Поцелуй Иуды - Холт Виктория - Страница 73

• Предыдущая
• 73/77
• Следующая

— Здесь не очень-то весело.

— Зато есть еда.

— Они будут меня здесь держать? — спросила я.

— Они постараются заставить вас…

— Сделать что?

Он кивнул в сторону окна.

— Я не должен быть здесь, — сказал он, — а то меня оставят без ужина.

Он вышел и запер дверь. Я слышала, как тяжелый ключ поворачивается в замке.

Что он имел в виду, говоря, что они постараются заставить меня? Я подошла к окну и выглянула из него. Мне хорошо была видна скала и пропасть под ней.

Я села на кровать. Я все еще была в оцепенении и не могла мыслить разумно. Все это по-прежнему напоминало страшный сон. Меня обвинили в убийстве и приговорили к заключению, не дав возможности оправдаться. Я была совершенно потеряна и страшно одинока.

Вдруг откуда-то из глубины сознания пришла мысль: Конрад придет ко мне на помощь. Он узнает, что произошло, и спасет меня.

Мальчик принес мне тушеное мясо. Я не могла проглотить ни куска. Он смотрел на меня с жалостью, но я покачала головой и отвернулась от еды.

— Поешьте, — сказал он.

— Не хочу, — проговорила я. — Здесь много других пленников, кроме меня?

Он покачал головой.

— Что вы сделали, фрейлейн?

— Ничего, что могло заслужить такое обращение.

Он в упор посмотрел на меня и прошептал:

— Вы обидели какую-то высокую особу, фрейлейн? Сюда привозят только таких людей.

Он оставил тарелку, и меня чуть не стошнило при виде застывшего жира. Я отвернулась и стала смотреть в окно. Горы… сосны везде… высокая крутая скала и внизу, далеко внизу… овраг.

Это сумасшествие, подумала я. Дурной сон. Вот что случается с теми, кто сходит с предначертанной им тропы. Наверное, поэтому люди придумывают условности и придерживаются их. Кто бы мог подумать, что я, Филиппа Юэлл, такая неприметная и не особо привлекательная, стану любовницей такой важной особы в далекой стране? А потом меня обвинят в убийстве и привезут в горный замок, где я буду ожидать приговора… казни за убийство?

То, что случилось в Грейстоуне, когда меня подозревали в убийстве дедушки, было ничто по сравнению с этим.

Я нарушила законы общества. Я могла бы выйти замуж за кузена Артура и никогда не оказалась бы в том положении, в каком была сейчас. Но тогда я не знала бы счастья, которое испытывала с Конрадом. Я выбрала опасный путь, и теперь пришло время расплаты. Я опять вспомнила испанскую пословицу: «Возьми, что хочешь, — сказал Бог, — возьми и заплати».

Мы с Франсин обе взяли, что хотели. Франсин расплатилась своей жизнью. Теперь пришел мой черед.

Стемнело. Мальчик вернулся со свечой в железном подсвечнике. Когда он зажег ее, по комнате запрыгали зловещие тени, и она стала еще больше походить на тюремную камеру. Он бросил на кровать одеяло.

— Ночи здесь холодные, — сказал он. — Мы высоко в горах, а толстые стены замка не пропускают солнечного тепла. Не говорите, что я принес вам одеяло. Скажите, оно здесь было… если спросят.

— Циг, — спросила я, — кто здесь живет?

— Старики, — сказал он. — И Большой хозяин, она и я.

— Старики — это те, которых я видела?

— Они смотрят за замком. Еще есть Большой хозяин, он великан. Он придет, если его позовут. Но не к вам, я думаю. Вы ведь женщина. Еще есть его жена.

— Значит, всего четверо?

— И я — Циг. Я делаю всю работу, и меня за это кормят.

— Сюда кого-нибудь привозили раньше?

— Привозили.

— И что с ними стало? — Его глаза показали на окно.

— Их сбросили со скалы?

— Для этого их сюда и привозят.

— Они то же самое сделают и со мной?

— Вас бы сюда не привезли… иначе.

— Кто привез? На кого они работают?

— На очень высоких особ.

— Понятно. Значит, опять политика.

— Их сюда привозят, чтобы у них был выбор. Спрыгнуть самим или предстать перед казнью. И еще их сюда привозят, когда не хотят огласки, когда хотят все держать

в секрете. Чтобы все было тихо.

— Есть какой-нибудь шанс убежать отсюда?

Он покачал головой.

— Тогда придет Большой хозяин и сам сбросит вас со скалы. И никто больше о вас не услышит.

— Циг, я не виновна в том, в чем они меня обвиняют

— Иногда это не имеет значения, — мрачно проговорил он, взял тарелку и вышел. Я услышала, как он запер снаружи дверь.

Ночь в замке Клинген показалась мне вечностью. Лежа на соломенном тюфяке, я старалась привести в порядок свои мысли.

Можно ли убежать отсюда? Больше всего мне хотелось все объяснить Конраду. Поверит ли он в мою вину? Я этого не вынесу. Это будет самым худшим. Он знал, как я хотела выйти за него замуж, как не хотела соглашаться на то, что предлагал он, и на пути стояла милая невинная Фрея.

Неужели он поверит, что я убила ее?

Я представляла себе красноречие Татьяны, когда она будет ему об этом рассказывать. Все сойдется. Я слышала ее голос: «Она делала это и раньше. Она убила своего дедушку. Ей это сошло, и она думала, что сойдет и в этот раз. Слава Богу, я разгадала ее подлую натуру. Я отправила ее в Клинген, потому что все будет гораздо проще, если она прыгнет сама. Она и прыгнула, потому что поняла, что у нее нет выбора».

Но я не прыгну. Я найду способ убежать, что-нибудь придумаю. Всегда есть выход, как бы безысходно все ни казалось. Я должна найти Конрада.

А что если… Я пыталась отогнать от себя сомнения. Я не могла их выносить. Но они не покидали меня. Ведь ходили же слухи про него и Татьяну. Вдруг это правда? Татьяна говорила, что он просто развлекался со мной. Я вспомнила, каким беспечным он был, как уговаривал меня переехать в Мраморный зал. Хорошо ли я знала Конрада? У него была внешность богов и героев северных стран. Она сочеталась с лоском и шармом современного принца. Он был идеалом любой женщины. Но может, он был таким прекрасным любовником из-за своего богатого опыта?

Я теряла время на подобные размышления, хотя должна была думать о побеге. Если бы я только могла выбраться, найти лошадь и ускакать… Куда? К Дэйзи? Попросить се спрятать меня? К Гизеле? К Кате? Я бы не посмела потревожить ни одну из лих. Я находилась в руках врагов, и меня обвиняли в убийстве.

Против меня были неоспоримые улики. Я была в замке, когда начался пожар. У меня был роман с женихом Фреи, и очень легко было представить, что если бы не она, я могла бы выйти за него замуж и через какое-то время стать Великой герцогиней. Я попала в лабиринт, из которого не было выхода. Ведь я даже приехала сюда не под своим именем. Меня каждый назовет интриганкой и признает виновной.

О, Фрея, моя любимая девочка, как только они могли подумать, что я могла такое сделать с тобой! А Конрад… Где же он? Он наверняка уже должен узнать, что произошло. Он должен первым узнать о смерти Фреи. Он должен приехать… обязательно должен.

Я не могла забыть слов Татьяны. Неужели, ему нужна она? Неужели все, что было со мной, делалось ради смеха?

Мне пришла в голову еще одна мысль. Он знал, зачем я приехала, что я собиралась доказать существование брака Франсин и то, что был ребенок. Если так оно и было, он больше не будет наследником герцогства. Он сказал, что не хочет им быть. Правда ли это?

Итак, всю длинную кошмарную ночь я была занята этими мыслями, и рассвет застал меня у окна. Я смотрела на скалу Клинген.

Шел второй день. Минуты казались часами. Меня тошнило от голода, ведь я ничего не ела с самой ночи пожара. Я была настолько изможденной и усталой, что даже задремала.

Ко мне никто не приходил, кроме Цига. Его присутствие немного успокаивало, потому что он явно сочувствовал мне. Он рассказал, что при падении смерть наступает почти мгновенно, не успеваешь долететь до острых камней на дне ущелья.

Я вспоминала свою жизнь. Запах моря и цветов на острове, заросли бугенвиллии около студии. Я видела Франсин, любезничавшую с покупателями, и маму, лежавшую в постели. Я слышала голос отца: «Это песня Пиппы». «Бог на Небе, все в мире хорошо».

Я вспоминала, ждала, живя уже в призрачном мире теней, торопила время, осознавая, что конец близок.

• Предыдущая
• 73/77
• Следующая