Записки ружейного охотника Оренбургской губернии(с илл) - Аксаков Сергей Тимофеевич - Страница 56

Рябчиков ловят много сильями, которые называются пружки. Весь этот снаряд состоит из наклоненного сучка, к концу которого прикреплен волосяной силок, а позади повешен пучок рябины или калины, ибо рябчики большие охотники до этих ягод. Ловцы, по большей части чуваши, черемисы и вотяки, запасаются ягодами с осени и продолжают ловлю во всю зиму. Снаряд так устроен, что рябчик не может достать ягод, не просунув головы сквозь силок и не тронув сторожка, который держит древесный сук в наклоненном положении. Сучок мгновенно выпрямляется, петля затягивается, и рябчик повешен.

Простой народ не ест давленой птицы; но в городах мало об этом заботятся, да где и когда разглядывать, стреляные рябчики или удавленные привозятся на рынок? Притом для продажи им ломают крылья и прокалывают головы пером, чтоб они казались подстреленными и приколотыми.

Петербург, Москва, все губернские и даже уездные города потребляют рябчиков несметное число, но благодаря лесным местам северной России рябчики не переводятся. К удивлению моему, они водятся, хотя в малом числе, даже около Москвы.

Белое мясо рябчиков, нежное, здоровое и хотя несколько сухое, но превосходное вкусом, известно всем; внутренность его и ножки несколько горьковаты, что особенно уважается гастрономами.

Белою она называется потому, что выцветает к зиме, как заяц, и становится совершенно белою, как снег, а лесною — потому, что, подобно рябчику, круглый год постоянно, безвыходно живет в лесу, преимущественно в красном и болотистом. Я не слыхивал даже, чтоб белые куропатки водились в чернолесье. В Оренбургской губернии, да и во всей средней полосе России, совсем нет белых куропаток; даже около Москвы, несмотря на преобладание краснолесья, они не водятся, но в Тверской губернии и вообще на северо-западе уже начинают попадаться. Около Петербурга до сих пор их очень много. Величиною лесная куропатка будет гораздо больше полевой, или серой, на которую даже летом она нисколько не похожа перьями. Она вся искрасна-желто-пестрая и при первом взгляде имеет какое-то сходство с тетеревиной курочкой, на которую действительно похожа складом тела, красноватыми бровями и вкусом мяса, только несколько поменьше; глаза имеет черные, очень светлые, а ножки мохнатые, покрытые белыми перышками до самых пальцев. Отличительное ее качество от всех других птиц состоит в том, что она, как я уже сказал, зимою бывает чисто белая. Как только наступит холодное и ненастное время, у ней начнут показываться белые перья, а серо-пестрые, летние, начнут вылезать, так что в начале ранней зимы или в конце поздней осени она имеет не скажу красивый, но очень странный вид: по белому полю кое-где рассыпаны букеты или пятна красно-желтых пестрых перьев. Я совершенно незнаком с нравами лесных куропаток, даже один раз только в жизни видел их живых, но знаю, что охотники стреляют их в глубокую осень в узерк, точно как выцветших побелевших зайцев. Напрасно прячутся они в лесной чаще; ярко-белый цвет перьев изменяет им: он виден издалека, и охотники бьют их сидячих. Мясо белых куропаток, которые никогда не бывают жирны, а всегда сухи и довольно черствы, далеко уступает не только мясу серых куропаток, но и тетеревов. Впрочем, во время линьки последних, когда они бывают очень худы и тощи, находясь в полуболезненном состоянии, вкус их мяса бывает очень сходен со вкусом мяса белых куропаток. В Петербурге они очень много употребляются для стола во всякое время; в Москве же только в конце осени и зимою появляются они в продаже.

Белою куропаткою заключается небольшое число не улетающей на зиму дичи.

Диких голубей три породы, но они так различны, что я о каждой буду говорить особо, предварительно сказав несколько слов вообще о их свойствах.

Голубь с незапамятных времен служит эмблемою чистоты, кротости и любви — и не напрасно: все эти три качества принадлежат ему по преимуществу. Чистота его доказана святыми, ветхо- и новозаветными словами. Любовь голубя к голубке и общая их нежность к детям признаны всем народом русским и засвидетельствованы его песнями и поговорками: авторитет убедительный и неопровержимый. Слова ласки и сожаления, голубчик и голубушка, постоянно слышны в речах простого народа. Хотят ли сказать, как ладно живет муж с женой, как согласны брат с сестрой, как дружны между собой приятели и приятельницы, и непременно скажут: «Они живут, как голубь с голубкой, не наглядятся друг на друга». Желая выразить чье-нибудь простодушие или доброту, говорят: «У него голубиная душа». Сострадая чужой беде, всякая крестьянка скажет: «Ох, моя голубушка, натерпелась она горя». Самая наружность голубя выражает его качества: как он всегда чист и опрятен, как соразмерны все части его тела! Какая круглота, мягкость в очертаниях его фигуры! Во всех движениях нет ничего порывистого, резкого: все так кротко, спокойно, грациозно. — Народ глубоко чувствует нравственные качества голубей и питает к ним особенную любовь. Русских голубей, без сомнения переродившихся из диких, многие домохозяева кормят хлебными зернами, ставят им полки для гнезд, и всякий хозяин считает благоприятным знаком, если голуби хорошо ведутся у него на дворе. Крестьяне никогда не едят голубей и во многих деревнях не позволяют их стрелять.

Это самый крупный из голубей. Трудно определить происхождение обоих его имен. Народ употребляет их как нарицательные в укоризненном смысле: «Экой вяхирь» или «витютин» говорят про человека вялого или несметливого. Говорят также про себя или другого в случае ошибки: «Какую вяху дал»; слова вяхирь и вяха, очевидно, происходят от одного корня. Но в свойствах голубя витютина нет ничего оправдывающего такое злоупотребление его имени. Вероятно, незлобие и робость его были тому причиной. Имея так мало физических средств для своей защиты, нельзя же голубям быть храбрыми противу хищных и хорошо вооруженных врагов своих. Величиною витютин в полтора раза превосходит обыкновенного русского голубя. Пером очень красив: весь сизый, дымчатый, с легким розовым отливом, особенно на зобу и шее; этот отлив двуличен и на свету или на солнце отражается зелено- и розово-золотистым блеском. На верхней половине шеи лежит поперечная белая полоса, которая, однако, под горлом не соединяется, и немцы не совсем верно называют витютина «кольцовый голубь» (Ringtaube); на плечном сгибе крыла также видно белое, несколько продолговатое пятно, которое вытягивается полосою, если распустить крыло; концы крайних длинных перьев в крыльях и хвосте — темного цвета; на нижней внутренней стороне хвостовых перьев лежит поперек опять белая полоса, состоящая из белых пятен на каждом пере, которых на другой, верхней стороне совсем незаметно; ножки красные, как у русского голубя; нос бледно-красноватый или розовый; глаза ясные, не темные и не серые: какого-то неопределенного светло-пепельного цвета. Вяхири прилетают весною не рано, почти всегда во второй половине апреля. Под словом прилетают я разумею то время, когда они уже садятся на деревья или оттаявшие поля. Недели за две до того они уже летят большими стаями довольно высоко, редко опускаясь на землю. Я никогда не нахаживал их весной с прилета иначе, как маленькими станичками, штук по десяти, а по большей части пары по две и по три. Вскоре после своего прилета вяхири разбиваются на пары, понимаются и начинают устроивать свои гнезда на толстых сучьях больших дерев. Все породы голубей — нежные и верные супруги. Задолго, прежде чем голубка начнет нести яйца, голубь витютин уже не расстается с ней ни на одну минуту, очень часто ласкается, целует ее страстно и продолжительно или воркует, ходя кругом, беспрестанно наклоняясь и выпрямляясь и раздувая перья на шее, как гриву, а хвост — как веер. Целованье голубей — отличительная черта, которая ставит их выше других птиц: тут видно выражение сердечного чувства. Я старательно наблюдал за многими птицами; у некоторых есть что-то похожее на целованье, но у голубей оно совершается определеннее. Иногда голубка не хочет целоваться и голубь долго старается разжать ей стиснутый носик; обыкновенно же оба соединяют свои разинутые носы и глаза обоих часто закрываются от удовольствия… Но вот голубка послышит в себе значительное увеличение яичек, и поспешно свивается или складывается гнездо на толстом сучке у самого древесного пня, из мелких прутиков, и устилается внутри мягкою, сухою травою и перышками. Голубка кладет только два[62] яйца или три (как утверждают иные охотники), бледно-розового или бланжевого цвета, обыкновенной куриной формы, но гораздо крупнее и круглее яиц русских голубей. Голос витютина по-настоящему нельзя назвать воркованьем: в звуках его есть что-то унылое; они протяжны и более похожи на стон или завыванье, очень громкое и в то же время не противное, а приятное для слуха; оно слышно очень издалека, особенно по зарям и по ветру, и нередко открывает охотнику гнезда витютина, ибо он любит, сидя на сучке ближайшего ж гнезду дерева, предпочтительно сухого, выражать свое счастие протяжным воркованьем или, что будет гораздо вернее, завываньем. Когда же голубка захочет поесть и порасправить свои усталые от долгого сиденья крылья, голубь сейчас садится на ее место. — С прилета вяхири не очень смирны, да и всегда они гораздо осторожнее других голубиных пород; когда же заведутся у них гнезда, то они не летят далеко от них, делаются смирнее и с подъезда подпускают довольно близко; но пешком к ним не подойдешь, разве подкрадешься как-нибудь из-за дерева. Вообще витютин очень сильная и крепкая к ружью птица и, по моему замечанию, уступает в этом качестве только тетереву, следовательно дробь надобно употреблять утиную, 4-го и даже 3-го нумера.