Месть Бела - Арчер Джеффри - Страница 36

— Он ушел в Нижний дом.

— Как это случилось?

— Они с Апреей охотились в сумраке у границы Верхнего и Нижнего дома. Апрея ненадолго потеряла его из виду. Потом услышала крик. Крик донесся снизу. Уже из Нижнего дома. И резко оборвался.

— Я лишь на миг отвернулась, — лесная лучница всхлипнула, накрыла глаза ладошкой. — Оборотилась, а Порка нет на месте.

— И как давно это произошло?

— Семь лун назад, — ответил Меркар. Старая рана, которую невольно разбередил Конан, не заставила его плакать, он лишь ниже склонил голову.

— Апрея сказала, что я похож на твоего сына.

— Да. Он тоже был перекормыш. Не такой плечистый, как ты. А главное, что вас отличает, — волосом Порк был светел, как Апрея, ты же темноволос. Но издали и в полутьме тебя можно принять за него.

— Так что ж там такое в траве? Спасибо, красавица, — Конан вернул корзину, наполненную скорлупой.

— То ведомо черноволосому брату, чье имя не произносят в пределах Верхнего дома, и никому другому.

— Ты хочешь сказать, что это его земля, чернявый там хозяйничает. Понятно. Но ты, папаша Меркар, и ты, Апрея, — вы же не раз бывали возле границы домов, Нижнего с Верхним. Неужели ничего не видели? Никогда? И, кстати, кто такой Варрах?

— О Варрахе известно лишь то, — сказал Меркар, — что спастись от него можно, перейдя

за седьмую ветвь. До седьмой ветви ты в его власти.

— М-да, немного... Значит, не видели? Ничего и никогда? Может, хотя бы слышали какие-нибудь звуки? Голоса?

— Нет, пришлый человек Конан...

Конану показалось, что папаша Меркар чего-то не договаривает или что-то от него скрывает. Впечатление усилила Апрея, посмотревшая на отца и только после этого сказавшая свое «Нет»...

— ... А я знаю, что случилось с Порком, то есть с братом Апреи, — вдруг заявил Симур.

— Ты?! — воскликнул варвар так громко, что павлин у фонтана подпрыгнул на месте и без нужды распушил хвост. — Откуда?

— Я же тебя внимательно слушаю и размышляю при этом, — Симур плохо спрятал в объяснении бахвальство. — Ум, Конан, — сила, равновеликая твоим мускулам и мечу.

Симур вновь наклонился к чаше, зачерпнул воды в пригоршню и вылил себе за шиворот.

— Должно быть, тебе известно и что представлял собой их Нижний мир?

— Честно отвечу — нет, не известно. Кое о нем догадываюсь, кое-что предполагаю, но мало материала, чтоб сделать верный вывод.

— Так что же приключилось с Порком? — хитро прищурился Конан.

— Коротко говоря, потому что говорить длинно нет никакой охоты, с ним случилось то, что не произошло бы ни с одним киммерийцем, сколько бы мужества он ни потерял. Так?

— Можно и так сказать... — подумав, согласился варвар. — А точнее?

— Точнее ты мне сам расскажешь... И вот что. Пойдем-ка, брат Конан, достанем из погреба холодное вино. Пора уже...

«Ничего, — решил тогда Конан, заподозрив, что от него что-то скрывают, — я у вас выведаю, что мне надо. Сейчас или позже».

— Это ваше родовое гнездо? — киммериец продолжил расспрашивать своих новых знакомых.

— Да, пришлый человек Конан. Но, как ты видишь, от нашего Гнезда остались лишь я да дочь. Еще два круга солнца назад нас было больше двух дюжин... (Апрея уже не плакала, но в глазах стояли слезы.) Но наше Гнездо нашли люди из Серого Гнезда. Они стали нападать на нас, хотели отвоевать наши дома, наши ножи, наши охотничьи угодья. Мы решили — погибнем все, но не уйдем, не уступим наш дом врагам. Сейчас нас всего двое, и мы будем биться вдвоем. Только после нашей смерти враг войдет в эти дома.

— А как далеко вам доводилось отходить от вашего гнезда? — спросил Конан.

— Очень далеко. На несколько десятков дальностей полета стрелы.

— И везде то же самое? Деревья и деревья?

— Таков весь мир, который взывает к милости Азарха.

— М-да... А с людьми из других гнезд, не из этого Серого, вы...

Папаша Меркар резко вскинул руку с раскрытой ладонью. Конан тотчас умолк. Отец и дочь застыли, обратившись в слух. Киммериец тоже вслушался, и ему показалось, что он уловил далекий птичий грай.

— Идут. — Меркар с ловкостью, которой киммериец от него не ожидал, забрался в дупло и вновь появился на ветвях — уже вооруженным. Маленький лук и точно такой же, как у дочери, колчан с короткими стрелами за спиной. Нож на его поясе висел и раньше.

Когда Апрея обмолвилась, что враги из Серого гнезда намеревались отвоевать наряду с домами и ножи, Конан смекнул — металл в их древесном мире должен цениться так же, как золото в мире, из которого выбросил киммерийца Бел. Видимо, за плевый короткий клинок можно выменять немало здешних ценностей. А уж про меч и говорить нечего. Какие здесь могут быть ценности помимо металла?..

— Что думаете делать? — спросил Конан у Апреи.

— Биться, — ответила лесная лучница.

— А если это не враги?

— У нас нет неврагов.

На это Конану ответить было нечего.

— Уходи, пришлый человек Конан, — пробуя натяг тетивы, сказал ему папаша Меркар. — Тебе лучше переждать бой вдали от Гнезда.

— Я остаюсь с вами, — объявил киммериец.

— Ладно, — Меркар воспринял известие спокойно. — Хочешь, я дам тебе лук?

— Не нужно. Мне есть чем занять руки. Моим мечом.

Меркар с сомнением покачал головой.

— Он слишком длинный. Впрочем, дело твое.

— Где и как вы собираетесь принимать бой?

— Здесь. Передвигаясь вверх и вниз вдоль Гнезда. Укрываясь в домах, там же пополняя запас стрел.

Теперь пришла пора Конану покачать головой.

— Не уверен, что это самая разумная тактика. Правильно я определил, что идут с той стороны?

— Да.

— И они еще далеко?

— Пока не близко.

— Тогда пойду, встречу их на подходе. Глядишь, малость прорежу вражеские полчища...

— ...На деревьях, Симур, драться мне до того не приходилось. Как-то уж так вышло... Обычно на деревьях я или прятался, или ночевал, или пользовался ими как лестницей, чтобы перемахнуть через ограду.

А тут — весь бой вести на ветках от начала до конца! Не слезая! Причем с людьми, для которых чаща эта — дом родной. Но я прикинул, что торчать возле ствола с дуплами вместе с папашей Меркаром и его дочкой — верная погибель. Окружат — и поминай как звали. Ну ничего, думаю, поглядим еще, чья возьмет. Любители легкой поживы из гнезд этих серых ведь не знают, что им навстречу движется варвар из Киммерии.

Нескольким штукам я выучился еще в детстве, в Киммерийских горах, когда меня наставляли не отчаиваться, оставшись без оружия, а находить выход при помощи того, что под рукой. Другие штуки я позаимствовал у дикарей, о встречах с которыми мне вообще не хочется вспоминать... Короче говоря, пользуясь запасом времени, я кое-что подстроил этим серым парням.

Чтоб было удобней подстраивать, я забрал ножик у Апреи. Нехотя, после раздумья, но она отдала его, одну из главных, если не главную ценность в их древесной жизни. Поверила.

Потрудился я на славу. Работал споро. Нашуметь я не особенно боялся. Даже наоборот — шум был мне как бы на руку. Если человек шумит, значит, ни сном ни духом не ведает, что к нему подкрадываются. И враги, несомненно, пойдут на звуки, то есть на меня, — чего я и добивался.

Что они уже рядом, я понял по истошному крику, раздавшемуся справа. Крик тот вышел таким, каким я и ждал. Не крик радости, удивления или предупреждения. А крик боли. Значит, один вляпался — и известно во что. Он ухватился клешней за лиану, натянутую как тетива, и сорвал с места сук. Сук (здоровенный, надо сказать, да ведь и Конан из Киммерии не слабак) я отвел до упора, вот он-то и шибанул со всего размаха неизвестного серого гнездовика. Судя по тому, что крик не смолкал, ветка не просто хлестнула лазутчика, а угодила в него одним из заточенных мною сучков.