Голубая книга сказок кота Мурлыки - Эме Марсель - Страница 20

• Предыдущая
• 20/26
• Следующая

К счастью, девочки очень быстро стали такими, как раньше. Они прекрасно занимались на уроках и приносили только хорошие отметки. Дома они тоже вели себя примерно, и придираться, прямо сказать, больше было не к чему. Отец с матерью были теперь счастливы, потому что снова обрели своих дочек, которых нежно любили, они ведь, в сущности, были добрейшими родителями.

Однажды Дельфина и Маринетта сидели на обочине дороги, свесив ноги в канаву, и гладили большого барана, которого когда-то, еще ягненком, подарил им дядя Альфред. Баран склонял голову на колени то одной, то другой сестричке, и все втроем они пели песенку «В саду раскрылся розовый бутончик». Родители барана не жаловали. Они расхаживали по двору среди разных полезных животных, на барана же поглядывали искоса и бормоча сквозь зубы, что он только отвлекает девочек от работы и что было бы больше толку, если бы они взялись за уборку или сели подрубать платочки, а не нежничали с этим бездельником.

— Хоть бы кто избавил нас от этого косматого увальня, то-то была бы радость!

Время близилось к полудню, труба на крыше мирно дымилась. И вот, не успели родители договорить, как на дороге из-за поворота показался солдат, он ехал на войну верхом на горячем вороном коне. Заметив, что на него смотрят, солдат решил покрасоваться и хотел поднять коня на дыбы, но тот не послушался, остановился как вкопанный, повернул голову к всаднику и сказал:

— Эй вы там, что еще за штучки? Мало того что я должен тащиться целый день по солнцепеку и терпеть у себя на спине пьянчугу, который и в седле-то еле держится, так теперь вам еще понадобилось откалывать цирковые номера? Предупреждаю…

— А ну, заткнись, кляча поганая! Сейчас я тебя живо выучу послушанию! — перебил солдат, вонзая коню в бока шпоры и натягивая поводья.

Конь сначала взвился на дыбы, а потом принялся так бешено брыкаться, что солдат выскочил из седла, перелетел через его голову и плюхнулся на брюхо посреди дороги, ободрав себе руки, чуть не выбив зубы и перепачкав новенький мундир.

— Я предупреждал, — сказал конь. — Вы хотели, чтобы я встал на дыбы? Пожалуйста. Довольны теперь?

Солдат кое-как поднялся на коленки, и, разумеется, эти слова только еще пуще разозлили его. Когда же он заметил, что Дельфина и Маринетта с бараном, родители и все животные с фермы обступили его и глядят, как он барахтается на четвереньках в пыли, то вконец разъярился, выхватил свою длинную саблю и, размахивая ею, бросился к вороному. По счастью, родители успели удержать его и стали уговаривать не торопиться с наказанием.

— Что толку убивать коня? — сказали они. — Вместо того чтобы спокойно ехать на войну верхом, вам придется идти на своих двоих; чего доброго, опоздаете и прозеваете битву. С другой стороны, эта тварь действительно так оскорбила вас, что довериться ей снова никак невозможно. Если вы твердо решили от нее отделаться, почему бы не сделать это с выгодой для себя? Вот поглядите, у нас есть мул, который вам отлично подойдет. И мы, так и быть, отдадим его вам в обмен на лошадь.

— Неплохо придумано! — сказал солдат и спрятал саблю в ножны.

Родители взяли вороного под уздцы и потянули во двор, а солдату вывели мула. Увидев это, девочки возмутились. С какой это стати вдруг выгонять из дома мула, старого друга, и отдавать его первому встречному, да еще такому грубияну? А баран со слезами на глазах сокрушался о судьбе своего друга.

— А ну, тихо! — рявкнули родители страшными голосами и прибавили, как только солдат повернулся к ним спиной: — Выгодная сделка сама идет в руки, а вы своей болтовней хотите все испортить! Заткните-ка рот вашему барану, не то мы его мигом острижем наголо.

Сам же мул не возразил ни словом, но, пока его взнуздывали, подмигнул разок-другой Дельфине и Маринетте.

Наконец солдат взгромоздился на нового скакуна, лихо закрутил усы и крикнул: «Вперед!» Но мул не пошевельнулся, и ни шпоры, ни удила, которыми безжалостно терзал его солдат, не могли заставить его сдвинуться с места. Угрозы, брань, побои — все было бесполезно.

— Ах, ты так, — сказал солдат, — ну, получай же!

Он слез на землю и снова вытащил саблю, собираясь проткнуть мула.

— Не спешите, — остановили его родители, — послушайте-ка лучше. Спору нет, эта тварь стоит того, чтобы ее проучили, раз не желает слушаться хозяина, но вы ведь знаете, все мулы жутко упрямы. Саблей делу не поможешь. А у нас тут есть отличный ослик, выносливый, не знает устали, и на корме не разоритесь. Берите его, а мула верните нам.

— Неплохо придумано, — сказал солдат и спрятал саблю в ножны.

Бедняге ослику, который должен был теперь заменить мула, нисколько не хотелось покидать ферму, где оставались все его приятели и самые лучшие друзья — Дельфина, Маринетта и баран. Однако же, ничем не выдавая своего горя, он, как всегда смиренный и покорный, подошел к новому хозяину. У сестренок защемило сердце, баран разрыдался в голос.

— Господин солдат, — умолял он, — будьте поласковее с осликом. Это наш друг.

Но родители пригрозили ему кулаком и прошипели:

— Эй ты, паршивый баран, смотри — сорвешь нам своей дурацкой болтовней выгодное дельце, так держись!

Солдат же, не обращая ни малейшего внимания на мольбы барана, взгромоздился на осла. Не успел он закрутить усы и крикнуть «Вперед!», как ослик пошел сам, но не вперед, а назад, да еще зигзагами, так что солдат чудом не слетел в канаву. Увидев, что и это животное упрямится, солдат спрыгнул и, скрежеща зубами, проговорил:

— Ах, ты так! Ну, получай же!

И он в третий раз вытащил саблю. Ослику точно пришел бы конец, если бы родители не схватили солдата за руки и за полы мундира.

— Не везет вам со скотиной, что и говорить, — сказали они. — Но в общем-то, оно и неудивительно. Что осел, что мул, что конь — одно племя, нам бы сразу сообразить! Почему бы вам не испробовать барана? Это очень послушное и во всех отношениях полезное животное. Если, например, в пути вам понадобятся деньги, вы просто берете и стрижете его. Шерсть продаете за хорошую цену, а скотина остается при вас — езжайте себе дальше. У нас как раз есть баран с роскошной длинной шерстью. Вон он, рядом с девчонками. И из любви к вам мы, так и быть, отдадим его в обмен на осла.

— Неплохо придумано! — сказал солдат и спрятал саблю в ножны.

Дельфина и Маринетта, обхватив своего приятеля, вопили и не отпускали его, но родители оттащили их и заставили замолчать. Баран бросил на бывших хозяев полный невыразимой грусти взгляд, но, не промолвив ни слова в упрек, подошел к солдату.

А тот потряс у него перед носом вложенной в ножны саблей и угрожающе сказал:

— Ну вот что, запомни хорошенько, я не абы кто, я солдат, и требую, чтоб меня слушались и почитали. Если что не по мне — мигом отхвачу тебе башку. И никаких больше обменов. А то еще немного, и мне придется ехать на войну верхом на селезне или индюке.

— Будьте спокойны, — сказал баран, — у меня покладистый нрав. Верно, потому, что меня воспитывали две девочки. Я буду служить вам со всем старанием. Но мне тяжело расставаться с моими дорогими хозяйками. Видите ли, господин солдат, дядя Альфред вручил им меня, когда я был таким маленьким, что они еще целый месяц кормили меня из соски. И мы всегда были неразлучны. Вот почему я так огорчен и девочки горюют не меньше моего. Прошу вас, пожалейте нас и позвольте мне задержаться на минутку, чтобы проститься и поплакать с ними вместе.

• Предыдущая
• 20/26
• Следующая