Разговор с варваром - Хлебников Павел - Страница 16

• Предыдущая
• 16/40
• Следующая

Коран ясно показывает, что возмездие должно быть равноценным, то есть статус (в самом широком смысле) объекта мести должен соответствовать его жертве. Иначе говоря, если убит мужчина, ответному возмездию – при отсутствии условий для прощения – должен подвергнуться мужчина, даже если убийство совершено женщиной. Совершенно очевидно, что в этом случае возмездие падет на одного из близких родственников убийцы-женщины. Одно только сознание того, что за убийство может пострадать не прямой виновник преступления, а кто-то из близких родственников, накладывает мощный психологический мораторий на саму мысль об убийстве, заставляет людей обуздывать гнев, смирять страсти, не поступать безрассудно»1.

[ПХ]Самый яркий пример превосходства кровно-родственной системы над государственной – это кровная месть?

[Х-АН] Да, главный закон, конечно, – возмездие.

[ПХ]И чем оно лучше гражданского суда?

[Х-АН] В судах не может быть справедливости.

Послушаешь Нухаева и поймешь: идеология его очень удобна для бандита. Для бандита естественно отрицать государство и закон, считать всех остальных баранами и рабами. Это идеология Раскольникова.

[ПХ] На Западе считают, что кровная месть свидетельствует о примитивности и отсталости народов. Та же Сицилия, например.

[Х-ан]У них не кровная месть. Это убийство.

[ПХ]Нет, у них это называется вендетта. Принцип

кровного родства и кровной мести сильно затормозил экономическое развитие Сицилии, несмотря на богатую духовную жизнь ее жителей.

[х-АН]Правильно. Но я и говорю, что не должно быть никакого экономического развития. Закон должен быть против прогресса. Форма национальная также должна против прогресса быть. Потому что Бог создал живое. А прогресс рождает только мертвое.

Нухаев считает, что советские и русские ученые неправильно поняли суть кровной мести. Пытаясь лучше объяснить этот принцип, он цитирует Солженицына. Я отыскал то, что пишет Солженицын в своем великом произведении «Архипелаг ГУЛАГ» о кровной мести и вообще о чеченцах в период их ссылки в Среднюю Азию:

«Была одна нация, которая совсем не поддалась психологии покорности, – не одиночки, не бунтари, а вся нация целиком. Это – чечены…

Я бы сказал, что изо всех спецпереселенцев единственные чечены проявили себя зеками по духу (в отличие от немцев, греков, корейцев, крымских татар и других ссыльных народов. – П.Х.). После того как их однажды предательски сдернули с места, они уже больше ни во что не верили. Они построили себе сакли – низкие, темные, жалкие, такие, что хоть пинком ноги их, кажется, разваливай. И такое же было все их ссыльное хозяйство – на один этот день, этот месяц, этот год, безо всякого скопа, запаса, дальнего умысла. Они ели, пили, молодые еще и одевались. Проходили годы – и так же ничего у них не было, как и вначале. Никакие чечены нигде не пытались угодить или понравиться начальству – но всегда горды перед ним и даже открыто враждебны. Презирая законы всеобуча и школьные государственные науки, они не пускали в школу своих девочек, чтобы не испортить там, да и мальчиков не всех. Женщин своих они не посылали в колхоз. И сами на колхозных полях они не горбили. Больше всего они старались устроиться шоферами: ухаживать за мотором – не унизительно, в постоянном движении автомобиля они находили насыщение своей джигитской страсти, в шоферских возможностях – своей страсти воровской. Впрочем, эту последнюю страсть они удовлетворяли и непосредственно. Они принесли в мирный, честный, дремавший Казахстан понятие: «украли», «обчистили». Они могли угнать скот, обворовать дом, а иногда и просто отнять силою. Местных жителей и тех ссыльных, что так легко подчинились начальству, они расценивали почти как ту же породу. Они уважали только бунтарей.

И вот диво – все их боялись. Никто не мог помешать им так жить. И власть, уже тридцать лет владевшая этой страной, не могла их заставить уважать свои законы…

Для чечена главная сила на земле: кровная месть.

Мы, европейцы, у себя в книгах и в школах читаем и произносим только слова презрения к этому дикому закону, к этой бессмысленной жестокой резне. Но резня эта, кажется, не так бессмысленна: она не пресекает горских наций, а укрепляет их. Не так много жертв падает по закону кровной мести, – но каким страхом веет на все окружающее! Помня об этом законе, какой горец решится оскорбить другого просто так, как оскорбляем мы друг друга по пьянке, по распущенности, по капризу? И тем более какой нечечен решится связаться с чеченом, сказать, что он – вор? или что он груб? или что он лезет без очереди? Ведь в ответ может быть не слово, не ругательство, а удар ножа в бок. И даже если ты схватишь нож (но его нет при тебе, цивилизованный), ты не ответишь ударом на удар: ведь падет под ножом вся твоя семья! Чечены идут по казахской земле с нагловатыми глазами, расталкивая плечами, – и «хозяева страны» и нехозяева, все расступаются почтительно. Кровная месть излучает поле страха – и тем укрепляет маленькую горскую нацию» .[Цитата по книге: СолженицынА. Архипелаг ГУЛАГ 1918–1956. Ч. 6 // Собр. соч. Т. 6. М., 2000. С. 413–417.]

[Х-АН Для возрождения нации просто нужно из главных принципов исходить: единобожие, общинная система и закон возмездия.

Как закон возмездия правильно трактовать? Как коллективную ответственность. Вот это, я считаю, достаточно для фундамента.

Второй момент: общинная система жизни. Не государственная – а общинная. А закон возмездия вписывается в общинное сознание. Кровная месть – это принцип возмездия, который не на индивидуальной ответственности основан, как в цивилизованных странах, а на коллективной.

При такой коллективной, общинно-кровнородственной ответственности каждый человек попадет под строгий контроль своих родственников, ближних, он будет на виду и не сможет скрыть ни один свой серьезный проступок и ни один проступок не останется без наказания.

[ПХ]Сыновья и внуки ответственны за грехи своих предков?

[Х-АН]Те, которые при жизни общиной живут и вместе находятся, – да. Но здесь нельзя сказать одним словом. Каждый случай должен рассматриваться, но сам принцип должен быть: коллективная ответственность.

Стоит заметить, что именно на коллективной ответственности и принципе кровно-родственной связи основано решение Сталина сослать чеченцев в 1944 году. Несколько тысяч отдельных чеченцев решили сотрудничать с немцами? Значит, все чеченцы должны отвечать.

[ПХ]Получается, случайный член семьи может пасть жертвой мести?

[Х-АН]Закон говорит: тот, кто безвинного убьет, – ему не будет прощения. Но кто безвинный? Вот здесь играет этот коллективный момент. Скажем, человек берет кого-то и убьет. Тогда уже родственники потерпевшего будут смотреть: кто был убийца и кого убили. Если убийца был какой-нибудь незначительный человек, а погибший был какая-то достойная личность, они скажут: ну мы среди вас достойного вашего убьем. Это будет правильно.

Принцип кровной мести касается только людей в пределах одного общества. Мстить может только ближний. Он может мстить родственникам до седьмого колена.

Там, где мы говорим о кровном возмездии, от этого не воюют народы между собой. Даже кланы между собой так не воюют. Есть просто виновные и невиновные. Виновных никто не защищает. В этой системе невозможно виновного защитить, потому что против него там начинает весь народ работать. Коран говорит: вот виновный. За виновного не может заступаться никто. В его клане, наоборот, все будут рады, если виновного захотят те убивать, а не кого-то из них. Вот у кого жертва есть, они делают выбор. То ли виновного убивать, то ли среди его родственников достойного убивать. Они думают. Захотят – простят, захотят – убьют. Вот такие принципы работают.

Но кому решать: кто виноват, кто нет? В том-то и суть, что без вмешательства государства обычай кровной мести к мирному обществу не приведет. Если существует принцип «око за око», то кто-то должен его интерпретировать. Потому и возникло государство, что кто-то должен был выступать судьей и справедливо решать споры между членами общества. Если такого судьи нет, общество обречено на бесконечную и всеобщую резню. Всякому обществу нужен судья – почетный человек, который стоит выше всех частных интересов, который представляет интересы всех слоев общества. Именно на истинном правосудии построено любое здоровое государство.

• Предыдущая
• 16/40
• Следующая