Украденная реликвия - Северцев Петр - Страница 6

• Предыдущая
• 6/12
• Следующая

— Так о чем я говорила?.. — дотронувшись рукой до лба, сказала мама. — Ты, как всегда, сбил меня с толку… Ах да, я настаиваю на том, чтобы ты съездил на дачу к тете Гале.

— А с чего ты взяла, что она хочет, чтобы я приехал? — попытался найти новую отговорку Дима. — Может, я им там буду мешать! Представляешь, как нехорошо получится?! Они будут против того, чтобы я жил на даче, но сказать ничего не смогут, потому что ты тети Галина сестра и они побоятся тебя обидеть!

— Что за ерунду ты несешь! — разозлилась мама. — Чем это ты им можешь помешать?

— Ну мало ли чем, — туманно ответил Дима, поднимая глаза к потолку.

— Если ты не станешь поджигать дачу и рубить яблони, то никто против твоего присутствия и слова не скажет! Тетя Галя все равно целыми днями одна, потому что дядя Коля работает. Он приезжает на дачу поздно вечером очень уставший и помогать тете Гале уже не может. Вот ты-то ей и поможешь, — закончила мать.

Дима понял, что отказываться бессмысленно. Раз мама поставила себе целью отправить его на дачу, значит, так тому и быть.

— Хорошо, я еду, — недовольно буркнул Дима. — Только на два дня, — добавил он.

— На неделю, — настойчиво повторила мама.

— На три, и баста, — отрезал Дима и, с шумом отодвинув стул, ушел в свою комнату.

— Ну хоть три дня свежим воздухом подышит! И то дело! — сама себе сказала мама, принимаясь за мытье посуды.

— Дима, не мог бы ты помочь мне собрать сливу? — раздался из зарослей голос тети Гали.

— Конечно, помогу, — откликнулся Дима, проклиная про себя тот день, когда он согласился съездить к тетке на дачу.

С тех пор жизнь его превратилась в сущий ад. У Димы не было ни минуты свободного времени. Он все время что-то поливал, копал, рыхлил и собирал.

«Если я пробуду здесь еще хотя бы день, то превращусь в земляного червя», — подумал Дима, разглядывая свои перепачканные землей руки.

— Димочка, прежде чем сюда забираться, сходи в дом и принеси ведро. Я забыла, теперь и сливу собирать не во что, — вновь послышался голос из кустов.

«И когда это кончится! — мрачно подумал Дима, плетясь в сторону дачи. — Сколько, можно! Я же не батрак! И вообще использовать детский наемный труд у нас, кажется, запрещено!»

— Я сегодня вечером уезжаю, — сообщил Дима, ставя ведро на землю около тети Галиных ног.

— Почему так скоро? — удивилась та, не переставая обирать с дерева сине-сизые, местами полопавшиеся плоды.

— Потому что я обещал маме, что через три дня вернусь, — объяснил Дима.

— Так это легко уладить, — откликнулась тетя Галя. — Можно спуститься вниз в поселок, оттуда позвонить домой и сказать маме, что ты задерживаешься.

«Ну конечно! У вас же в саду еще куча дел осталась! Зачем же меня отпускать?!» — злорадно подумал Дима.

— Нет уж, тетя Галя, — вслух сказал он. — Скоро в школу, нужно подготовиться, тетрадки купить, ручки там всякие…

— Дима, до начала учебы еще две недели, куда ты так торопишься? — удивилась тетка.

— Не переубеждайте меня, — серьезно ответил Дима. — Мне родители весь год прививали ответственность, а вы теперь одним махом хотите все их старания разрушить.

— Извини, пожалуйста, — чуточку обескураженно сказала тетя. — Ну раз такое дело, то езжай, конечно. Вот как раз сейчас сливу оберем, и ты ведерко с собой возьмешь — маме на варенье.

Обирание сливы заняло довольно много времени. Потом оказалось, что Дима просто обязан помочь тетке полить помидоры. Затем нужно было обрезать чрезмерно разросшийся куст шиповника. В общем, все кончилось тем, что домой Дима отправился только под вечер.

Тетка поблагодарила его за оказанную помощь и, вручив ведро сливы, проводила до трамвайной остановки.

— Ты лучше на Садовой сойди и пересядь на троллейбус, — напутствовала она племянника. — Так тебе легче будет до дома добраться.

Тут как раз подошел трамвай, и Дима, помахав на прощание тете Гале, кряхтя, как старый дед, под тяжестью ведра с переспевшей сливой, залез в вагон.

На Садовой собралась целая толпа народа. Дима уже пожалел о том, что послушался тетю Галю, и решил сделать пересадку именно здесь.

Троллейбус пришлось ждать не слишком долго. Но дело было в час пик, поэтому Дима еле-еле протиснулся внутрь, нечаянно поставив злополучное ведро кому-то на ногу.

— Извините, — буркнул он, не поднимая глаз.

Ему никто не ответил. Дима удивился.

Обычно в подобных случаях человек с отдавленной конечностью начинал вопить почем зря, а здесь — тишина. Дима поднял глаза и увидел прямо перед собой знакомое совиное лицо.

Женщина стояла, словно окаменев, взгляд ее был устремлен в одну точку. «Что это с ней? — подумал Дима. — Неужели она меня узнала и теперь ждет возможности скрыться?»

Дима отвел глаза, потом снова посмотрел на совиху, и только тут он заметил, что руки женщины находятся в постоянном движении. И движения эти направлены в сторону сумочки женщины, стоящей слева от совихи.

Как зачарованный, Дима<наблюдал за тем, как на сумочке появляется длинный, ровный разрез, как маленькая, короткопалая рука проникает внутрь, а через несколько минут появляется снова. Теперь в руках у совихи был кошелек, и она начала проталкиваться к выходу, явно намереваясь сойти с троллейбуса, пока жертва не обнаружила пропажи.

«Ну нет! Так просто ты не уйдешь!» — подумал Дима и начал пробираться вслед за совихой, волоча за собою ненавистное ведро.

Люди, заметив упорное стремление мальчика с ведром прорваться к выходу, начали расступаться и давать ему дорогу. Мало кому хотелось щеголять остаток лета с синяками на ногах.

— Что же ты так поздно спохватился? Раньше не мог к дверям подойти — остановка уже сейчас будет, — неслось Диме вслед.

Дима понял, что не успевает за совихой. Та оказалась очень юркой особой. Она легко проскальзывала между людьми, шаг за шагом пробираясь к выходу. Может быть, такое проворство было присуще ей благодаря маленькому росту.

Тут троллейбус подкатил к остановке и распахнул двери. Совиха была уже практически на ступеньках, а Дима, как назло, застрял в двух шагах от выхода. Дорогу ему преградила целая армия старушек, не собирающаяся уступать дорогу мальчику с ведром.

Дима понял, что еще мгновение, и совиха выйдет из троллейбуса, оставив его с носом. Терять было нечего, поэтому Дима сделал последний рывок и ухватил совиху за плечо. Та вскрикнула и обернулась. Сначала на ее лице было написано удивление, постепенно сменившееся испугом. Совиха рванулась и выскочила из троллейбуса, оставив в Диминых руках маленькую черную сумочку на длинном ремешке.

На секунду Дима остолбенел. Потом в голову ему пришла мысль, что если сейчас кто-нибудь обратит внимание на зажатую в его руках дамскую сумочку, то его непременно примут за вора. Дима торопливо засунул сумку в пакет с вещами и продолжил путешествие в переполненном троллейбусе.

Всю дорогу его разбирало любопытство. Лишь огромным усилием воли Дима подавлял в себе желание посмотреть на содержимое сумочки. Однако он решил дотерпеть до дома, чтобы лишний раз не вызывать подозрения остальных пассажиров.

Примерно через три остановки после того, как совиха сошла с троллейбуса, в салоне возник переполох.

— Кошелек украли! — кричала женщина, ставшая жертвой совихи. — Да что же это такое! Куда милиция смотрит?!

— Много денег пропало? — участливо спрашивала потерпевшую старушка с седыми кудряшками.

— Какие деньги? Нам зарплату еще за май не давали! Там паспорт был, и кошелек жалко! — стонала женщина.

— Да, паспорт теперь восстанавливать — целая история, — посочувствовала старушка. — Вы только в милицию не забудьте обратиться!

— Будто бы в милиции мне помогут, — продолжала убиваться женщина. — Они даже и искать не станут!

— Найти не найдут, а о пропаже паспорта вам действительно нужно сообщить, — вмешался в разговор мужчина средних лет. — Во-первых, вам заместо паспорта справку дадут, во-вторых, если паспорт украли, то штраф за пропажу платить не нужно, а в-третьих, если ваш документ в нехорошие руки попадет, то под вашим именем любое преступление совершить могут! Даже убийство!

• Предыдущая
• 6/12
• Следующая