Знак Трёх - Хантер Эрин - Страница 34

• Предыдущая
• 34/58
• Следующая

— Ты хочешь, чтобы я подтолкнула Огнезвезда к определенному решению?

— Не подтолкнула, а всего лишь правильно истолковала слова предков… — Мышка была где-то совсем рядом. — Разве не в этом заключается твоя обязанность?

Взгляд Листвички солнечным лучом обжег его шкуру.

— Ты бы на моем месте поступил именно так?

— Я бы сделал то, что лучше для моего племени. — Камушек выскользнул из-под его лапы. Воробушек бросился вперед — и хлопнул лапой по голой земле. Мышка убежала.

Листвичка остановилась. Страх плотным облаком клубился над ее головой. Почему она испугалась? Разве он сделал что-то не так?

— Что случилось?

— Ничего, — тихо ответила Листвичка и снова двинулась вперед.

Воробушек со всех лап бросился вдогонку.

— Знаешь, Воробушек, — начала Листвичка, тщательно подбирая каждое слово, — ты очень меня удивил.

Ее спокойный голос не обманул Воробушка, он ясно чувствовал, что Листвичка чем-то взволнована. Почему она так нервничает?

— Тем, что я увидел вашу встречу на берегу Лунного Озера?

— Это был не просто сон, Воробушек. Ты проник в мои сны. Ты видел то, что видела я.

— Ну и что?

— Я сама только один раз проникла в сон другой кошки.

— Когда? — с любопытством спросил Воробушек.

— Ласточка попросила меня войти в сон Ивушки и передать ей, где искать кошачью мяту, — объяснила Листвичка. — Но Ласточка уже была воительницей Звездного племени, она обладала властью над снами. Ты же вошел в мой сон сам по себе, без позволения и мудрости звездных предков.

Воробушек невольно поежился, вспомнив сердитый взгляд старой кошки.

— А ты уверена, что они ничего не знали?

— Они бы мне сказали, — ответила Листвичка.

— Почему ты позвала Пепелицу? — спросил Воробушек, чтобы сменить неприятную тему. — Ты хотела ее о чем-то спросить?

— Я просто хотела узнать, здесь ли она, — тихо ответила Листвичка.

— Но она тебе не ответила.

— Не ответила…

— Но ведь она же умерла, правда? Где же ей еще быть?

Он услышал, как Листвичка остановилась. Она чего-то ждала и очень волновалась, ее волнение было чем-то вроде капель дождя в воздухе.

— Что ты почувствовал, когда увидел Звездное племя? — спросила она. — Ты испугался?

— Стану я бояться кучи мертвых котов!

— Это твои предки-воители, — сухо напомнила Листвичка. — Они слышат и видят больше, чем ты даже можешь представить.

— Разумеется, они видят больше меня, я ведь слепой.

— Ты не слеп в своих снах, Воробушек. Скажи мне, ты когда-нибудь видел сны, которые потом сбылись наяву?

Воробушек пренебрежительно фыркнул.

— Нет. Сны — это просто сны, разве ты не знаешь?

— Не для всех.

— Когда я был маленьким, мне иногда снилось, что я бреду по снегу, — признался Воробушек. — Но ведь это ничего не означает? Это же не Великое Путешествие, правда?

Шерсть Листвички начала потрескивать от непонятного напряжения.

— Нет, Великое Путешествие закончилось задолго до твоего рождения. Но ты… твоя мать очень долго брела по снегу, когда ты был совсем маленьким. Вы родились вдалеке от нашего оврага, и ей пришлось долго ждать, пока вы окрепнете и наберетесь сил для возвращения в лагерь.

Воробушек снова почувствовал на себе ее взгляд и понял, что Листвичка о чем-то думает, вот только мысль ее была ему не по силам — совсем как огромная рыбина, которую никак не вытащить на поверхность.

— В чем дело? — буркнул он.

— Я думаю, тебе предназначено стать целителем, — ответила Листвичка.

— Глупости! — распушился Воробушек. — Хочешь, чтобы я всю жизнь просидел в лагере вместе с котятами и стариками?

Тут уже Листвичка рассердилась по-настоящему.

— Целительство заключается не только в этом!

— Ну да, ну да, — фыркнул Воробушек. — Спасибо большое, пусть эта скучища будет предназначена кому-нибудь другому Я хочу охотиться и сражаться за свое племя. А ты говоришь, совсем как Яролика! Она относится ко мне не так, как ко всем, только потому, что я слепой!

— Я отношусь к тебе не так, как ко всем, только потому что ты вошел в мой сон и видел Звездное племя! Я знаю, что только целители могут обладать таким могучим даром.

Но Воробушек не желал ее больше слушать.

— Мне плевать на всякие глупые сны, — сердито бросил он, со всех лап бросаясь вперед. — Я буду воином. И вообще, ты не забыла, что у тебя уже есть Остролапка? Нельзя иметь двух оруженосцев одновременно!

— Пусть все коты, способные охотиться самостоятельно, соберутся под Каменным карнизом!

Львинолап торопливо вскинул голову. Крик Огнезвезда пробудил его от сладкого сна. Рядом заворочался Ягодка.

Воробушек тоже потянулся, изогнул хвост и почесал его кончиком спину.

— С какой стати Огнезвезд поднимает нас в такую рань? — зевнул он.

— Собрание племени! — вскочил Львинолап и, расталкивая оруженосцев, бросился к выходу.

— Прекрати пихаться! — взвизгнул Ягодка.

— Кто первым встает, тот мышку принесет, — весело крикнул Львинолап.

Воздух снаружи хлестнул его, будто удар березовой ветки. Иней сверкал на обступивших лагерь кустах, а схваченная морозом земля обжигала лапы. Затаив дыхание, он потрусил на поляну, где уже собирались распушившиеся от холода Грозовые коты.

Огнезвезд стоял на Каменном карнизе вместе с Ежевикой и Крутобоком. Полосатая шкура Ежевики сверкала, могучие мышцы рельефно вырисовывались под кожей. Крутобок тоже больше не выглядел всклокоченным, он наконец-то избавился от колтунов, но шерсть его по-прежнему была тусклой, а из-под кожи выступали ребра.

— Сейчас Огнезвезд сообщит нам, кто будет глашатаем, — прошептала Остролапка, подбегая к брату. Трясясь от холода, она прижалась к его боку и замерла, устремив глаза на карниз.

Воробушек неторопливо приблизился к ним и уселся рядом с сестрой.

— Крутобок с Ежевикой стоят на карнизе рядом с Огнезвездом, — сказала ему Остролапка.

— Без тебя знаю, — зевнул Воробушек. Львинолап нахмурился. С чего это брат выглядит таким усталым, если целый день он проторчал в лагере?

Рыжая шерсть Огнезвезда пожаром горела в холодных рассветных сумерках. Он окинул взором племя и задержался на Милли, сидевшей возле Тростинки. Домашняя кошка наконец перестала дичиться и больше не чувствовала себя неуютно в толпе Грозовых котов.

— Я знаю, что всех вас интересует сейчас один вопрос, — начал предводитель. — Вы хотите знать, что принесет нам возвращение старого глашатая.

Крутобок поежился и обернул пушистый хвост вокруг лап. Ежевика еле заметно дернул усами.

— Когда мы уходили из леса, я думал, что больше никогда не увижу Крутобока, — признался Огнезвезд. — Много ночей я смотрел на Серебряный Пояс, пытаясь отыскать друга среди предков-воителей.

Львинолап посмотрел на Остролапку и попробовал представить, что бы он почувствовал, если бы потерял ее. Острая боль пронзила его живот, и он поспешил отогнать от себя такие глупые мысли.

— Крутобок был моим глашатаем и другом. Мы вместе росли, вместе тренировались и вместе сражались. Я доверял ему больше, чем кому бы то ни было. Когда он вернулся, я почувствовал, будто ко мне возвратилась одна из утраченных жизней.

— Он собирается снова назначить его глашатаем! — возбужденно зашипела Остролапка.

— Не спеши, — хмыкнул Воробушек.

Львинолап искоса посмотрел на брата. Откуда у него такая уверенность?

— Но Ежевика помогал мне управлять племенем в пору самых тяжких испытаний. Он всегда был безукоризненно верен своему племени и каждому из вас. Меньше всего нашему племени сейчас нужны перемены, — Огнезвезд помолчал и по очереди посмотрел на обоих воинов, стоявших подле него. — Я решил, что Ежевика останется глашатаем.

— Но… — невольно выпалил Бурый.

Медуница подхватила его невысказанный вопрос, и воины начали удивленно перешептываться. Львинолап впился глазами в морду Крутобока, ища следы разочарования и обиды, но ему показалось, будто серый воин с облегчением расправил напряженные плечи.

• Предыдущая
• 34/58
• Следующая