Смертельный выстрел - Холлидей Бретт - Страница 17

• Предыдущая
• 17/25
• Следующая

– Мне определенно не нравится ваш тон, но, боюсь, в лих обстоятельствах у меня нет выбора,– Шустер вынул из кармана длинный белый конверт и протянул его детективу.

Шейн уселся в кресло, развернул фотокопии и быстро проглядел их. Кивнув, он возвратил конверт Шустеру.

– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать. Я не знаю, выставили ли охрану возле его кабинета.

– Да, там стоит полицейский,– сказал Шустер.– Сержант приказал ему наблюдать за входом. Поэтому-то я и вспомнил о вас. Вы единственный, кто может войти в эту комнату.

– Я что-нибудь придумаю,– Шейн взглянул на Люси, по-прежнему сидевшую с бокалом в руках.– Допивай, милая, и я подброшу тебя домой по дороге к Эймсу.

– Э-э, мистер Шейн… Насчет вашего вознаграждения – естественно, в случае успеха. Не думаете ли вы, что тысяча долларов…

– Я думаю, двадцати пяти тысяч долларов как раз хватит,– мягко сказал Шейн.

– Двадцать пять тысяч?! – в ужасе прошептал Шустер.– За работу, которая займет полчаса? Это немыслимо! Я и подумать не мог…

Шейн встал со стула и подошел к адвокату, выпятив челюсть.

– Согласно вашим словам, у вас в отеле лежит конверт с суммой, целиком выделенной под определенную цель: возвращение этих документов. Если они стоили двадцать пять тысяч три часа назад, то ровно столько же они стоят и сейчас. Меня не интересуют разговоры о какой-то тысяче долларов. Я, если хотите знать, так же неподкупен, как и ваш нью-йоркский клиент. Я сделаю вашу грязную работу за двадцать пять тысяч и ни центом меньше. Хотите – соглашайтесь, хотите – не соглашайтесь.

Он сердито повернулся и со стуком поставил свой бокал на стол. Адвокат тоже встал.

– Ну что ж, я… разумеется, я был уполномочен выплатить эту сумму,– пробормотал он,– Но это снова вымогательство. Это…

– Зато теперь это законное вымогательство,– добродушно сказал Шейн.– Это плата за работу. Возвращайтесь в отель и ждите моего звонка. Если мне повезет, то я позвоню в течение часа.

Шустер пожевал губами, медленно повернулся и вышел из комнаты.

Шейн улыбнулся. Люси глядела на него с плохо скрываемым раздражением.

– Ну что ты за человек, Майк! – в сердцах сказала она.– Иногда я тебя совершенно не понимаю. Бедный адвокат… это же в самом деле чистейшее вымогательство!

– А ты знаешь, что было на уме у этого бедняги? – ехидно спросил Шейн.

– Он сделал свою работу, Майк. Старался спасти деньги своего клиента.

– Хотел бы я верить в человеческую честность так же, как и ты, дорогая. Как же, хотел он спасти деньги своего клиента! Он хотел заполучить документы и вернуться в Нью-Йорк. Миссия завершилась успехом, все жмут друг другу руки. В кармане Шустера лежат двадцать четыре тысячи, а я млею от счастья, что получил какую-то паршивую тысячу.

– А разве работа становится менее грязной, если за нее платят двадцать пять тысяч, а не одну? – с вызовом спросила Люси.

– Нет, но это верный способ успокоить мою совесть. Как иначе я смогу покупать тебе норковые шубки?

– Какие шубки? У меня нет норковой шубки.

– Вот-вот. Если я сегодня получу деньги от Шустера, мы завтра же отправимся в магазин,– Шейн взглянул на часы.– Допивай, нам пора идти.

Люси Гамильтон скорчила гримаску и допила остатки коньяка. Они спустились на улицу и сели в машину.

– Ты так и не успел объяснить мне свои давешние слова,– сказала Люси.– Ты сказал: «Наше счастье, если это звонит Дороти Ларсон». Почему? Ты ждал ее звонка?

– Я надеялся по крайней мере получить хоть какие-то сведения о ней. Мы не знаем, где она и что с ней случилось.

Шейн вкратце рассказал о том, что они с Рурком увидели в квартире у Ларсонов.

– Ну как, что тебе подсказывает твоя женская интуиция? – спросил он, окончив рассказ.

– После того, как она позвонила тебе и сказала про Ральфа, ее никто не видел и не слышал, я правильно поняла?

– Во всяком случае, никто из тех, кого успела опросить полиция.

– Наполовину собранный чемодан, разбросанные вещи, кровь в ванной,– задумчиво повторяла Люси.– Не знаю, Майк. Ясно одно: она была испугана и подавлена. Твой первый визит лишь усугубил ее страхи. Я думаю… Интересно, а могла ли она позвонить Эймсу и предупредить его?

– После того, как она поговорила со мной, но до того, как пришел Ральф? Или после того, как Ральф выбежал на улицу с револьвером?

– Я имела в виду момент после разговора с тобой. Она сидела и думала о том, что ей сказать Ральфу, когда он придет. Если у нее в самом деле что-то было с Эймсом, то она вполне могла позвонить ему.

– М-мм… Ну ладно, допустим, у Эймса были серьезные намерения по отношению к ней. Допустим, он сказал: «Детка, да пошли ты своего мужа ко всем чертям. Собирай чемодан и мотай куда-нибудь, чтобы не устраивать сцен». Так?

– Ну, у меня не такое богатое воображение, но в общих чертах так. Тут появился Ральф и застал ее за упаковкой чемодана…

Шейн притормозил и свернул с бульвара на боковую улицу, где жила Люси.

– Я пытаюсь вспомнить, был ли телефон в кабинете у Эймса,– сказал он.– По идее обязательно должен быть, но что-то не припоминаю. С другой стороны, во время работы он вешал на дверь табличку «Не беспокоить», поэтому я не удивлюсь, если на все звонки отвечал секретарь. Когда приеду туда, обязательно проверю.

Он остановился на перекрестке возле дома Люси и проводил ее до подъезда. Открыв дверь, она обернулась, приподнялась на цыпочки и наградила Шейна легким прощальным поцелуем.

– Будь осторожен, Майк. Не влезай в неприятности, даже ради двадцати пяти тысяч долларов. В Майами мне все равно не понадобится норковая шубка. Шейн улыбнулся.

– Я позвоню, когда все кончится, если будет не слишком поздно,– пообещал он. Насвистывая, он возвратился к своей машине. Присутствие Люси всегда успокаивало его. Если в Майами и есть секретарша, которая заслуживает норковой шубки, подумал Шейн, то это Люси Гамильтон.

Аллея и площадка для автомобилей перед домом Эймса были погружены во тьму, зато в окнах на первом и втором этаже здания горел свет. Когда Шейн свернул с дороги к воротам, темнота почти ослепила его, но постепенно он разглядел контуры двух автомобилей, припаркованных за черным «кадиллаком». Патрульные машины и малолитражка Ларсона исчезли, зато появились открытый «тандерберд» кремового цвета и «понтиак»

Шейн остановился возле «понтиака» и вышел из машины. Входная дверь немедленно отворилась. На пороге стоял человек, ожидавший детектива, пока тот поднимался по ступеням лестницы.

Это был молодой худощавый мужчина в желтой рубашке для игры в поло, плотно облегавшей его мускулистые плечи, и в черных брюках. Его темные волосы были зачесаны на затылок, на подвижном лице выделялась щеточка черных усов.

Молодой человек загородил дверной проем и сложил руки на груди.

– Если я не ошибаюсь, вас зовут Майкл Шейн, и вы частный детектив,– равнодушно сказал он.– Вы уже побывали здесь сегодня. Что вам нужно на этот раз?

– Остался один невыясненный вопрос,– ответил Шейн.– Вы – Виктор Конрой?

– Я… да, меня зовут Виктор Конрой. Мне сообщили, что полицейское расследование уже закончилось.

– Мое частное расследование еще не закончилось,– в том же тоне заметил Шейн.– В чем дело, откуда такая официальность? Вы освободите мне дорогу или мне придется толкнуть вас?

– Впусти его, Виктор, ради всего святого,– послышался голос Марка Эймса.– Если у него есть вопросы, то пусть он получит ответы, и покончим с этим.

Конрой с легкой досадой пожал плечами и освободил проход. Шейн вошел в холл и кивнул Марку Эймсу, стоявшему возле кожаного дивана с высоким бокалом в руке. На диване сидела высокая, хорошо сложенная женщина в элегантном вечернем платье. Она закинула ногу за ногу: мрачноватая красота ее лица, присущая представителям семитской расы, показалась Шейну знакомой. В руках она держала бокал с шампанским.

– Елена, это Майкл Шейн,– сказал Марк Эймс.– Детектив, который пытался спасти жизнь Уэсли, немного опоздал.

• Предыдущая
• 17/25
• Следующая