Как поцеловать героя - Хингстон Сэнди - Страница 3

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая

— Тише! — оборвала ее баронесса. — Вдруг кучер услышит? И потом, если бы тебе было восемнадцать, ты бы уже вышла в свет.

— Я не хочу выходить в свет, — решительно заявила Николь. — Я хочу остаться дома, ездить верхом, заниматься борьбой и стрелять, как занималась этим всегда.

— Не будь смешной! Подобные занятия не подходят для юной леди твоего возраста.

— Кто-то ведь должен ездить верхом, бороться и стрелять, раз Томми ушел на войну. Счастливчик!

— Николь!

— Что?

— Кажется, я мало занималась твоим воспитанием. Ты только взгляни на себя! У тебя нет ни шарма, ни лоска, и ты снова сутулишься! Неужели ты не понимаешь, что если будешь так себя вести, то никогда не найдешь мужа!

— Да на кой черт он мне сдался?

— Ты ведешь себя просто вызывающе! Остается только надеяться, что миссис Тредуэлл сумеет научить тебя послушанию и смирению, поскольку мне это явно не удалось.

Карета подъехала к затейливым железным воротам. Сердце у Николь упало, когда она прочла надпись: «Академия миссис Тредуэлл для молодых леди».

— Вот мы и приехали, — объявила баронесса. — Где твой ридикюль? У тебя лицо испачкалось, вон там, возле подбородка! Да воспользуйся носовым платком! Пожалуйста, не вываливайся из кареты как мешок, когда будешь выходить. Леди должна двигаться плавно, — напомнила она, грациозно направляясь к крыльцу.

Николь последовала за ней.

В дверях появилась невысокая женщина с каштановыми, слегка тронутыми сединой волосами и приветливо улыбнулась.

— Леди Хейнесуорт! — Она сделала реверанс. Обе женщины обнялись. — Вы, как всегда, выглядите великолепно.

— После такой утомительной поездки в это трудно поверить, — возразила леди Хейнесуорт. Тем не менее комплимент пришелся ей по вкусу.

— А это, должно быть, Николь. — Женщина шагнула к девушке, словно собиралась обнять и ее. Николь испуганно отпрянула, и та, мгновенно почувствовав ее нерасположение, просто протянула ей руку: — Меня зовут миссис Тредуэлл. Вы можете внести чемоданы мисс Хейнесуорт внутрь, — обратилась она к кучеру, — слуги о них позаботятся. Не хотите ли выпить со мной чаю?

— Мы будем рады. — Баронесса подтолкнула дочь вперед.

— Это не похоже ни на одну из школ, которые я видела, — с сомнением проговорила Николь, разглядывая двухэтажное строение из серого камня.

— Это цистерцианский монастырь времен Генриха Второго, — пояснила миссис Тредуэлл, — затем его забросили. Мои помощники немало потрудились, чтобы привести здесь все в порядок.

— Понятно. Я как раз хотела спросить вас, миссис Тредуэлл, в последнем письме вы писали, что еще не до конца укомплектовали штат учителей.

— Рада сообщить вам, что мои мечты сбылись. Обучать девушек рукоделию я пригласила мадам Папийон. А месье Альфонс Альберт будет обучать пансионерок танцам.

— Это потрясающе! Месье Альберт обучал меня в год моего дебюта!

— В таком случае он должен быть безнадежно стар, — не удержалась Николь.

Миссис Тредуэлл повернулась к ней с улыбкой:

— Ваша мама и я, мы обе учились у месье Альберта. Он очень опытный учитель. А преподавать латынь я пригласила…

— Латынь? — с тревогой переспросила баронесса.

— Да, а что? У вас есть какие-то возражения?

— Да нет… Просто я не вижу, какую практическую пользу может принести латынь молодой леди.

— Признаюсь, — сказала миссис Тредуэлл, — у меня есть сомнения на этот счет. Однако профессор Хэллэби так убедительно говорил, что я…

— Неужели вы имеете в виду профессора Огастеса Хэллэби? — Баронесса возбужденно повернулась к дочери. — Боже мой! Я не пропускала ни одного его выступления в Британском музее! Он настоящий гений и блестяще знает терминологию по садоводству!

— Совершенно верно, — подтвердила миссис Тредуэлл.

Николь, обрадовавшаяся было тому, что есть возможность заняться латынью, снова впала в уныние. Терминология по садоводству! Танцы и рукоделие! С ума сойти! Она оглядела помещение, в котором находилась, и в смятении отметила, что окна зарешечены и отчаянно узки. Не приходилось сомневаться, что у монахов часто возникало желание сбежать из этих стен, как и у нее сейчас.

— Ведению домашнего хозяйства обучает миссис Кэлдберн, — продолжала миссис Тредуэлл, жестом приглашая обеих сесть.

— Николь, ты должна особое внимание обратить на ее лекции, — заявила баронесса, опуская в свою чашку два куска сахара. — Нет более трудной задачи для жены, чем правильное ведение хозяйства.

— Мистер Джонас Сэлистон обучает верховой езде. — Николь встрепенулась, услышав эти слова. — На дамском седле естественно, — добавила миссис Тредуэлл, тем самым погасив вспыхнувшие было у девушки надежды.

— Естественно, — кивнула баронесса, принимая пирожное с мармеладом.

Николь нахмурилась, когда перед ней поставили тарелку. Миссис Тредуэлл заметила это и улыбнулась:

— Моя дорогая, вы по крайней мере попробуйте. Если учебная программа окажется вам не по вкусу, вы всегда можете написать об этом своей маме.

— Учебная программа, — безапелляционно заявила леди Хейнесуорт, — содержит все то, что необходимо моей дочери. Сядь прямо, Николь!

Девушка с раздражением забилась в кресло еще глубже. Из-под ресниц она сердито посмотрела на свою новую мучительницу, которая отныне заменит ей мать, обычно проявлявшую к ней мало интереса. И вдруг, к своему удивлению, увидела, что в голубых глазах миссис Тредуэлл блеснули слезы. Кажется, эта женщина смотрит на нее с сочувствием, однако Николь тут же одернула себя.

— Может быть, вам даже понравится здесь, — мягко сказала директриса.

— Я искренне в этом сомневаюсь, — возразила Николь.

— Николь! Как ты можешь! Ах, миссис Тредуэлл, молодые леди, я вам скажу, нынче такие упрямые! В наши дни мы бывали благодарны матерям за то, что они хотят подготовить нас к будущей жизни, не правда ли?

— Да, разумеется. — Николь показалось, что высказывание баронессы вызвало у миссис Тредуэлл некоторое замешательство.

Затем две уже немолодые женщины заговорили о добром старом времени, об общих знакомых, о погоде и войне, о том, какие дебютантки сезона имеют наилучшие шансы. Николь ерзала на стуле и наконец, смертельно устав от нескончаемых разговоров, откровенно зевнула. Баронесса чуть не выронила чашку от ужаса.

— Я сомневаюсь, что моя дочь будет иметь успех в этот или любой другой сезон. Вы могли убедиться, насколько она неотесанна и неуправляема. Николь не умеет вести беседу, а манеры у нее просто ужасные. За это я виню только себя. Вы знаете, что у меня пятеро сыновей, все они старше Николь. Несомненно, я уделяла ей недостаточно внимания. Но молодыми мужчинами следует заниматься в первую очередь, не правда ли? Тем не менее вы обнадежили меня. Вероятно, вы преуспеете там, где я оказалась не на высоте. А теперь я должна ехать, надеюсь добраться до Сент-Питера до захода солнца. Ближе приличной гостиницы не найти.

— Мы живем в глуши, — признала миссис Тредуэлл. — Но может, это даже к лучшему. Позвольте мне удостовериться, что ваша карета готова. — Она встала и вышла из комнаты.

— Николь! — зашипела баронесса, как только за миссис Тредуэлл закрылась дверь. — Заклинаю всеми святыми, выслушай меня! Эта женщина сумела выдать свою дочь замуж за герцога Ярлборо в первый же сезон! А Ванесса Тредуэлл особой красотой не блистала! Не говоря уж о том, что и приданое у нее было не ахти какое. Поэтому делай то, что тебе говорят! Иначе наверняка останешься старой девой! — Николь хищно вонзила зубы в кусок торта. — А я умываю руки, невозможный ты ребенок!

Миссис Тредуэлл снова появилась в дверях:

— Ваши лошади накормлены, леди Хейнесуорт. Как только вы будете готовы…

— Я уже готова.

После недолгого колебания баронесса обняла дочь:

— Николь, прошу, веди себя хорошо! Миссис Тредуэлл может многому научить тебя.

— Я уверена, что она будет умницей, — доброжелательно сказала миссис Тредуэлл. — Не правда ли, дорогая?

Николь икнула.

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая