Разговор с варваром - Хлебников Павел - Страница 10

• Предыдущая
• 10/40
• Следующая

[ПХ]Вы уверены, что противоположная сторона была готова идти на войну?

[Х-АН]Это же не им самим конкретно воевать. Они способны были идти на войну, потому что их люди были способны воевать. Они были очень уверены в себе. Они считали, что деньги в любом случае решали все вопросы, но они всегда оставляли за собой окоп, если придется взяться за оружие.

Вот уж непонятная история. Я до сих пор не разобрался, о чем идет речь. Но ясно, что этот случай заурядный. Ведь именно такими туманными переделами строился новый русский рынок.

Установление чеченской власти над московскими бизнесменами проходило с боями. Один такой инцидент описан в знаменательной книге Николая Модестова «Москва бандитская»:

«Из оперативного сообщения: „22.01.88 г. группа воров в законе из 10–12 человек встретилась с лидерами чеченской общины, среди которых был Сулейманов, в кофе „Аист“ на Большой Бронной улице. Воры в резкой форме стали объяснять чеченцам, кто является настоящим хозяином Москвы. Один из представителей общины тайно позвонил в ресторан „Узбекистан“ и попросил срочно прислать подмогу. Но помощь не понадобилась. Невзирая на численное меньшинство, чеченцы схватились за оружие и напали на воров. Вскоре прибыло подкрепление: 10–12 боевиков общины. Воры вынуждены были отступить, а законники Джа-лалянц и Калашев-Шакро получили серьезные ножевые ранения“ .

[ПХ]Расскажите про кафе «Аист». Насколько я знаю, какие-то воры в законе вызвали вас на встречу, чтобы о чем-то договориться, а попросту они хотели вас прижать. Что же произошло?

[Х-АН]Не вызвали, а пригласили. (Смеется.) Пригласили, чтобы найти общий язык, предлагали чеченцам второстепенную роль. Воры в законе нам сказали, что они будут все контролировать, что мы можем делать, что хотим, но только в рамках, которые они нам ставили, что надо было какую-то формальность контроля соблюдать.

Мы ответили, что у нас законы разные. Мы не можем придерживаться их законов. Поэтому не можем быть с ними и под ними. Мы можем быть только под Богом.

[ПХ]И тогда в дело пошли ножи…

[Х-АН]И огнестрельное. Там из трех стволов в меня стреляли и попадали в прохожих, которые рядом со мной были. То есть с обеих сторон были и жертвы, и трупы.

[ПХ]Я так понимаю, что это был ключевой момент,

когда, возможно, воры в законе могли бы подчинить чеченскую общину. Но чеченская община не дала себя подмять.

[Х-АН]Да, это была разборка, где по большому счету было решено со всеми кланами типа люберецких и других. Мы с ними авторитетно разобрались, и, естественно, после этого они все отступили… После этого пошел весь этот страх на чеченцев. В мире бизнеса, где хотели и зарабатывать, и быть защищенными, надо было платить дань.

[ПХ]Были ведь и другие подобные разборки между чеченцами и московскими бандитскими авторитетами?

[Х-АН]Был один случай, как раз после «Аиста», на корабле, который на реке стоял, возле Якиманки – там ресторан такой был, «Прибой», по-моему, назывался. Я как раз там и находился, на корабле… И там была сделана облава. Видимо, кто-то сказал, что мы снова будем встречаться с ворами. Петровка нагрянула, чтобы меня убрать. Но там получилось удачно.

Милиционеры все паспорта проверяли. Но мне удалось скрыться в одной из кают. Там все каюты проверили, везде прошли, и осталась только каюта, где я находился. Они требуют открыть. Один из наших не открывает, говорит: у меня ключей нету, это помещение директора, а директор дома и ключи с собой забирает. Они говорят: мы будем ломать дверь. Он говорит: хорошо, надо спросить у директора, позвонить и спросить, можно ли ломать или он подъедет. Пока такие разговоры идут, я нашел другой выход в зал. А в зале уже у всех документы проверили и держат у выхода. И в этот момент мои друзья отвлекают внимание, начинают ругаться с милиционерами, которые стоят у дверей, буквально концерт там устраивают. Я тихонечко открываю дверь и попадаю в помещение, где уже всем проверили документы. Я сажусь, и мои друзья продолжают со мной разговаривать. Милиционеры ничего не видели. Они просто посчитали, что там уже все проверено, и больше не проверяли.

Патруль в конце концов открыл ту дверь в каюту. Но там никого уже не было. Вот так мне удалось оттуда уйти. А они на сто процентов были уверены, что я там нахожусь, и решили, что я то ли в воду выпрыгнул, то ли еще что-нибудь.

Хороший рассказ… Кавказский бандитизм потому и почитается в некоторых кругах, что кавказские рассказы такие вот увлекательные.

[ПХ]А какие вопросы вы собирались решать на корабле?

[Х-АН]Ну там получилось, что после «Аиста» некоторые авторитеты стали говорить, что мы себя неправильно ведем, что чеченцы вроде гости в Москве, а разборки устраивают… Ну а мы им сказали, что если они ворами в законе только становятся, то мы ими рождаемся. Поэтому с нами они проигра ют. Так было сказано. В общем, стали оспаривать, кто прав, кто виноват.

Были и те, которые уже сообразили: лишь бы мир. Они понимали: раз столкнулись с такой силой, как чеченцы, то все для них закончится проигрышем. Они бы могли завести вечную войну, но вечная война у нас уже давно идет.

[ПХ]Значит, это была встреча между ворами в законе и чеченцами?

[х-ан]Да. Мы встречались с ворами. Нас было много. Мы им сказали, что это не в пользу мафии, не в их пользу… Мы должны найти общий язык. И так далее. Ну и они в принципе пошли на это, поняли: если пересекать друг другу дорогу, каждый раз придется садиться за стол переговоров.

[ПХ]Мир, который вы там заключили, оказался прочным?

[Х-АН]Да. Прочным оказался. На много лет. То есть то, что было заключено тогда, сыграло свою роль, положительную роль. А потом уже…

Воры же тоже не однородная масса. Я хочу сказать, что да, общий язык надолго получился. Но потом все равно через несколько лет, когда государственные структуры уже стали специально преследовать чеченцев, они поднимали любые силы, которые можно было противопоставить чеченцам. Среди воров они нашли таких, которые начали пропагандировать, что надо идти против чеченцев… В общем, государству удалось эту машину поднять против чеченцев. То есть если вначале была одна война, потом развернулась более мощная атака. Все вместе против чеченцев пошли.

Вот как описывает этот период Николай Модестов в своей книге:

«Чеченцы начали активно проповедовать теорию захвата территорий. Они обложили налогом „на охрану“ значительную часть столичного криминального бизнеса и только появившиеся в огромном количестве кооперативы. Вез борьбы с уже поделившими между собой Москву группировками – солнцевской, люберецкой, подольской, балашихинской – обойтись было нельзя. Эти обстоятельства способствовали объединению по национальному признаку разрозненных и редко контактировавших чеченских кланов. Атлан-гериев, Нухаев и привлеченные к сотрудничеству Сулейманов, Алти-миров и Таларов (ставший впоследствии уважаемым казначеем общины) создали единую систему боевых групп, опекавших конкретные районы города и способных быстро собраться вместе по сигналу тревоги.

В течение 1988–1989 годов объединенные силы общины провели около двадцати сражений с московскими бандформированиями и разрозненными малочисленными группировками. Община выставляла от 20 до 80 боевиков, в зависимости от серьезности противника».

[ПХ]Какое столкновение между чеченской общиной и славянскими группировками в Москве было самым серьезным, помимо кафе «Аист»?

[Х-АН]Таких столкновений было очень много – и в Южном порту, и в центре города, и в ресторане «Узбекистан»…

Раз мы взяли очень большую колонну и проехали буквально по всем ресторанам. Это вначале еще, когда нужно было утверждаться. Мы по всему городу вылавливали эти группировки разные типа бауманских, которых мы полностью разбили. То есть большая операция, серьезная.

[ПХ]Большая колонна – это сколько человек?

• Предыдущая
• 10/40
• Следующая