Милая мятежница - Холл Констанс - Страница 12

• Предыдущая
• 12/82
• Следующая

— Так лорд Блэкстоун приехал? — Ларк удивленно подняла бровь и нагнулась, чтобы собрать с пола черепки разбитого кувшина.

— Да, приехал… Не понимаю, о чем вы с отцом думаете? Уильям напился как сапожник, едва стоял на ногах и, уж конечно, не мог должным образом приветствовать графа. Ты куда-то запропастилась, ну а я… Я тоже провинилась. Такое сотворила, что и говорить-то стыдно… — Леди Элизабет тяжело вздохнула и добавила: — Боюсь, он уже сожалеет о том, что согласился приехать в Сент-Вейль. Если это так, его можно понять.

— Что же ты с ним такое сотворила? — Ларк собрала черепки и с любопытством посмотрела на леди Элизабет. — Уж чего-чего, а умения угодить знатному гостю у тебя не отнимешь.

На щеках у матери проступил пунцовый румянец. Она открыла было рот, чтобы рассказать дочери о случившемся, но вместо этого, стыдливо потупившись, начала теребить дрожащими руками залитый чаем подол.

Ларк решила на нее не давить, а потому, опустив собранные черепки в подол, миролюбиво сказала:

— Увидев Элен, он забудет обо всем на свете. Кстати, где она?

— Спит у себя в комнате, что следовало бы делать и тебе, вместо того чтобы шляться ночью по лесу. Взгляни на себя! Ты вопреки моей воле снова купалась и теперь похожа на мокрую крысу. А твои волосы… — Грозный взгляд матери уперся во взлохмаченную светлую копну. — Да их в два дня не расчесать! Господи, столько несчастий на мою бедную голову!

Внимание леди Элизабет отвлек Балтазар. Сожрав цыпленка и облизываясь, он вернулся к Ларк.

— Тьфу! Сейчас же убери вон из моего дома это блохастое дикое животное!

Услышав сердитый голос Элизабет, Балтазар опустил голову и на всякий случай спрятался за юбкой Ларк.

— Не ругай его. — Девушка заслонила Балтазара от Элизабет.

— Я еще и не то с ним сделаю! — Леди Элизабет заметила, что Балтазар, почувствовав себя за спиной у Ларк в безопасности, уже стал примериваться, как половчее стянуть булку, валявшуюся на полу рядом с подносом, и снова зашлась в крике: — Только дотронься до хлеба, зверюга, и я велю изжарить тебя на вертеле! Не посмотрю, что ты волк!

Испуганный Балтазар присел на задние лапы, а потом припал всем телом к ногам Ларк и мелко-мелко задрожал. Бесстрашный хищник, он рвал на куски диких кабанов, не раз вступал в драку с охотничьей сворой сэра Уильяма и мог загрызть даже матерого оленя. Однако когда леди Элизабет обрушивала на него потоки брани, волк превращался в жалкое, испуганное создание. И Ларк не винила его за это. Придерживая в подоле собранные черепки, девушка нагнулась и погладила Балтазара по голове.

— Сколько раз я говорила тебе, чтобы ты не смела приводить этого зверюгу в жилые покои! Но ты ничего не желаешь слушать. А теперь лорд Блэкстоун не только останется голодным, но еще и блох у нас наберется. И все из-за твоего непослушания.

— Надеюсь, такого не случится.

Низкие рокочущие звуки знакомого голоса пригвоздили Ларк к месту.

Подол платья выскользнул из ее внезапно ослабевших пальцев, и глиняные черепки вновь рассыпались по каменному полу. Пронизывающий взгляд черных глаз гипнотизировал девушку и жег, как огнем, ей лицо. Ларк инстинктивно потянулась к левому бедру и нащупала рукоять меча, который позаимствовала в мастерской оружейника.

Округлившимися от ужаса глазами Ларк всматривалась в гигантского рыцаря, одетого во все черное. Ошибки быть не могло — перед ней стоял тот самый человек, который не так давно намеревался зарубить ее мечом. Судя по всему, эта мысль не оставляла его, поскольку, следуя за ней по пятам, он настиг ее даже в родном Сент-Вейле! Необъятные плечи рыцаря загораживали дверной проем, а в его руках скрывалась сила, способная, казалось, размолоть в песок гранитную плиту. Ларк видела, как его широкие ладони сжались в кулаки. Обтянутые тонким сукном штанов бедра бугрились могучими мышцами. На поясе у него висел длинный боевой меч, в рукоять которого был вделан большой алый камень, вспыхивавший всякий раз, когда на него падал отсвет пламени очага.

Ларк смотрела не отрываясь на длинные ноги Стоука, плоский живот, выпуклые мышцы торса, рельефно обрисовывавшиеся под туникой при каждом вдохе. Испуганный взгляд ее скользнул вверх — к черным волнистым волосам, ниспадавшим на его плечи, и к квадратному подбородку, покрытому густой черной щетиной. Рыцарь сжал губы, и это не сулило Ларк ничего доброго. Сведенные на переносице густые черные брови и агатово-черные глаза, в которых, как в тлеющих углях, рдели алые точки, придавали рыцарю грозный и, пожалуй, жутковатый вид. Боже правый! Ларк в жизни не видела такого влекущего взгляда и таких жгучих глаз. Из них струился жар, способный испепелить ее несчастное тело. Бедняжку так и подмывало броситься наутек. Теперь, хорошенько рассмотрев Черного Рыцаря, она чувствовала, как ее оставляют последние крупицы мужества.

Рыцарь шагнул к девушке. Балтазар навострил уши, вскочил и обнюхал ноги гостя.

— Ларк, сейчас же убери это ужасное животное, — сказала леди Элизабет, подходя к Черному Рыцарю. — Нечего ему обнюхивать нашего благородного гостя — лорда Блэкстоуна.

От изумления Ларк приоткрыла рот. Она чувствовала на себе исполненный высокомерия и самодовольства взгляд рыцаря, но поверить в слова матери не могла. Этого просто не может быть! Это не лорд Блэкстоун. И вообще все, что сейчас с ней происходит, и все, что происходило сегодня ночью, — это лишь дурной сон, от которого она, конечно же, сию минуту пробудится.

Рыцарь холодно прищурился:

— Вот это мило!

— Вы знакомы? — Леди Элизабет скользнула недоверчивым взглядом по их лицам.

— Чтобы узнать твою дочь, достаточно было увидеть ее комнату. — Стоук де Брейси не скрывал иронии.

Ларк отвела взгляд от рыцаря и посмотрела на мать.

— Ты впустила его в мою комнату?

— Наш гость получил травму. Твоя комната ближе к залу, чем прочие, и мы отнесли его туда. Ты ведь не возражаешь, правда, доченька? — Голос леди Элизабет был сладок, как сироп.

— Возражаю. Ты ведь знаешь, что я никого не пускаю к себе.

— Но почему? Это что же — заколдованная пещера, откуда не возвращаются? — осведомился Стоук.

— Если бы моя спальня обладала подобными достоинствами, я бы с удовольствием впустила тебя к себе — в любое время дня и ночи. — Ларк была сама любезность, но глаза ее метали молнии.

— Ларк, сию же минуту извинись!

Девушка упрямо вздернула подбородок, скрестила на груди руки и смерила Блэкстоуна враждебным взглядом.

— Что за тон, детка? — возмутилась Элизабет.

Ларк холодно улыбнулась матери:

— По-моему, у меня вполне нормальный тон.

Леди Элизабет наклонилась к уху дочери и, любезно улыбаясь гостю, прошептала:

— Я поговорю с тобой позже. — Затем обратилась к графу: — Какая жалость, милорд! Я несла тебе поднос с кувшинчиком горячего чая и жареным цыпленком, но в коридоре столкнулась с Ларк…

— Так оно и было. Поднос упал на пол, и весь твой ужин, милорд, съел Балтазар. — Чувствуя себя рядом с матерью в полной безопасности, Ларк ехидно ухмыльнулась и ласково потрепала Балтазара по шее.

Ужимки Ларк не укрылись от пристального взгляда Блэкстоуна. В его черных глазах мелькнули искорки смеха, что никак не вязалось с его мрачным видом.

— Что делать. Придется съесть на ужин волка.

Балтазар прижал уши и хищно оскалился. Казалось, он понял, о чем говорил рыцарь.

— А миска овсяной каши тебя не устроит? — озвучила Ларк мысли зверя.

— Ну, нет. На моем столе всегда есть мясо. Особенно я люблю дичь. Главное, чтобы косуля была молоденькая. — Теперь рыцарь, похоже, был готов проглотить хозяйку Балтазара.

— Отец будет очень этому рад, поскольку больше всего на свете ценит охоту. Но это — завтра. Сегодня придется попоститься. — Ларк ответила рыцарю высокомерным взглядом.

— Полагаю, ты и без мяса проживешь. Такая робкая и хрупкая леди, как ты, должно быть, и ест как птичка. — Стоук откровенно потешался над худобой Ларк и над мешковато сидевшим на ней платьем.

• Предыдущая
• 12/82
• Следующая