Заклятие Черного Кинжала - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 74

Она вспомнила, что в потайной комнате Каранисса говорила о замке. Тогда слова волшебницы не дошли до сознания Сараи, помыслы которой были направлены на то, чтобы выбраться из темноты. Теперь девушка спросила:

— Значит, это замок? У вас действительно есть замок?

— Даже два, — ответила волшебница. — И оба сотни лет назад воздвиг Деритон Маг. Тот, в который мы сейчас попали, был летающим и витал в воздухе до тех пор, пока не попал в зону, где чародейство не действует.

— О… — К Сараи понемногу возвращалась способность соображать. — Место, где чародейство не действует? Вы хотели забросить сюда Табеа. Так вот почему я потеряла… Опять стала сама собой. И с ней произошло бы то же самое…

— Да, — кивнула Каранисса. — Но она увернулась от Гобелена.

Сараи посмотрела на Черный Кинжал, который так и держала в руке:

— Значит, теперь эта вещь бесполезна? Заклятие снято?

— Нет, — мрачно ответила волшебница. — Все намного сложнее. Пока мы здесь, в мертвой зоне, это простой кинжал, но как только мы выберемся отсюда, к нему вернутся все магические свойства. В зоне не работали ни Переносящий Гобелен, ни Магическое Зеркало, но как только их отнесли подальше, магия начала действовать.

— Вот как, — сказала Сараи и, взглянув на Кинжал, спросила: — Тогда, может быть, лучше оставить его в вашем замке?

— Только под охраной, — ответила Каранисса. — Здесь куча спригганов, а малышки просто обожают играть с магическими артефактами. — Немного помолчав, она добавила: — Кроме того, он еще может понадобиться.

— Против Табеа?

— Или против Клокочущей Погибели. Не знаю, насколько полезным Кинжал окажется против Погибели, но он определенно останавливал все заклинания, направленные Теллуриноном и Тобасом против «Императрицы».

Сараи, еще раз взглянув на Кинжал, вложила его в прикрепленные к поясу ножны.

— Хорошо, — сказала она. — Так как же мы выйдем отсюда и как попадем в Этшар?

Каранисса немного подумала и ответила:

— Во-первых, нам надо покинуть мертвую зону. Дальше мы обычно пользуемся ковром-самолетом, но его сейчас в замке нет. После всей этой возни с Гобеленом он может быть в Двоморе, Этшаре-на-Песках или где-то еще. — Волшебница вздохнула и добавила: — Если Тобас или другие чародеи не позаботились о транспортных средствах, нам придется проделать весь путь до Двомора пешком.

— Надеюсь, не до Этшара-на-Песках?

— О нет! — рассмеялась Каранисса. — Конечно, нет! В Твердыне Двомор, даже если там нет ковра-самолета, висит еще один Переносящий Гобелен. Добравшись до Твердыни Двомор, мы сможем вернуться в Этшар на следующий день, а если повезет, то и через час.

— Очень хорошо, — обрадовалась Сараи. — А сколько времени займет путь до Твердыни?

— Три дня, — ответила Каранисса. — Может быть, два, если поторопиться.

— Три дня… — повторила Сараи, думая о разгуливающей по Этшару Табеа и Клокочущей Погибели, расползающейся по полу тронного зала. Интересно, что сделает за эти три дня Гильдия Чародеев? Сообщит ли кто-нибудь бежавшим аристократам, что Черный Кинжал исчез и могущество Табеа ослабло? Станет ли Табеа цепляться за титул Императрицы, пока ее не убьют, или попытается бежать?

Каким будет Этшар-на-Песках, когда Сараи вернется? Тратить время на размышления не имело смысла. Скоро все и так станет ясно.

— Тогда — в путь, — сказала она волшебнице.

Тобас напряженно следил за тем, как дюжина добровольцев-ворлоков вырезает в мраморном полу тронного зала канавку вокруг Клокочущей Погибели. Установленные со всех сторон лампы, вместо того чтобы давать ровный свет, мигали и коптили. Тенерия считала, что в этом виноваты пары, поднимающиеся из бурлящей лужи. Но несмотря на скверное освещение, маги продолжали трудиться. Их гигантские пляшущие тени придавали этой картине зловещий вид.

А Теллуринон тем временем экспериментировал с различными контрзаклинаниями. Он доставил во дворец три воза нужных материалов и устроил себе кабинет в конференц-зале — прямо под висящей на потолке полусферой Клокочущей Погибели. Погибель шипела, дымилась и время от времени роняла на пол ядовитые капли. Но сама вниз не проливалась. Она оставалась абсолютно точной полусферой, демонстрируя тем самым, что, несмотря на внешний вид, не является жидкостью в обычном понимании этого слова.

Погибель не имела ничего общего с твердыми телами, она не была газом, она была всего-навсего плодом высшей магии.

«Магии могущественной и чрезвычайно невосприимчивой к контрмерам», — подумал Тобас. Проклятая жижа уже успела растворить бездонный мешок, в который ее попыталась поместить Мерет. Хотя теоретически Бездонный Мешок Халлина сам поглощает все что угодно. Погибель совершенно не отреагировала на Триндлов Огонь, Реконструктивное заклинание Джэвана, заклинание Великого Темпорального Стасиса, заклинание Простого Стасиса, придуманное Транаи, заклинание Нестерпимого Жара, заклятие Леденящего Холода, заклинание Быстрого Разложения Фендела и Ритуал Селективного Сжатия Джэвана. Клокочущая Погибель продолжала расширяться, несмотря на Ограничительное заклинание Верлиана, Незримую Клетку Фендела, Защитный Заговор Котэна, Элементарную Ограду Фендела и Руну Сдерживания. Если Тобас правильно понял, Теллуринон сейчас творит заклинание Попятного Движения. Молодой чародей сомневался, что от него будет хоть какой-то прок. Если попятное движение удастся, оно вернет лужу к размеру, которого та достигла час назад. И, чтобы удерживать Клокочущую Погибель от расширения, множеству чародеев придется трудиться не покладая рук до скончания веков. Такая перспектива Тобаса не вдохновляла.

В запасе у Теллуринона оставалось еще множество заклинаний. «Он их наверняка испробует, — думал Тобас, — если, конечно, мой план почему-либо не сработает».

Тронный зал заполнился мраморной пылью, когда ворлоки, прорезав пол и обратившись к своей силе, приподняли глыбу, в центре которой кипела Погибель. С того рокового момента, когда на мраморные плиты пола упала первая капля, прошло примерно двадцать часов. За это время диаметр кипящего, булькающего и дымящегося круга достиг одного ярда. Процесс расширения был виден невооруженным глазом — любой желающий через несколько минут непрерывного наблюдения мог заметить, как она пожирает мраморные берега клокочущей лужи.

Тобас знал — чтобы его план удался, следует торопиться. Когда размеры Погибели превысят площадь Гобелена, все труды ворлоков пойдут насмарку. Погибель в Гобелен не пролезет.

Поначалу он надеялся, что удастся выгрести субстанцию из дыры и отправить ее в Переносящий Гобелен, но из этой затеи ничего не вышло. Ворлоки сообщили, что просто не обнаружили вещества, к которому можно прикоснуться их Силой. Оставалось лишь вырезать кусок пола и переправить его вместе с Клокочущей Погибелью через Гобелен в мертвую зону. Это означало, что тронному залу Верховного Правителя будет причинен значительный и непоправимый ущерб, но ущерб, нанесенный Клокочущей Погибелью, мог стать гораздо серьезнее. Собственно, он уже таковым и являлся.

Устранить остальные последствия деятельности Табеа труда не составит, но с залом придется повозиться. «Впрочем, хорошим каменщикам ремонт может оказаться по силам», — думал Тобас.

Вспомнив о Табеа, молодой чародей нервно огляделся по сторонам. Несостоявшаяся «Императрица» еще утром бесследно исчезла, объявив о своем отречении. Это означало, что она где-то здесь, поблизости, и в любой момент может напасть, осложнив и без того непростую ситуацию.

Разобравшись с Клокочущей Погибелью, Гильдия найдет Табеа и прикончит ее. Возможно, стоит заняться этим прямо сейчас, но Тобаса гораздо больше интересовала проблема транспортировки мраморных плит, и, кроме того, он не имел права решать все единолично. Вдруг Гильдия пожелает обрушить на Табеа какое-нибудь экзотическое и ужасающее заклинание.

— Мы почти закончили, чародей, — произнес высокий, облаченный в черное одеяние ворлок, имени которого Тобас не знал.