Каникулы кота Егора - Наволочкин Николай Дмитриевич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая

Коту петух сказал:

— Егор, ты мне друг, но надеюсь, ты меня понял.

Егор понял и поглядывал на цыплят только со стороны.

А Пеструшка суетилась вокруг своих детей, разгребала землю, что-то там находила и звала цыплят:

— Ко-ко мне!

И цыплята, семеня тоненькими ножками, как пушистые желтые мячики, катились на ее зов.

Галя опять где-то нашла песенку, на этот раз про цыплят, и распевала ее на весь двор:

“А может, их и правда пять”, — думал петух Петя.

Плохо, ох, плохо быть неграмотным.

У молодого хозяина был выходной. С утра он, дед и Андрей сбивали лодку. Они стучали, а за садом заливалась Пустобрешка. Егор с крыльца наблюдал за работой. “Интересно, — думал он. — Лежали в саду простые доски, а сколотили их, и получился ящик. Может быть, это мне строят дом!”

— Это лодка, — объяснил ему Люкс. — На такой лодочке мы с хозяином, бывало, ездили на охоту.

А потом во двор зашел молодой хозяин, от него пахло машинами и стружками. Хозяин потрепал по загривку щенка, пощекотал у него за ушами и сказал:

— Расти, Черныш. Осенью поедем с тобой на охоту. Люкс-то у нас на пенсии.

Черныш скакал и радовался. А когда хозяин ушел, Люкс сказал:

— Эх, и поохотились же мы с хозяином, есть что вспомнить. Ты, правда, расти Черныш. Охота для собаки — все!

— Дед, — пристал Черныш, — расскажи про охоту.

— Расскажи, Люкс, — попросил и Егор.

С тех пор, как он поймал хорька, а потом мышь, Егор тоже считал себя охотником.

Люкс улегся посредине двора, чтобы всем было слышно. Тут как раз подошла Марта. Она убежала из своего двора, потому что устала от лая Пустобрешки.

— Так я когда-нибудь оглохну, — пожаловалась она. — Отдохну хоть у вас от ее лая. Если я, конечно, не помешаю. Рассказывай, Люкс.

— Да, — задумчиво сказал Люкс. — Охота — великое дело. Вот говорят — охотник, охотник! А по-моему, главный на охоте не охотник, а пес! Ты это запомни. Черныш.

Возьму я другой раз хозяина на охоту. Одному ведь нельзя. Надо чтобы кто-то ружье нес, на лодке греб. Ну, сядем на лодочку, поплывем по речке. Я-то вижу, что у берега утки, а хозяин сидит себе хоть бы хны. Толкну его лапой, гляди, мол, дичь! Тогда хозяин встрепенется, бабахнет дуплетом…

— Как, — затрясла рогами коза, — “дуплетом”?

— Ага, дуплетом. Это значит, сразу из двух стволов выстрелит. Так я и считать до двух научился. Утки — бух, бух в воду. И что вы думаете, нырнет хозяин за ними?

Рассказчик обвел слушателей умными собачьими глазами и, увидев, что все молчат и не знают, что ему ответить, сказал:

— Нет, конечно. Приходится мне плыть! Вот так-то, друг Черныш. А подобьем мы утку на болоте, кто ее должен искать? Как ты думаешь, Черныш?

Черныш завилял хвостиком и сказал:

— Хозяин!

— Вот уж нет. Хозяина за уткой никогда не посылай. Бесполезно. Все равно не найдет. Вот и суди теперь, кто главный на охоте, хозяин или пес. Не найдем мы, собаки, утку — придется возвращаться домой без дичи. И запомни, Черныш. Хоть утку поймал ты — отдай ее хозяину. Некоторые собаки не отдают, хотят сами нести добычу домой, но это глупо. Ты отдай, пусть тащит. Тебе же легче домой бежать. На охоте знаешь, как устаёшь.

— Дед, — спросил Черныш, — это же обидно! Я поймаю утку, а хозяин ее понесет, и все подумают, что это он ее добыл.

— Ничего, — ответил Люкс. — Пусть несет. Все равно другие собаки хорошо знают, кто главный на охоте, а кто нет. А дома за это тебя хорошо покормит хозяин. Вынесет кость и скажет: “На тебе. Черныш! Отличная штука. Сам бы грыз, да тебе решил отдать”.

Пес замолчал, видно вспоминая молодые деньки, и только слышно было, как заливается Пустобрешка.

— Да, — встрепенулся Люкс. — В лодке не вертись. Начнешь вертеться, и хозяин, глядя на тебя, ворочаться станет. Еще опрокинете лодку. Тебе же хозяина спасать придется. Человек, конечно, друг собаки, но я тебе скажу по секрету, — Люкс даже улыбнулся, что-то вспомнив. — Если рассердишься на хозяина, можешь его иногда проучить. Подойди к нему поближе, когда ты мокрый, и хорошенько отряхнись. Хозяин словно под дождиком побывает.

— А хорошо это, дед? — спросил щенок.

— Не очень, конечно, но ты этот способ на всякий случай запомни, может, и пригодится. А вообще-то, охота — великое дело. Эх, охота, охота! И набегаешься и налаешься. Устанешь, вымокнешь, но зато себя настоящей собакой чувствуешь!

Помолчали, послушали Пустобрешку, и Люкс попросил Марту:

— Пошла бы ты, уняла Пустобрешку. Ну чего она зря надрывается?

— Я сбегаю, — сказала Марта, — только это едва ли поможет.

Перемахнуть через забор Марте — пустяк. Она подошла к Пустобрешке и решила схитрить.

— Слушай, — сказала она, — ты не лай так долго, можешь прослушать интересный разговор хозяев.

— А зачем он мне, — огрызнулась Пустобрешка и продолжала лаять.

Марта улеглась рядом и стала ждать. Непутевая Пустобрешка, не обращая на нее внимания, лаяла изо всех сил.

— Ты на кого это? — наконец поинтересовалась Марта.

— Ни на кого. Просто так, для страху, чтобы все меня боялись. Ведь страшно!

— Как тебе сказать, — замялась Марта. — По-моему, не очень.

И вдруг Пустобрешка замолчала.

— Устала? — сочувственно спросила коза.

— Нет, — ответила Пустобрешка,— я слушаю, далеко ли разносится мой лай.

Марта удивилась:

— Да как же ты свой лай услышишь, если сама в это время не лаешь!

— А я лаю, лаю, а потом — раз, и замолчу. Замолчу и слушаю…

— Ну и что, хоть раз слышала?

— Пока нет, но, может быть, когда-нибудь и услышу, — ответила Пустобрешка и снова принялась лаять.

С тем и вернулась Марта к Люксу.

Люкс, возбужденный своими рассказами об охоте, решил сам усовестить Пустобрешку. Сказав друзьям, чтобы они его подождали, он отправился к соседке. Скажу ей об охоте, напомню о собачьем долге, может, и перестанет. А то ведь от ее лая у всех голова болит. Но Пустобрешка послушала-послушала старого пса и снова принялась лаять.

Рассерженный, вернулся Люкс в свой огород. Идти к друзьям не хотелось. Они ведь надеялись, что Люкс угомонит Пустобрешку. Он улегся между курятником и сарайчиком и решил здесь подремать. Но, какое там, Пустобрешкин лай не давал ему покоя. Люкс вскочил и по-старчески хрипло гавкнул. Гавкнул он не очень громко, потому что громко уже не мог. Но случилось невероятное. Лай его прогремел словно в трубу. Мало того, он отразился от березовой рощи и вернулся оттуда, будто другой пес отвечал из рощи Люксу. Сам Люкс от неожиданности выскочил из своего укромного уголка и огляделся. Испуганная Пустобрешка сразу замолчала.

“Неужели это я?” — подумал Люкс и гавкнул еще. На этот раз у него получилось как обычно — хрипло и не очень громко. Тогда Люкс вернулся в закуток между курятником и сарайчиком и опять залаял. И лай его, будто усиленный громкоговорителем, загремел и заметался между сарайчиком и березовой рощей!

Перепуганная Пустобрешка, поджав хвост, забралась под завалинку. Воробей пустился наутек из своего скворечника. Бабушка выглянула из окошка. А на крыльце стоял и смеялся молодой хозяин.

— Ну и Люкс, — говорил он. — Вот молодец! Нашел место, откуда раздается эхо!

С улицы прибежал Андрейка и спросил:

— Папка, что это такое?

— А вот пойди сам за курятник и покричи.

Андрюша побежал в то место, откуда лаял пес, и закричал:

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая