Я буду ждать - Воробей Вера и Марина - Страница 10
- Предыдущая
- 10/15
- Следующая
– Знаешь, Игорь, – медленно повторила она, – я не стану отвечать на твой вопрос. И потом… Скоро должна вернуться с работы мама. Я бы не хотела…
– Понял. – Игорь встал. – Ты только не думай… Я же понимаю, что в твоей жизни за это время могло многое измениться. Я вовсе не тороплю тебя и готов ждать целую вечность. Но знаешь, мне вчера показалось…
Не договорив, Игорь осторожно притянул Галину к себе, обнял ее, а когда она закрыла глаза и запрокинула голову, нежно коснулся губами ее чуть приоткрытых влажных губ. Их поцелуй не был ни страстным, ни долгим. Скорее он был осторожным, нерешительным и бесконечно нежным. Оба, и парень и девушка, подумали в эту секунду об одном и том же: о том, что, возможно, это их последний поцелуй…
Закрыв за Игорем дверь, Снегирева вернулась на кухню и быстро убрала со стола. Ей не хотелось врать маме, говорить, что это якобы Валентин приготовил курицу и купил к чаю торт. Лучше она скажет, что сама решила сделать маме сюрприз, а потом не удержалась и съела два куска курицы и почти половину торта… Учитывая, что последние два дня Галина вообще практически ничего не ела, эта версия выглядела неубедительно, и все же девушка в очередной раз решила прибегнуть к обману.
Где-то около шести позвонила мама и сказала, что задерживается на работе. Чувство тревоги, поселившееся в сердце Гали несколько часов назад, усилилось. Но мамин звонок тут был ни при чем. Ощущение это было каким-то безотчетным, но от этого не менее болезненным. Девушка бесцельно слонялась по квартире, пытаясь занять себя каким-нибудь полезным делом, но за что бы она ни бралась – за тряпку, чтобы вытереть пыль, или же за веник, – все буквально валилось у нее из рук.
– Боже! – вслух выкрикнула Снегирева, чувствуя себя так, будто кто-то окатил ее ледяной водой. – Валентин! – прошептала она побледневшими губами. – Как же я могла забыть? Мы же договорились встретиться у метро в половине третьего!
В голове одна за другой пронеслись картинки: вот они поднимаются с Игорем на эскалаторе, смотрят друг на друга, потом выходят на улицу, и она зачем-то подносит к глазам руку с часами… Так и есть! Стрелки стояли на половине третьего. Именно в это время Валентин должен был ждать ее у входа в метро! Как она могла забыть? Даже потом, когда Игорь начал ее пытать и почти напрямую задавать вопросы, касающиеся их с Валентином отношений, ничто не шевельнулось в душе у Снегиревой, ничто, как говорится, даже не екнуло…
Нет, почему же? Екнуло! И еще как екнуло! Теперь она с отчетливой ясностью вспомнила ту смутную тревогу, которую ощущала, стоя с Игорем у прилавка магазина и после, когда они уже пришли к ней домой.
«А вдруг Валентин видел нас? – испугалась Галя. – Нет, – пыталась она уговорить себя, чувствуя, как лоб покрывается испариной. – Если бы Валентин видел нас, то непременно бы подошел, начал бы выяснять отношения. Нет, он просто бы не смог сдержаться. В последнее время он вообще стал каким-то дерганым, он непременно затеял бы драку. Во всяком случае, не стал бы стоять в сторонке и спокойно за нами наблюдать. И потом, около метро всегда такие толпы снуют… Ведь мы же не стояли на месте, а сразу пошли в магазин. Тогда почему же Валентин не позвонил мне, не узнал, что случилось, что помешало мне прийти на свидание?»
Из последних сил пытаясь сохранять спокойствие, Снегирева взяла в руки трубку. Пальцы не слушались ее, то и дело нажимали не на те цифры. Наконец девушке удалось набрать номер Валентина.
К телефону подошла Ирина Антоновна.
– Алло? Я вас слушаю, – с тревогой, как показалось Галине, произнесла она.
– Ирина Антоновна, здравствуйте. Это Галя.
– Я узнала тебя, Галочка, – взволнованно заговорила женщина. – Как хорошо, что ты позвонила! Я и сама уже хотела звонить тебе… Ради бога, скажи, что случилось!
– В каком смысле? – не поняла Снегирева.
– Он молчит, понимаешь? Заперся в своей комнате и молчит, – сбивчиво принялась объяснять мама Валентина. – Вы же встречались с Валиком сегодня днем. Он был в таком хорошем настроении, когда собирался, джинсы новые надел, попросил меня погладить свою любимую рубашку… А потом и часа не прошло, как он домой прибежал весь бледный, глаза из стороны в сторону так и бегают… И прямиком в свою комнату. Галочка, я своего сына никогда таким не видела. Ради бога, не молчи! Скажи, что между вами произошло? Вы поссорились? Он опять обидел тебя, да?
– Ирина Антоновна, успокойтесь, – мягко сказала Галя. – Дело в том, что я не смогла прийти… и позвонить тоже не смогла. Мы с Валентином не виделись сегодня. Меня там не было, понимаете? – И снова ей пришлось соврать. – Но если нужно… Как вы думаете, может, мне стоит приехать? Неужели Валентин так расстроился из-за того, что я не пришла на встречу?
– Ой, не знаю! – выдохнула мама Валентина. – Я уже ничего не знаю! Он в последнее время вообще какой-то странный ходит. Я так за него боюсь! Галочка, милая, приезжай. Я боюсь, как бы Валик… Там у него так тихо в комнате… Зову, а он не откликается… А я… я каждую минуту на балкон выбегаю, – внезапно разрыдалась она, – и вниз смотрю…
– Я выезжаю, – сказала Снегирева и, не прощаясь, повесила трубку.
10
Ирина Антоновна ждала, выглядывая из квартиры на лестничную площадку.
– Приехала? – Она широко распахнула дверь. – Проходи! Я в окошко тебя увидела. Галочка, я сказала Валику, что ты скоро приедешь.
– А он? – нетерпеливо спросила Снегирева.
– Сказал… – Ирина Антоновна замялась, опустила глаза и еле слышно произнесла: – Сказал, что не пустит тебя и не хочет тебя видеть… Никогда больше. Как же так, Галочка? – Она посмотрела на Галину глазами полными слез. – Неужели это все из-за того, что ты не пришла на свидание? Я ведь и правда не видела его раньше таким. Валик всегда, что бы ни случилось, рассказывает мне, делится… У нас с ним с самого детства так повелось. Считай, без отца вырос. А тут… Я уж не стала тебе по телефону рассказывать… Но когда он вбежал из прихожей в свою комнату, то, представляешь, толкнул меня, да так сильно… Я в стену-то так и влипла… – Ирина Антоновна потерла локоть, потом горестно вздохнула, поправила упавшую на глаза прядь волос.
– Может, я все-таки попробую, – робко предложила Галина, – постучусь к нему?
Ирина Антоновна лишь плечами пожала.
Снегирева сняла кроссовки и, отказавшись от предложенных тапочек, направилась к Валентину.
– Валь… – Она тихонько постучала в покрашенную светло-голубой краской дверь. – Открой, пожалуйста. Я должна сказать тебе что-то очень важное.
Не успела она договорить, как дверь широко распахнулась. Очевидно, Валентин караулил ее прямо тут, под дверью. Серо-зеленые глаза парня горели болезненным огнем, веки казались припухшими, коротко остриженные волосы были всклокочены.
– Важное? – охрипшим то ли от злости, то ли от слез голосом переспросил он, пропуская Снегиреву в комнату.
Едва она вошла, как Валентин захлопнул дверь и, защелкнув задвижку, повторил снова:
– Важное?
Девушка нерешительно приблизилась к письменному столу, отодвинула стул и села.
– Извини, – тихо произнесла она. – Я не смогла сегодня прийти.
– И я даже знаю почему! – дерзко выкрикнул Валентин и неожиданно рухнул на диван.
Минуты две он лежал на животе, зарывшись лицом в подушку, не издавая ни звука. Галя напряженно ожидала развития событий, боясь даже пошевелиться. Она понимала, что любое сказанное ею слово может оказаться роковым.
Оторвав голову от подушки и глядя в стену, Валентин потребовал:
– Рассказывай.
– Я встречалась с Игорем, потому что у него возникли серьезные проблемы. Это связано с деньгами, – на одном дыхании выпалила Галина.
– А потом вы накупили продуктов и пошли к тебе домой, – глухо отозвался Валентин.
«Так и есть. – В висках у нее словно острые молоточки застучали. – Он видел нас с Игорем и, похоже, следил за нами».
- Предыдущая
- 10/15
- Следующая
