Зов Первого Всадника - Бритен Кристен - Страница 16

Элька присела возле головы несчастного животного и стала поглаживать непокорный завиток на лбу Дятла. Время от времени пальцы ее спускались вниз, растирая кожу меж глазами. Она что-то приговаривала на своем языке. Вскоре Дятел перестал биться, он лежал тихо, лишь бока его тяжело вздымались, да в горле что-то судорожно клокотало и булькало.

— Теперь он лежать спокойно, — сказала элька Таю.

Он согласно кивнул. Со спины Кариган не могла разглядеть выражение его лица, но видела, что уши Дятла шевельнулись в ответ на тихие слова хозяина. Тай еще раз напоследок погладил шею своего любимца, затем сжал двумя руками протянутый кинжал и занес его над головой коня. Мгновение, и он обрушил кинжал, вложив в удар всю свою силу.

Кариган в ужасе отшатнулась, зажмурив глаза и зажав обеими руками уши. Невыносимо было слышать стон, с которым Тай обрушивал удары на шею своего друга… вновь и вновь. Дятел забился и отчаянно заржал. Конь не понимал, отчего хозяин делает ему больно, пронзая кинжалом его плоть. Как же тяжело дается подобный акт милосердия!

Девушка молилась, чтобы ее напарник поскорее попал в яремную вену и положил конец мучениям животного.

Ее сознание протестовало, отказываясь сопереживать Таю. В сознании проносились ужасные образы. А что если б на месте Дятла был Кондор? Если б это ей пришлось заносить кинжал над его гордой шеей? Пытаясь прогнать страшные мысли, девушка до крови прикусила губу.

Через некоторое время Кариган снова вернулась к действительности. Тай в забрызганной кровью тунике стоял над бездыханным трупом своего любимца. Часть капель попала ему на лицо. Девушка мельком подумала: как странно видеть напарника таким взъерошенным, в перепачканной одежде… Просто нереально.

Свет далекого муна'риэль отражался в застывших глазах Дятла, язык вывалился из раскрытого рта. Из глубокой раны на шее фонтаном хлестала кровь, впитываясь в черную землю.

Тай не плакал. Он просто молча глядел на тело того, кто был когда-то его лучшим другом. Кариган тихо опустила руку на плечо товарища.

— Эльский нож, — произнес он, — достаточно острый. Все произошло очень быстро. Элька позаботилась, чтобы Дятел лежал спокойно. При помощи магии, я думаю.

Закрыв глаза, Кариган глубоко вздохнула. Он сделал это из милосердия, повторила она про себя.

— Он невыносимо страдал… и был безнадежен, — безжизненным голосом проговорил Тай. — Мне пришлось это сделать.

— Я знаю, знаю, — успокаивающие слова Кариган падали в тишину. С отчаянием девушка поняла: ей нечего сказать своему напарнику.

Неизвестно, сколько они так простояли с Таем, прежде чем к ним приблизился солдат.

— Капитан Ансибль хочет, чтобы один из вас отправился с новостями в Сакор, — произнес он.

— Мой конь ранен, — машинально ответила Кариган, бросив взгляд на Тая и Золотистого Дятла.

— Есть и другие лошади, — вроде бы удивился солдат.

Сначала девушка рассвирепела, но затем подавила в себе гнев. Откуда этому парню знать про связь, которая существовала между каждым Зеленым Всадником и его конем. Стоит ли сердиться на кажущуюся грубость его слов? Ведь этот солдат тоже выглядел уставшим и измученным после ужасной ночи. Наверняка, он тоже потерял в бою друзей. Что значит по сравнению с этим одна мертвая лошадь?

— Я сделаю это, — сказал Тай так тихо, что Кариган едва расслышала. — Я поеду в Сакор.

На сей раз голос его звучал более уверенно.

— Тай… — начала было девушка, но поймав его взгляд, полный решимости и боли, смолкла.

— Там вон стоит одна из ваших лошадей, — махнул рукой солдат, — и не подпускает нас к телу своего хозяина.

— О Боги, — пробормотала Кариган.

В стороне, над трупом Эреал одиноко стоял Журавль. Наверное, во время нападения громитов он оборвал повод и убежал.

А вот теперь вернулся, разыскивая свою хозяйку.

С несчастным видом конь тыкался носом в ее плечо, удивляясь, должно быть, что ему не отвечают. Он не сразу заметил подошедших людей. А заметив, бросился им навстречу, прижав уши и оскалив зубы. Остановился в двух шагах и принялся бить копытом.

— Журавль, милый. — Кариган протянула к нему руку.

Конь резко развернулся и вернулся на прежнее место. Захватив губами рукав Эреал, он принялся теребить его, надеясь разбудить хозяйку. Кариган вспомнила слова подруги о том, что в пути Журавль служил ей лучше всякого петуха. Во время их далеких переходов каждое утро он поднимал ее с восходом солнца. Как-то раз, со смехом рассказывала Эреал, он чуть не оторвал ей рукав.

— Он просто обожает скорость, — говорила она, — и с нетерпением ждет, когда можно будет отправиться в путь.

Тай наблюдал за этой картиной с побледневшим лицом.

— Я не могу, — вымолвил он и пошел прочь.

Кариган тяжело вздохнула. Как бы то ни было, а ему придется поладить с Журавлем. Не последнюю роль играли опыт и выносливость коня. Лошади гонцов специально тренировались для бега по пересеченной местности. К тому же Журавль, безусловно, был самым быстрым из коней Всадников. А королю Захарию требовалось как можно скорее узнать о случившемся.

Существовали и другие причины.

Девушка принялась тихо подбираться к Журавлю. Он настороженно косил глазом, наблюдая за ее маневрами. Когда Кариган подошла слишком близко, он снова заржал и прижал уши. Пришлось остановиться.

— Успокойся, успокойся, мальчик, — уговаривала его девушка. — Мы же с тобой знакомы.

Продолжая разговаривать, она сделала еще шаг. Ей так хотелось объяснить несчастному животному, что произошло. Кариган много слышала о необычайном уме лошадей гонцов, но насколько соответствовали истине эти рассказы, не знала. Действительно ли Журавль понимал ее слова? Или же просто улавливал успокаивающие интонации в голосе? Так или иначе, конь подпустил ее к себе. Более того, когда девушка приблизилась, он обнюхал протянутую руку и, вдруг шагнув навстречу, неожиданно положил голову ей на плечо.

— Бедный малыш, — вздохнула Кариган. — Обещаю, я позабочусь о твоей хозяйке.

Некоторое время она стояла, ласково поглаживая коня, затем подхватила недоуздок и повела его прочь от мертвого Всадника.

Девушка стояла, глядя вслед удалявшимся Таю и Журавлю. Когда они скрылись из виду, опустилась на землю и, подтянув колени к груди, сидела и смотрела в темноту.

Приехав в Сакор, чтобы стать Зеленым Всадником, она имела представление о трудностях, с которыми придется столкнуться в новой жизни. Долгие, тяжелые переходы… грабители с большой дороги, слишком охочие до королевского золота. Ну и, конечно, неизбежные сражения.

Но к такому она была не готова. Драться — да, но хоронить своих товарищей… это слишком тяжело.

Ей снова припомнились изображения богов, виденные в гробнице: отвернутые лица, руки, вскинутые в отрицающем жесте. Как же они допустили, чтобы все это случилось? Почему покинули их экспедицию?

«Я не жалею о такой жизни», — сказал Бард всего несколько часов назад. Но он говорил, заглядывая в будущее, когда его мечта учиться в Селиуме наконец-то исполнится. И вот всему этому пришел конец, не бывать ему знаменитым поэтом. Жизнь Барда закончилась на посту Зеленого Всадника.