100 великих памятников - Самин Дмитрий К. - Страница 53

• Предыдущая
• 53/125
• Следующая

Пуск Большого каскада в августе 1723 года не означал завершения всех намеченных работ. Они велись и в последующие годы. В январе 1724 года Петр I приказал заменить два маскарона на верхней террасе грота большими по размерам. Из Пудости был доставлен известняк для изготовления чаш к этим фонтанам. В июне 1724 года были установлены маскароны, отлитые из свинца по рисунку Михаила Григорьевича Земцова и Франческо Бартоломео Растрелли.

Франческо Бартоломео Растрелли родился в 1675 году. Подобно всем детям состоятельных флорентийцев, он получил хорошее образование, изучил французский язык, а позднее, когда обнаружились его художественные наклонности, был отдан для профессионального обучения в одну из скульптурных мастерских.

Растрелли прошел выучку, типичную для флорентийской скульптурной школы: был разносторонне подготовлен к работе в различных материалах, уверенно владел искусством художественного литья, хорошо рисовал, не был чужд ювелирному делу, мог выступать как театральный живописец-декоратор и, помимо этого, имел навыки архитектурного проектирования, разбирался в строительной технике и конструкциях, знал гидравлику.

В 1698–1699 годах молодой скульптор направился в Рим, город, привлекательный для всех архитекторов, живописцев и скульпторов. Затем он решил искать счастья во французском королевстве. Вернувшись во Флоренцию, Растрелли вступил в брак с испанской дворянкой и вместе с ней отправился в Париж.

В Париже, по рекомендации римского аббата Мелани, Растрелли в 1702 году получил заказ на проектирование и исполнение пышного надгробного памятника крупному деятелю времени Людовика XIV королевскому министру Симону Арно маркизу де Помпонну. Надгробие было завершено в апреле 1707 года. Надгробие пришлось по вкусу вдове, и она заказала Растрелли проект облицовки заалтарной стены для помещения на ней композиции «Поклонение волхвов».

Работа над гробницей маркиза Помпонна помогла Растрелли познакомиться с влиятельными людьми, и в частности с папским нунцием Филиппом-Антонио Гуалтерио, родом из Италии, собирателем манускриптов и медалей. При его содействии скульптор приобрел в 1704 году титул графа Папского государства и орден Иоанна Латеранского.

Казалось, обстоятельства складывались для Растрелли благоприятно. Однако во французском искусстве патетика и героизированное величие уступали место изяществу, подчеркнутой грации и мягкости форм. Растрелли по своему художественному воспитанию не мог ответить на эти новые эстетические требования. Перед скульптором вновь возникла проблема пути дальнейшего творчества. Пошатнувшееся материальное положение ещё более остро поставило перед ним этот вопрос.

Петр I, учитывая сложившуюся ситуацию, увидел возможность заполучить первоклассных мастеров, в которых нуждалась Россия. Одним из них оказался Растрелли.

Растрелли считался принятым на царскую службу с 1 мая 1715 года, хотя официальное оформление и подписание документа состоялось 19 октября.

Первые месяцы жизни в России Растрелли выступал, прежде всего, как архитектор. Он занялся «регулированием Васильевского острова», быстро разработал проект планировки Стрельнинского сада. С осени 1716 года он занимался только скульптурой.

В начале 1723 года возникла идея дополнить убранство двух каскадов в Петергофе группами, прославляющими победы России на море и на суше, Петр приказал сделать для Руинного каскада «Нептуна на колеснице» («Нептунова телега») и для Марлинского каскада «Геркулеса, поражающего гидру». Растрелли вылепил восковую модель группы Нептуна и исполнил рисунки Геркулеса. В 1724 году Земцов представил эти проекты Петру, который внес изменения в первоначальную композицию скульптуры «Геркулес с гидрой», потребовав, чтобы она была аналогична уже утвержденной растреллиевской группе для Руинного каскада («у змей вода лилась бы так, как у модели, что у Нептуновой телеги»), но исполнение модели передал скульптору Нине.

В феврале 1732 года Земцов, стремясь осуществить один из петровских проектов, хотел поставить на Руинном каскаде «статую Геркулесову». Растрелли находился в Москве, и поэтому модель скульптуры выполнили К. Оснер и К. Ган. Опасаясь, что свинцовая скульптура будет слишком тяжела для сводов каскада, ее решили вырезать из дубового кряжа; но строительство каскада затянулось, и проект остался невыполненным. К нему вернулись вновь в 1735 году, избрав для установки группы центр всей композиции петергофского ансамбля — Большой каскад. Но Растрелли, который в это время исполнял фонтанные скульптуры для Петергофа, предложил поставить не Геркулеса, а Самсона.

В 1735 году он создал группу «Самсон, разрывающий пасть льва» для самого крупного петергофского водомета. Изображение библейского Самсона широко использовалось в начале XVIII века как аллегория Петра и России, а его легендарные подвиги отожествлялись с реальными победами русских войск над шведами. Но ещё большее значение приобрело это сравнение после решающей битвы Северной войны под Полтавой, свершившейся 27 июня 1709 года, в день св. Самсония. Это случайное совпадение дало новый толчок к различного рода поэтическим сопоставлениям. Один из первых и ярких откликов на Полтавскую «викторию» прозвучал в страстном Слове Ф. Прокоповича: «Преславнейший самодержец всероссийский сам собою, своим мужественным воинством, без всякой иноземной помощи, единым устремлением, не во многие часы две мощные ехидны: брань свойскую и изменническую силу растерзал и умертвил оси. Растерзал оси, аки второй Самсон (не без смотрения же, мню, божия), и в день сей Самсона случися победа твоя, растерзал оси могущество Льва Свойского».

Аналогичное решение темы прославления Полтавской победы было дано и в гравюре, исполненной в 1709 году И. Зубовым и М. Карновским, изобразившими Самсона, разрывающего пасть льва, с посвятительной надписью: «Сампсону российскому рыкающего льва свойского преславно растерзавшему».

Наряду с образом Самсона, в художественных аллегориях начала XVIII века часто использовался близкий ему образ Геракла, причем бывало и так, что Петра одновременно именовали «всероссийским Самсоном и Геркулесом», а Полтавское сражение представляли в виде Геркулеса, борющегося с Немейским львом или Лернейской гидрой.

Уже самый выбор образца доказывает, что Растрелли стремился найти такое построение группы, которое дало бы возможность осмотра ее со всех сторон. Рисунок М. Махаева 1756 года, изображающий Большой каскад с растреллиевским Самсоном, показывает, что скульптор нашел удивительно точное по масштабу соотношение группы с архитектурой каскада, дворца и связал ее с грандиозной панорамой залива, канала и партеров.

Растрелли представил Самсона бородатым, с плащом, развевающимся за спиной; фигура его отличалась сильно моделированными формами, подчеркнутой массивностью. Даже беглая и порою несовершенная графическая фиксация XVIII века приводит к выводу, что Растрелли создал одну из лучших в Европе фонтанных скульптур, сочетавшую глубокое идейное содержание и оригинальное художественное решение.

Все фонтанные группы Верхнего сада были позолочены, что ещё больше усиливало общее мажорное впечатление, создавало в сочетании с зеленью и водой неповторимый колористический эффект.

В «Самсоне», «Триумфе Нептуна» и в других статуях для Петергофа Растрелли проявил тонкое понимание особенностей фонтанной скульптуры. Композиция каждой фонтанной скульптуры создавалась им с таким расчетом, что струи воды составляли с нею единое художественное целое.

К концу XVIII века скульптурная группа из-за непрочности свинца пришла в полную ветхость. Новую группу выполнил Михаил Иванович Козловский. Это произведение — одно из значительных достижений скульптора.

Обновление скульптуры Большого петергофского каскада началось с весны 1800 года и завершилось лишь через шесть лет. К делу были привлечены лучшие русские мастера. Шубин, Щедрин, Прокофьев и Рашетт исполнили для Петергофа ряд декоративных статуй и групп. Роль Козловского была особенно значительна: созданная им группа «Самсон, раздирающий пасть льва» занимает центральное место в идейном замысле ансамбля Большого каскада.

• Предыдущая
• 53/125
• Следующая