Проклятие Змея - Локнит Олаф Бьорн - Страница 20

— Проклятие? — усмехнулся толстяк. — Я, государь, сугубый реалист и предрассудками не страдаю. Надо отделять золото от сказок. Предпочитаю золото.

— Боюсь, золота Нифлунгов тебе не видать,— снисходительно проворчал киммериец. – А вот двадцать пять лет рудников или галер я тебе обещаю твердо — хоть жирок сбросишь. Убивать тебя пока никто не будет, пригодишься в будущем. Геберих?

— Слушаю, Конан-рикс.

— Приставь к этому господину двоих дружинников построже. Попробует сбежать — повесить. Можно не за шею.

В шатре Конана было душно и тесно. Королевская палатка, бесспорно, довольно велика, однако, сейчас в гостях у достославного государя находились практически все главнейшие участники похода за кладом Нифлунгов, не исключая грустного Руфуса из Оргайла и улыбчивого Сигвальда, страшно довольного своим недавним подвигом — ничего себе, изловить настоящего злодея короны!

— Предположим, что нашими действиями и впрямь руководит Хранитель сокровищ, — вслух размышлял аквилонский король. — Этот неизвестный монстр желает, чтобы золото попало именно в мои руки, и потому главнейший соперник, Доран, выведен из игры. Хранитель почти наверняка содействовал Темвику и стае белых волков — поймали-то они не мелкую сошку, а предводителя!

— Случайность! — разом обиделись Темвик с Сигвальдом. — Доран со страху побежал в сторону, где укрылась засада! Там мы его и скрутили.

— Ему могли и подсказать... – недоверчиво хмыкнул Тотлант. — Хранитель почти наверняка может незаметно влиять на волю и разум человека.

— Ладно, давайте ненадолго забудем о Доране и подумаем, какой негодяй его нанял? — вопросил киммериец. — Кто прячется за спиной пресловутого «месьора Лейна»? Подозрения у меня самые нехорошие, скажу прямо... Хальк, что скажешь? Ты у нас первейший дворцовый интриган, значит, можешь если не догадаться, то хотя бы предположить — кто против нас играет?

— Он играет не против нас — это вторичный постулат, — не задумываясь, ответил я. — Первично — золото царя Тразариха. Мы являемся лишь досадной помехой на пути к сокровищам. Ясно как день, Доран Простец этого человека побаивается и уважает, как младшие львы в прайде уважают вожака. Слышали, что было сказано? Ежегодный доход от незаконных сделок и контрабанды превышает две сотни тысяч — сумма умопомрачительная, почти одна пятая от доходов государственной казны! Хозяин месьора Лейна почти наверняка обладает реальной властью и реальным влиянием в королевстве, пускай иногда ему и требуются услуги обычных низкопробных бандитов наподобие тех, что ходят под рукой Дорана. Давайте вспомним, кто из высших дворян и купцов Аквилонии обладает крупными состояниями, сколоченными за последние пять лет — именно столько Доран знаком с Лейном?

— Я ж тебе не государственный казначей и не глава налоговой управы, — развел руками Конан. — Гленнор мне обычно докладывает, кто и сколько приворовывает из казны, кто из придворных обогащается не самыми достойными способами, но здесь совершено другой размах! Чувствуется сила большой и тайной организации, выкачивающей золото из крупных городов и провинций!

— А если это сам барон Гленнор пошаливает?— подал я еретическую мысль. — Тайная служба не может существовать без денег — это аксиома! Надо платить аквилонским конфидентам, подкупать чиновников в сопредельных странах, устраивать заговоры и покушения, содержать тайную гвардию «Беркутов»... Представляешь, во сколько казне обходится такое удовольствие, как Латерана?

— Хотите чеканную историческую фразу? — оскалился король. — Хальк, можешь записывать: «Тайная служба — лучший друг короля!» А равно и наоборот. В первый год моего правления без помощи барона Гленнора и его ведомства мы просто не удержались бы у власти. Расходы на Латерану оправданы, тем более, что я дозволяю Гленнору и графу Кертису зарабатывать деньги самостоятельно и далеко не всегда законно. Знаешь сколько питейных домов и борделей лишь в одной Тарантии принадлежат Латеране? Вот то-то же. А я знаю! Гленнор к истории с Дораном непричастен, готов руку дать на отсечение — барон служит королевству и королю. Тут что-то другое, более простое и сложное одновременно...

— Чужеземные тайные службы, наподобие немедийского Пятого департамента. Сообщества пиратов Полуденного побережья. Магические конклавы вроде Черного Круга, Золотого Лотоса или Белой Руки, — перечислил Тотлант. – Столь крупным организациям тоже требуются большие деньги. Очень большие!

— Конклавы, говоришь? — Конан остро взглянул на стигийца. — Тотлант, не подумай, я не собираюсь никого подозревать, но почему маги конклава Алого Пламени Равновесия, к которому ты принадлежишь, упросили меня разрешить собираться именно в Тарантии? Разве сообществу магов-равновесников не нужно золото?

— Нужно, конечно, — холодно ответил Тотлант. — Однако, нас слишком мало. И конклав организован совсем недавно. Мы физически не можем проворачивать такие невероятные аферы. А почему мы собрались в Тарантии? Я просто надеялся на твое дружеское расположение ко мне лично и...

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — подняв ладони в примирительном жесте, сказал Конан.— Сам понимаешь, мы обязаны рассмотреть все версии. В конце концов, Алые маги доказали свою непричастность к истории с кладом Нифлунгов — ты и Валент Мессантийский спасли королевский замок от Демона Огня...

— Да я вовсе не обижаюсь, — отмахнулся волшебник. — Меня другое смущает. Почему месьор Лейн настрого приказал Дорану воздерживаться от убийств и по возможности не чинить ущерба королевским слугам? Самодеятельность мага Черного Круга и вождя напавших на отряд пиктов в расчет мы не берем. Изначальный приказ был недвусмыслен — задержать, но только не убивать!

— Справедливо! — подхватил я. — Если неизвестный «Кто-то Там» возжелал заполучить клад целиком, не собираясь делиться с конкурентами, то было бы вполне разумно просто уничтожить соперников. Складывается впечатление, что этот человек близко знаком с каждым из нас и поэтому пытался уберечь королевский отряд от неприятностей. Поймите же, меня — Халька Юсдаля — можно было убить без особых сложностей. Я хожу по Тарантии без ликторов и телохранителей, передвигаюсь пешком, а не в повозке или портшезе... Достаточно одной арбалетной стрелы, выпушенной с крыши дома на улице Первых Королей и я благополучно отправляюсь на Серые Равнины. Но вместо решительных действий наш главный противник приказывает Дорану: задержать любым способом, однако оставить в живых. Такую нежную опеку следует понимать как симпатию или как наличие у соперника далеко идущих планов?

— Не знаю, — коротко ответил киммериец. — Я всегда предполагаю самое худшее. Месьоры, скоро полночь, а завтра будет тяжелый день. Предлагаю разойтись по своим шатрам и поспать до восхода солнца. Если, конечно, не произойдет ничего неожиданного. Мечи лучше держать под рукой. Геберих, стража выставлена?

— Разумеется, Конан-рикс. Три дальних дозора, двойные караулы вокруг лагеря.

— А я попросил белых волков приглядеть за окрестностями, — как бы невзначай вставил Темвик. — Появятся чужаки — нас предупредят.

— Главное, чтобы сообщники Дорана не пустились среди ночи на поиски своего предводителя, — сказал Конан. – Надеюсь, у них хватит ума дождаться рассвета. Сигвальд, ты говорил, будто знаешь Харальда Змеелова, конуга, приплывшего на остров вместе с Дораном?

— Знаю, конечно, — согласился молодой нордлинг. – Харальд приходится мне самому и моему дяде Хререку отдаленным родичем. Мы никогда не враждовали с Харальдом. Он честный человек и могучий воитель.

— Таким образом, рано или поздно тебе придется переговорить с этим Харальдом от моего имени и предложить союз. Я не желаю, чтобы на Вадхейме пролилась кровь.

Переполох, как это всегда случается, начался под утро, когда человек спит крепче всего и видит десятый сон. Сначала я подумал, что на лагерь совершено нападение — вопили дружинники Гебериха, слышался рык киммерийцев и нордлингов из «Дикой согни», звякнуло оружие...