Возвращение мертвеца - Сэйнткроу (Сент-Кроу) Лилит - Страница 11

• Предыдущая
• 11/75
• Следующая

– И что все это значит?

Вместо ответа она протянула мне еще одну папку. У меня екнуло сердце; передав первую папку Джейсу, я взяла вторую. Глаза Гейб ничего не выражали.

– Это случилось примерно восемь недель назад.

При виде фотографий Джейс присвистнул:

– Проклятье!

В устах Джейса Монро, который повидал всякого, это прозвучало почти как похвала. Я раскрыла вторую папку.

– Черт!

В моем голосе чувствовалось отвращение и еще что-то – страх, наверное. От возникшего в воздухе напряжения бумаги на столе Гейб слегка шевельнулись.

Здесь все было еще страшнее. На цементном полу лежало то, что когда-то было телом человека.

– Взгляни в угол, за телом.

Гейб говорила тихо, словно боялась потревожить мертвеца.

Я пригляделась. В самом углу снимка смутно проступали размытые края начертанного мелом знака. Я взяла другую фотографию – здесь фотограф отступил немного подальше, и знак был виден лучше. Двойной круг, в центр которого вписана руническая вязь. Даже на снимке этот зловещий знак излучал черную, страшную силу. Таких я раньше не видела.

«Это не из Девяти Канонов», – подумала я, и под кожей опять что-то зашевелилось.

Моим вторым призванием было гадание на рунах; я знала все существующие руны и правила гадания. Большинство псионов отлично знают Каноны, поскольку гадание на рунах практиковалось задолго до времен Пробуждения, когда сила псионов и колдунов была значительно мощнее обычных человеческих способностей. Старинная, не раз проверенная руна – отличный инструмент, когда нужно быстро привести в действие какое-нибудь страшное заклятие. Не говоря уже о Главных заклятиях, требующих идеально исполненного начертания, определения, наименования и подбора рун.

Левое плечо заныло, и я потерла его правой рукой. Знак демона онемел, словно от холода.

– Похоже на работу какого-нибудь церемониала, этот двойной круг и руны. – Я всмотрелась в снимок. В углу валялась какая-то смятая куча. – А это что? Неужели…

«Нет. Не надо, не говори мне, что это».

– Этот подонок содрал с нее кожу.

Гейб бросила мне еще одну папку. Я оттолкнула ее.

«Меня не стошнит, – приказала я себе. – Нет, я не стану блевать, я это ненавижу».

Какое счастье, что за тридцать лет я научилась слушаться собственных приказов. Быстро просмотрев остальные фотографии, я протянула вторую папку Джейсу. Затем взяла третью.

– А это случилось прошлой ночью, – мрачно сказала Гейб. – Держись, Дэнни.

Я открыла папку и почувствовала, как от лица отхлынула кровь.

Гейб молча наблюдала за мной. От напряжения с ее стола маленьким облачком поднялась и поплыла по комнате пыль. Теперь от Гейб исходил острый запах энергии, смешанный с запахом перца и мускуса. Не такой уж скверный аромат, во всяком случае, приятнее, чем вонь от обычных людей. Может быть, стоит сменить работу и стать Экспертом, чтобы не потерять приобретенных способностей? Ведь теперь я, в отличие от обычных людей, умею по запаху определять присутствие энергии и наличие парапсихологического таланта. А что, неплохая мысль. Адреналина у меня меньше не станет, зато можно будет отвлекаться от мыслей. Заявление о приеме на работу так и лежит дома, на принтере, еще не дописанное.

«Не может быть». Я взглянула на отчет коронера. Черным по белому – имя жертвы, расчлененной и по кускам разложенной в центре круга, причем все по отдельности – мясо, кости, внутренности. И что самое ужасное – все это совершено над псионом. Ибо, несмотря на абсолютно изуродованное тело, лицо человека осталось нетронутым. Я смогла ее узнать. Кристабель Муркок. Некромантка. Как и я.

– Sekhmet sa'es, – выдохнула я, глядя на фото. – Да это же…

– Узнаешь, Дэнни? Вспомни-ка все, что знаешь, что вычитала в книгах. Ты же копалась в них сутками в свободное от работы время. Ты когда-нибудь где-нибудь о таком читала? Может быть, где-то видела?

Гейб сдвинула брови и крепко сжала губы. Затем вытащила новую сигарету и заткнула ее за ухо; слабый запах синтетического табака смешался с запахом цитрусового шампуня, которым она обычно пользовалась.

Я ошалело уставилась на снимок.

– Нет. Такого я раньше никогда не видела. Я изучала демонов, старинные легенды, колдунов. В свободное от работы время. – Я с трудом отвела глаза от дикого зрелища, – Но ты ведь не за этим меня пригласила?

– Кристабель лежит в нашем морге, – глухо ответила Гейб. – Я хочу, чтобы ты вызвала ее дух и поговорила с ним.

Джейс замер. В другое время это бы меня рассмешило. Или тронуло.

Я судорожно вздохнула. Потерла левое плечо, словно пытаясь стереть с него шрам.

– Гейб… – произнесла я таким голосом, словно меня ударили в живот.

Вряд ли что могло причинить мне боль, особенно после того, что сотворил со мной Джаф. Он изменил меня, перестроил мои гены, создал из меня нечто новое – но мое сердце осталось сердцем человека. Оно по-прежнему билось в клетке из прочных и гибких прутьев – моих ребер; кровь по-прежнему пульсировала в жилках на запястьях и горле. Пульсировала так отчаянно, что я поняла: еще немного – и я не выдержу.

– Я знаю, это очень трудно, – продолжала Гейб. – Особенно после… Рио. Пожалуйста, Дэнни, помоги. У меня не получается, я пробовала… понимаешь, тела… не хватает, там одни куски. И все время возникает какая-то стена, преграда. У меня не получается. А ты сможешь. Пожалуйста.

Я уставилась на фото. Я не встречалась со смертью уже десять месяцев.

С тех пор как покинула Нуэво-Рио и ту залитую солнцем мраморную площадку, где я молилась, захлебываясь от слез. Я вспомнила пахнущий корицей дым, который тихо поднимался к небу, и тело демона у меня на руках, которое медленно, кусок за куском, разваливалось на части.

Эти воспоминания жгли и мучили меня длинными солнечными днями, когда я безуспешно пыталась уснуть. Я старалась прогнать их, крепко зажмуривала глаза, а потом вновь их открывала. Перед глазами плясали какие-то тени, все вокруг плыло и качалось. Мой бог по-прежнему принимал от меня дары, но я больше не хотела вступать в его царство.

«Sekhmet sa'es, Дэнни, называй вещи своими именами». Сердце бешено колотилось, глаза застилал туман. «Признайся, что боишься вступать во владения смерти, потому что там тебя может ждать Джафримель».

– Дэнни!

В голосе Джейса чувствовалась трогательная забота. Он что, решил, что я сейчас хлопнусь в обморок или начну визжать?

Или он прав? Кажется, прав. Очень даже прав.

Хлопая глазами, я продолжала смотреть на фото. Гейб вспотела, темные пряди волос прилипли ко лбу. Температура в комнате поднялась градусов на десять. Сейчас климат-контроль переключится и начнет подавать холодный воздух. От моей кожи начали исходить потоки энергии, силы и легкий запах демона. От Тьерса Джафримеля пахло мускусом и жженой корицей; от меня пахло свежей корицей и немного – мускусом. «Держись, демон, сейчас начнется», – пронеслось у меня в голове.

Тяжело дыша, я увидела – по белым мраморным плитам стелется пепел, его подхватывают порывы ветра и поднимают в воздух. Пепел и плавные изгибы черной урны, словно жестокая насмешка над тем, кого я потеряла.

Правая рука сжалась в кулак.

Я не могла просто повернуться и уйти. Мы с Гейб вместе учились в Академии. Вместе прошли через ад и едва не погибли. Мы ни разу не поссорились из-за моей грубости или вредного характера, не говоря уже о том, что Гейб не побоялась рискнуть собственной жизнью, когда мне вздумалось отправиться в Рио, чтобы отомстить Сантино. Она не сказала ни слова, когда, вернувшись из Рио, я стала держаться с ней как чужая и решительно отказывалась обсуждать все, что там произошло, говорить о демонах и вообще обо всем, что когда-то мы обе считали очень важным.

– Не знаю, Гейб.

«Почему у меня дрожит голос? Он никогда раньше не дрожал».

– Я не занималась… этим… уже давно.

И очень скучала. Скучала по своему богу, по тому состоянию, когда душа сбрасывает земную оболочку. Я приносила божеству дары и поклонялась ему, и каждый раз, когда медитировала, я видела, как тьму прорезал голубой свет, посылаемый царством смерти, и мне становилось хорошо и спокойно, словно я возвращалась в детство.

• Предыдущая
• 11/75
• Следующая