.

— Но ты готов рискнуть? — не унимался Келп.

— Очень уж велики шансы на успех, — ответил Куэрк. — Если один из вас не иуда, волноваться не о чем. На такой риск я готов пойти.

Ему никто не ответил.

После ухода Куэрка Дортмундер и Келп полностью ввели Мэй в курс дела. Рассказали о Родриго, половине половины, вскользь упомянули и о женщине, которая регулярно ездила по торговым делам в Герреру.

— Похоже, она за всем этим и стоит, — хмыкнула Мэй.

— Да, я понял, — кивнул Дортмундер. — А что ты можешь сказать об этом парне?

— Похож на кролика.

— Пожалуй.

— Что-то тебя тревожит, — заметила Мэй.

Дортмундер покачал головой:

— Даже не знаю, в чем дело. Вроде все говорит за то, что так делать нельзя, а с другой стороны, похоже, что можно. Не принято воровать там, где работаешь или работал, ведь именно тебя будут искать, но именно это собирается сделать Куэрк, и на этот раз ему все может сойти с рук, потому что никто не заподозрит кражу. Если бы стало известно о пропаже ста миллиардов сиап, вся работа теряла бы смысл.

— Не могу представить такие деньги. — Мэй пожала плечами. — Но как вы получите свою долю — вот в чем вопрос. В долларах?..

— Мы это еще обговорим, — ответил Дортмундер. — Пока Куэрк не ничего не предлагал. И вот что еще. У меня не выходят из головы слова Гарри Мэтлока, что Куэрк хорош, пусть и не звезда, если помогает в осуществлении чьего-то плана, а вот о том, каков Куэрк, если план придуман им самим, он ничего сказать не может. И это странный план.

— Частично, — согласилась Мэй.

— Полностью. Типографию закрывают, потому что открывают шлюзы в дамбе, чтобы не дать реке пересохнуть и не погубить рыбу. Тебе нравится эта часть?

— Почему нет, если у них так принято? — ответила Мэй.

— Пожалуй. — Дортмундер нахмурился. — Это сельская местность, а я не знаю, что представляется разумным в сельской местности. И это меня смущает. Куэрк говорит, теперь в городе чувствует себя не в своей тарелке, а мне, знаете ли, всегда была не по нутру сельская местность. Почему они не могут напечатать все эти сиапы в каком-нибудь Бруклине?

— Видишь ли, в городе не так много речушек, где плавают рыбки.

— Да, наверное, дело в этом, — вздохнул Дортмундер. — Я только надеюсь, что не окажусь одной из них.

Направляясь к мини-вэну кузена Клода, Куэрк жалел, что не может позвонить прямо сейчас, доложить о достигнутых результатах. Но шел уже шестой час, поэтому «Семь лиг» закрылись, а позвонить ей домой он разрешения не получил, даже если бы она и успела так быстро добраться до дома. Что ж, он увидится с ней утром, приехав в Сикамор, тогда все и расскажет.

А рассказать он собирался о том, что все сложилось. Да, сложилось. Этим двум парням хватало ума и ловкости рук, чтобы реализовать намеченный план, но определенно недоставало ни первого, ни второго для того, чтобы потом стать источником неприятностей. Так что он питал к ним самые теплые чувства.

Шагая в одиночестве, Куэрк держал руки в карманах, несмотря на жаркий август. Иначе они так бы тряслись, что могли оторваться пальцы. Что ж, когда все закончится, когда они будут в безопасности и богаты, он не будет дрожать как осиновый лист. И если поднимет стакан вина, то не расплещет ни капли.

Покинув квартиру Дортмундера на Восточной Девятнадцатой улице и держа путь к тому месту в Уэст-Виллидже, где он оставил мини-вэн кузена, Куэрк не мог не попасть на Западную Четырнадцатую улицу, превращенную в огромный базар. Примыкающие друг к другу магазины с огромными вывесками продавали вроде бы никому не нужные товары, но дешево. Покупатели, с детьми и без, курсировали из павильона в павильон, нагруженные множеством пакетов, и после визита в очередной магазин количество этих пакетов увеличивалось.

Особое внимание Куэрка привлекли охранники, дежурившие перед каждым магазином. Одетые не в форму, а в обычные джинсы и футболки, мускулистые, с суровыми лицами, они или стояли между витриной и тротуаром, или сидели на низкой стремянке и ничего не делали, кроме как смотрели на свой магазин. Обычно сложив руки на груди, подчеркивая тем самым внушительные размеры бицепсов, и в их взглядах читалась готовность разорвать мелкого воришку на куски.

Проходя мимо охранников, Куэрк сожалел о том, что у него руки в карманах, — охранникам такое могло показаться подозрительным, особенно жарким августовским днем, но он отдавал себе отчет в том, что трясущиеся руки только усилят их подозрительность.

Наконец он покинул Четырнадцатую улицу и оказался на Двенадцатой, которая больше подходила для пеших прогулок, потому что на ней располагались поддерживаемые в идеальном состоянии жилые дома девятнадцатого столетия, чередующиеся с более поздними, а потому больших размеров зданиями. И пешеходы на Двенадцатой улице пугали его меньше. Главным образом, жители этих домов да люди, имеющие какое-то отношение к Новой школе социальных исследований. Никто из них не напоминал Куэрку убийц-маньяков, которых на Четырнадцатой улице он видел чуть ли не на каждом шагу.

Когда Гринич-Виллидж становится Уэст-Виллиджем, решетка улиц, привычная для Манхэттена, чудесным образом ломается. Номера начинают смешиваться с именами или фамилиями: Джейн-стрит, Перри-стрит, Гораций-стрит… Да и сами номерные улицы ведут себя как-то странно. Вроде бы нельзя ожидать, что Западная Четвертая пересечет Западную Десятую, но она пересекает… перед тем как пересечь Западную Одиннадцатую.

Мини-вэн кузена Клода он припарковал на Гринич-стрит, застроенную низкими темными многоквартирными домами и низкими темными складами, некоторые перестроили в низкие темные многоквартирные дома. Автомобиль стоял на месте. Удивительно для Нью-Йорка. Он отключил блокировку центрального замка, открыл дверцу, сел за руль.

На этом грязно-белом «форде-эконолайне» кузен Клод обычно ездил на рыбалку или охоту, поэтому позади передних сидений стояли койка и металлический шкаф с ящиками, прикрепленный к борту. Штекер электробритвы вставлялся в прикуриватель, а умыться, почистить зубы и справить нужду Куэрк мог в туалете любого ресторана.

• Предыдущая
• 7/208
• Следующая