"Анабасис" - "Ксенофонт" - Страница 35

• Предыдущая
• 35/78
• Следующая

(8) Выслушав это, Ксенофонт подвел войско к оврагу и приказал гоплитам остановиться, держа оружие наготове, а сам вместе с лохагами перешел через овраг и стал размышлять, что выгоднее -- отвести ли обратно тех, кто уже переправился, или переправить гоплитов в надежде на захват города. (9) Он увидел, что отступление немыслимо без больших потерь. А лохаги считали взятие укрепленного места возможным, и Ксенофонт соглашался с ними, веря жертвенным предзнаменованиям, ибо гадатели объявили, что состоится сражение и исход его будет удачен. (10). Он послал лохагов за гоплитами, а сам остался на месте, отвел назад всех пельтастов и никому не позволял метать снарядов. (11) Когда подошли гоплиты, он приказал каждому лохагу построить свой лох так, как, по его мнению, всего выгоднее для ведения боя: те лохаги, которые всегда соревновались между собой в доблести, стояли по соседству друг с другом. (12) Они исполнили это, и Ксенофонт приказал всем пельтастам итти в бой, продев руку через ремень дротика, чтобы метнуть его по сигналу, а стрелкам -- натянуть тетиву, чтобы по сигналу пустить стрелы; гимнетам он приказал наполнить сумки камнями. Он также разослал надежных людей, чтобы проверить выполнение приказа.

(13) Когда все было готово и лохаги, их помощники и те, кто считал себя ничем не хуже их, заняли свои места на виду друг у друга, -- в соответствии с рельефом местности строй имел форму полумесяца, -- (14) тогда они запели пэан, затрубила труба, солдаты закричали "а-ля-ля!" в честь Энниалия и гоплиты бегом пустились вперед. В то же время полетели снаряды, дротики, стрелы, камни из пращей и очень много камней, брошенных от руки, а некоторые (солдаты) даже несли с собой огонь. (15) Из-за большого количества падавших снарядов враги оставили палисад и башни, и Агасий из Стимфалы, отбросив оружие, взобрался на вал в одном хитоне и втащил за собой другого, а некоторые солдаты сами взошли наверх, и укрепленное место, казалось, было уже взято.

(16) Пельтасты и легковооруженные тоже вбежали в город и начали грабить кто что мог. А Ксенофонт встал перед воротами и по мере сил препятствовал гоплитам входить внутрь города, так как на некоторых укрепленных пунктах на горах показались новые враги. (17) Спустя небольшой промежуток времени из внутренней части города послышался крик, и солдаты побежали оттуда, кое-кто с награбленным имуществом, а вскоре показались и раненые. У ворот произошла страшная давка. В ответ на вопросы бегущие рассказали, что внутри города имеется акрополь и многочисленные враги, сделав оттуда вылазку, бьют вошедших в город эллинов. (18) Тогда Ксенофонт приказал глашатаю Толмиду объявить, что всякий, желающий захватить добычу, может войти в город. Много солдат кинулось туда и, пробиваясь вперед, они победили сделавших вылазку врагов и снова загнали их в акрополь. (19) Все находившееся вне акрополя подверглось грабежу и было унесено эллинами. Гоплиты выстроились с оружием наготове, одни у вала с частоколом, другие на дороге, ведущей к акрополю. (20) А Ксенофонт и лохаги стали обсуждать, нельзя ли захватить акрополь, в каковом случае благополучный исход был бы обеспечен; иначе, казалось, отступление будет очень затруднено. Но в результате осмотра они пришли к заключению, что акрополь совершенно неприступен.

(21) Тогда стали готовиться к отступлению: каждый вырывал находившиеся около него колья палисада, а неспособных сражаться и всех, у кого была кладь, отослали, так же как и большую часть гоплитов и [лохаги] оставили на месте только тех, на кого вполне можно было положиться. (22) Когда они начали отступать, то из внутренней части города выбежала масса врагов с плетеными щитами и копьями, в поножах и пафлагонских шлемах, а другие взобрались на дома, стоявшие по обе стороны дороги к акрополю, (23) так что было не безопасно преследовать врагов к воротам, ведущим туда: они сбрасывали сверху большие бревна, и нельзя было без риска ни стоять на месте, ни отступать. Приближавшаяся ночь была страшна.

(24) Однако пока они сражались в трудных условиях, некий бог послал им средство к спасению. Внезапно, видимо от поджога, воспламенился дом на правой стороне дороги. Когда он рушился, все враги, находившиеся у домов на правой стороне улицы, бежали. (25) Как только Ксенофонт понял это указание судьбы, он приказал поджечь дома и с левой стороны дороги, и они быстро запылали, так как были деревянными. (26) Враги бежали и от этих домов. Теперь внушали опасение только враги, находившиеся у входа в акрополь, и было ясно, что они будут наседать при отступлении эллинов и при спуске. Тогда Ксенофонт приказал всем стоящим вне выстрелов солдатам сносить бревна в свободное пространство между эллинами и неприятелем. Когда бревен набралось достаточно, их подожгли; подожгли также дома у палисада, чтобы враги занялись ими. (27) Таким образом эллины, наконец, удалились из укрепленного места благодаря огненной преграде, отделившей их от врагов. Весь город сгорел: дома, башни, палисады и все прочее, кроме акрополя.

(28) На следующий день эллины с забранным продовольствием пошли обратно. Но так как они опасались спуска к Трапезунту, который был крутым и узким, то была устроена ложная засада. (29) Некий уроженец Мисии, носивший также имя Мис, с 10 критянами остался в густо заросшей местности и сделал вид, будто он пытается спрятаться от врагов. Но их медные щиты просвечивали то тут, то там. (30) При виде этого враги испугались, предполагая засаду, а войско тем временем спустилось в равнину. Когда Мису показалось, что войско уже удалилось на достаточное расстояние, он подал знак бежать изо всех сил. Он сам поднялся и побежал, а также и бывшие с ним солдаты. (31) Критяне, которых, по их словам, враги стали настигать, уклонились с дороги в лес и, скатившись в овраг, спаслись, а Мис бежал по дороге и кричал, прося о помощи. (32) Ему помогли и подняли его раненым. Оказавшие ему помощь сами отходили лицом к врагу и под снарядами, а некоторые критяне отстреливались из луков. Таким образом все спаслись и прибыли в лагерь.

(1) Поскольку Хирисоф не возвращался и налицо не было достаточного количества кораблей, да и продовольствие больше неоткуда было доставать, эллины решили итти дальше пешим порядком. На корабли погрузили больных, тех, кому было свыше 40 лет, детей, женщин и все вещи, без которых можно было обойтись. Посадили на корабли и старших стратегов Филесия и Софенета и велели им заботиться о плывущих. Остальные пошли пешком, так как дорога была исправлена.

(2) На третий день похода эллины пришли в Керасунт⁽¹⁹⁸⁾ -- эллинский город на берегу моря, колонию Синопы в Колхиде. (3) Там они пробыли 10 дней и произвели смотр и подсчет войска, причем налицо оказалось 8600 человек. Эти спаслись, а остальные погибли в борьбе с неприятелем, от холода и разных болезней.

(4) Тут они разделили деньги, полученные от продажи пленных. Для Аполлона и Артемиды Эфесской они отделили десятую часть,⁽¹⁹⁹⁾ и каждый из стратегов получил известную долю (этих денег), чтобы сохранить ее для богов. За Хирисофа деньги получил Неон из Асины. (5) Ксенофонт⁽²⁰⁰⁾ (на эти деньги) изготовил приношение Аполлону и поместил его в сокровищницу афинян⁽²⁰¹⁾ в Дельфах, начертав на нем свое имя и имя Проксена, погибшего вместе с Клеархом; Ксенофонт ведь был связан с ним узами гостеприимства. (6) Часть, предназначенную для Артемиды Эфесской, Ксенофонт, когда он вместе с Агесилаем удалился из Азии,⁽²⁰²⁾ направляясь в поход против Беотии и предполагая, что ему грозит опасность, оставил у Мегабиза, неокора⁽²⁰³⁾ Артемиды, и велел Мегабизу возвратить эти деньги, если Ксенофонт останется жив, если же с ним случится какое-нибудь несчастье – посвятить их Артемиде, изготовив для нее то, что, по его мнению, будет угодно богине.

• Предыдущая
• 35/78
• Следующая