Большая Игра против России: Азиатский синдром - Хопкирк Питер - Страница 54
- Предыдущая
- 54/135
- Следующая
Но ближайшей задачей Перовского в тот момент было вывести свои войска из этой ужасной ситуации с наименьшими потерями в живой силе, не говоря уж о потере престижа. Ведь уже второй раз за последние сто с лишним лет военный поход русских на Хиву заканчивался поражением и унижением. Однако в официальном отчете сказано: «Было предпочтительнее уступить непреодолимым природным трудностям и немедленно отступить, чем дать противникам России повод ликовать по случаю мнимой победы». Тем не менее во время отступления эти трудности оказались не менее суровыми и опасными, чем при движении вперед. В дополнение к снежным сугробам и буранам, нехватке еды и болезням об их положении напоминали наводящие ужас остатки верблюжьих скелетов, наполовину объеденные волками и лисами. Издалека чуя трупный запах, стаи волков нападали на колонны, когда те останавливались на ночлег.
В сомнительных попытках остановить опустошительное действие цинги Перовский пытался, хотя и с немалыми трудностями, достать свежее мясо, считая, что основной причиной цинги является его отсутствие, так же как и отсутствие свежих овощей. К сожалению, не было ничего удивительного, что, «несмотря на эти превентивные меры, — как сообщает официальный отчет, — цинга не только не отступала, но и продолжала нарастать ». Это объяснялось общим нездоровьем людей и отвратительным состоянием их тел и одежды. Однако с наступлением марта произошло незначительное, но такое желанное улучшение погоды, хотя оно же привело к возникновению новой опасности — снежной слепоты. Многие солдаты, чьи глаза были ослаблены отсутствием витаминов, почувствовали себя совсем плохо от слепящего весеннего солнца, отражавшегося от снега. Даже импровизированные солнечные очки, сплетенные из конского волоса, лишь незначительно облегчали боль, которую еще усиливал едкий дым сырых веток, использовавшихся как топливо.
Весь март и апрель люди и верблюды продолжали путь, и к тому времени, когда последняя из колонн в мае с трудом добралась до Оренбурга почти семь месяцев спустя после их самоуверенного выхода, стали очевидными полные размеры катастрофы. Из 5200 солдат и офицеров, вышедших в сторону Хивы, без единого выстрела и без всяких потерь у хивинцев погибли более 1000 человек. Живыми вернулись менее 1500 верблюдов из 10 000, сопровождавших войска в начале похода. Никого из русских рабов не освободили, туркестанские бандиты остались безнаказанными, хан, которого планировалось свергнуть, продолжал прочно восседать на троне. При этом за Оксусом на глазах всего мира англичане с большим профессионализмом успешно провели весьма схожую операцию. Это не могло не вызвать раздражения у русских, так как произошло вскоре после их поражения под Гератом, где англичане снова сумели их переиграть на глазах всех участников Большой Игры. Более того, ни для кого не было секретом, что их кампания против черкесов и Шамиля в Дагестане весьма далека от успеха.
Едва ли есть необходимость добавлять, что антироссийская пресса в Британии и на континенте при этой тройной неудаче довольно потирала руки. Со своей стороны санкт-петербургские газеты, стараясь оправдать хивинскую авантюру, укоряли иностранную прессу за ее позицию и обвиняли издателей в лицемерии. Русские утверждали, что англичане на гораздо меньших основаниях оккупировали всю Индию, большую часть Бирмы, мыс Доброй Надежды, Гибралтар, Мальту, а теперь и Афганистан, тогда как французы аннексировали весь Алжир под сомнительным предлогом, что его мусульманский правитель оскорбил их консула. «Вина алжирского бея, — утверждал официальный отчет о походе в Хиву, — совершенно незначительна по сравнению с виной хивинских ханов. В течение многих лет они испытывали терпение России своим предательством, оскорбительными поступками, грабежами и содержанием тысяч подданных царя в качестве рабов и невольников ». Касаясь неудачи похода, неизвестные авторы отчета заявляли, что остается надеяться, что это в конце концов докажет всему миру «непрактичность любых идей завоеваний в этом регионе — даже если такие существуют» и раз и навсегда положит конец такой «ошибочной интерпретации» российской политики на Востоке.
Конечно, все это не имело никакого отношения к делу, даже если должно было пройти еще три десятилетия, чтобы Россия отправила в Хиву новую экспедицию. Но к тому времени подозрения и непонимание зашли уже слишком далеко. Лишь немногие в Индии и Великобритании готовы были согласиться, что предпринять такой опрометчивый поход в Хиву Санкт-Петербург побудила в значительной степени паника при виде вторжения самой Великобритании в Афганистан. Антироссийская пропаганда была в полном разгаре. Британские путешественники, возвращавшиеся из России, утверждали, что цели царя Николая ничуть не меньше, чем мировое господство. Роберт Бреммер в своей книге «Путешествия в глубь России», опубликованной в 1839 году, предупреждал, что Николай просто выжидает самого подходящего момента для удара. «Можно почти не сомневаться в том, что он сделает это, как только в Польше станет безопасно, черкесы будут побеждены, а внутренние раздоры утихнут», — заявлял он. Другой британский гость, Томас Райкс, в 1839 году стремился привлечь внимание к угрозе быстро растущей военной и политической мощи России и предсказывал, что Британия с Россией весьма скоро окажутся в состоянии войны.
Такие взгляды в Британии ничем не сдерживались. Известный французский наблюдатель маркиз де Кюстин, посетивший Россию в 1838 году, вернулся с аналогичными предчувствиями относительно намерений Санкт-Петербурга. В своей книге «Россия в 1839 году», которую кремленологи цитируют еще и сегодня, он предупреждал: «Они хотят править миром, завоевав его. Они намерены захватить доступные им страны, а затем терроризировать оставшуюся часть мира. Рост их мощи, о котором они мечтают, если Господь это допустит, станет горем для остального мира».
Британская пресса в известной мере разделяла это чувство обреченности. В редакционной статье, написанной незадолго до того, как стала известна судьба хивинского похода, газета «Таймс» заявляла: «Русские уже почти овладели северными государствами Центральной Азии… теперь они владеют значительной частью внутренних путей, которые когда-то сделали Самарканд, а сейчас делают Бухару коммерческим центром первостепенной важности, и… пройдя обширные участки ужасных пустынь, они сейчас готовятся или уже подготовились обрушить свои вооруженные орды на наиболее плодородные районы Индустана». Она обвиняла Пальмерстона в том, что тот поощрял русских в подобных замыслах, не давая им в прошлом твердого отпора. Однако мало кто сомневался, что когда дело дойдет до неизбежного столкновения, британская армия победит. Известия о том, что русские в попытке захватить Хиву потерпели серьезную неудачу и вынуждены были вернуться к тому, с чего начинали, мало помогли умерить высказывания прессы. Несмотря на настойчивое утверждение Санкт-Петербурга, что попытка повторена не будет и что Россия в любом случае после достижения поставленных целей отвела бы свои войска, все были убеждены, что это всего лишь вопрос времени, когда значительно большая экспедиция будет направлена в Хиву в более тщательно выбранное время года.
Другой влиятельный журнал, «Форейн Куотерли Ревю » («Квартальное обозрение иностранных дел»), который прежде всегда проповедовал сдержанность, теперь присоединился к рядам русофобов, предупреждая своих читателей о «чрезвычайной опасности», которую представляет Санкт-Петербург как в Азии, так и в Европе. «Молчаливое и еще более пугающее продвижение России во всех направлениях, — заявлял он, — стало теперь вполне очевидным, и мы не знаем ни одной европейской или азиатской державы, в которую она не планирует совершить вторжение. Бедная Турция уже почти стала ее собственностью, то же происходит и с Грецией. Черкессия еще держится, но она разделит судьбу Польши, если ей не помочь. Персия уже с ней, очевидно, следующими на очереди стоят Индия и Китай. Пруссии и Австрии стоит весьма внимательно наблюдать за происходящим, и даже Франция находится под пристальным вниманием в надежде, что какие-то потрясения непопулярной династии Орлеанов выдвинут такого кандидата на трон, как принц Луи Наполеон».
- Предыдущая
- 54/135
- Следующая
