Орел приземлился - Хиггинс Джек - Страница 39

• Предыдущая
• 39/82
• Следующая

– Ты введи его, Эрих.

Мюллер стал за штурвал. Кениг натянул старую пилотскую куртку, вышел на палубу и стоял там, куря сигарету. Он пребывал в странном состоянии депрессии. Переход был трудным но в каком-то смысле проблемы только начинались. Например, с людьми, с которыми ему предстояло работать. Это был жизненно важный вопрос. В прошлом у него был определенный отрицательный опыт в подобных ситуациях.

Казалось, что небо раскололось, и дождь полил потоком, Когда катер подошел к бетонному пирсу, на берегу между дюнами появился полевой автомобиль. Мюллер выключил мотор и, высунувшись из рубки, громко отдавал приказания. Команда суетилась, на берег бросили конец. В это время автомобиль подошел к пирсу и остановился. Из него вышли Штайнер и Риттер Нойманн.

– Привет, Кениг, добрался все-таки? – весело крикнул Штайнер. – Добро пожаловать в Ландсвоорт.

Кениг стоял на середине лестницы и, услышав голос Штайнера, так удивился, что оступился и чуть было не упал в воду:

– Вы, господин полковник, но... – Он быстро все понял и захохотал. – А я тут чертовски беспокоюсь, с кем мне придется работать.

Он взобрался по лестнице и схватил руку Штайнера.

Было полпятого, когда Девлин проезжал по деревне мимо трактира. Еще на мосту он услышал, что играет орган, и различил неясный свет в окнах церкви. Джоанна Грей говорила ему, что вечернюю мессу служат днем, чтобы не заботиться о затемнении. Он помнил о замечании Молли Прайор. Улыбаясь, остановился у церкви. Он знал, что Молли там, вот и пони терпеливо стоял в оглоблях двуколки, уткнувшись в мешок с овсом. Тут же стояли две машины, грузовик и несколько велосипедов.

Когда Девлин открыл дверь в церковь, по проходу шел отец Верекер с тремя мальчиками в алых сутанах и белых стихарях. Один из них нес ведро святой воды, и отец Верекер на ходу окроплял головы прихожан, отмывая грехи. Он запел гимн. Девлин проскользнул направо и сел на скамейку.

В церкви было не более восемнадцати человек. Сэр Генри, рядом, по-видимому, его жена и молодая темноволосая девушка лет двадцати в форме Женских вспомогательных авиачастей – по всей вероятности, Памела Верекер. Джордж Уайльд с женой. С ними сидел Лейкер Армсби, чисто отмытый, в твердом белом воротничке и древнем черном костюме.

Молли Прайор сидела через проход с матерью, приятной женщиной средних лет с добрым лицом. На Молли была соломенная шляпа, украшенная искусственными цветами, с полями, опущенными на глаза, и цветастое ситцевое платье, застегнутое на пуговицы и плотно обтягивающее грудь, с довольно короткой юбкой. Пальто ее было аккуратно сложено и перекинуто через скамейку.

«Бьюсь об заклад, она носит это платье уже года три», – подумал Девлин. Молли внезапно повернулась и увидела его. Она не улыбнулась, просто смотрела на него с секунду и отвернулась.

Верекер в выгоревшей розовой ризе поднялся в алтарь, сложил руки и начал мессу:

– Признаюсь перед Всевышним Господом и перед вами, братья и сестры мои, что я грешил по собственной вине.

Он ударил себя в грудь и запел гимн, и Девлин, чувствуя, что Молли Прайор скосила глаза под полями шляпы, чтобы наблюдать за ним, просто из озорства тоже запел, прося Святую Марию, Вечную Девственницу, всех ангелов, святых и остальных прихожан молиться за него Господу Богу нашему.

Когда Молли опускалась на колени на подушечку, движения ее были медленными и юбку она подняла дюймов на шесть выше, чем следует. Ему пришлось подавить смех, видя эту притворную скромность. Но скоро он отрезвел, заметив сумасшедшие глаза Артура Сеймура, сверкающие в темноте с дальнего ряда.

Когда служба окончилась, Девлин вышел первым. Он сидел на мотоцикле и готов был ехать, когда услышал ее голос:

– Мистер Девлин, минуточку.

Он повернулся. Она спешила к нему, держа над головой зонтик, ее мать шла следом в нескольких ярдах от нее.

– Не спешите уезжать, – попросила Молли. – Вы что, стесняетесь или как?

– Чертовски рад, что пришел, – ответил Девлин.

Покраснела она или нет, понять было нельзя, потому что уже темнело.

– Это моя мама, – сказала Молли, – а это мистер Девлин.

– Я о вас все знаю, – сказала миссис Прайор. – Если что нужно, вы только скажите. Мужчине одному трудно.

– Мы подумали, что, может, вы захотите выпить с нами чаю, – сказала ему Молли.

В этот момент он увидел Артура Сеймура, стоящего около покойницкой и бросающего на них грозные взгляды. Девлин сказал:

– Очень любезно с вашей стороны, но, по правде говоря я немного не в форме.

Миссис Прайор дотронулась до него:

– Господи спаси, да вы же промокли насквозь. Немедленно домой и в горячую ванну. Так и умереть недолго.

– Она права, – яростно произнесла Молли, – поезжайте немедленно и смотрите сделайте, как она велит.

Девлин нажал на стартер.

– Спаси меня, боже, от этой чудовищной команды баб, – сказал он про себя, уезжая.

Принять ванну было невозможно. Слишком много времени надо было потратить, чтобы нагреть котел воды за кухней. Он разжег громадный костер в огромном каменном очаге, разделся, быстро растерся полотенцем и снова надел синюю фланелевую рубаху и темные шерстяные штаны.

Девлин проголодался, но чувствовал себя слишком усталым, чтобы готовить еду, поэтому взял стакан, бутылку виски, которую ему дал Гарвальд, и одну из своих книг. Он уселся в старое кресло, протянул ноги к очагу и стал читать. Прошел, возможно, час, когда холодный ветер легко коснулся его спины и шеи. Он не слышал, как скрипнула дверь, но знал, что Молли здесь.

– Ты что так долго? – спросил он, не поворачивая головы.

– Очень умно. А я-то думала, что вы поведете себя лучше, после того как я прошла милю с четвертью по залитым водой полям, в темноте, чтобы принести вам ужин.

Молли подошла к огню. На ней был старый плащ, высокие кожаные сапоги, на голове шаль, в руке корзинка:

– Картофельная запеканка с мясом, но, я думаю, вы уже поели?

Он громко застонал:

– Хватит болтать. Ставь ее на огонь побыстрее.

Молли поставила корзинку, стянула сапоги и расстегнула плащ. Под ним было цветастое платье. Она сняла шаль и встряхнула волосами:

– Так-то лучше. Ты что читаешь?

Он протянул ей книгу:

– Стихи слепого ирландца по имени Рафтери, который жил давным-давно.

Молли взглянула на текст при свете огня:

– Но мне непонятно, это на иностранном языке.

– Ирландском, – сказал он. – Язык королей... – Он взял у нее книгу и прочел несколько строк по-ирландски, затем перевел:

...Теперь, весной, день становится длиннее,

В праздник святой Бриджиты поднимется мой парус,

И поскольку путешествие мое – вещь решенная,

Шаг мой станет крепче,

Пока я снова не окажусь на равнинах Мейо...

– Прекрасно, правда, прекрасно. – Она опустилась на камышовый коврик рядом с ним и прислонилась к креслу. Ее левая рука коснулась его руки. – Ты оттуда родом, из этого Мейо?

– Нет, – сказал Девлин, с трудом сохраняя спокойствие. – Я родился гораздо севернее, но Рафтери все правильно сказал.

– Лайам – это тоже по-ирландски?

– Да, мэм.

– Что это значит?

– Уильям.

Она нахмурилась:

– Нет, мне больше нравится Лайам. Знаешь, Уильям – это так обычно.

Девлин продолжал держать книгу в левой руке, а правой ухватил ее за волосы:

– Иисус, Иосиф и Мария, помогите мне.

– А это что значит? – невинно спросила она.

– Это значит, дорогая моя девочка, что, если ты немедленно не снимешь запеканку с огня и не положишь ее на тарелку, я за себя не отвечаю.

Она вдруг рассмеялась глубоким грудным смехом и на мгновение положила голову ему на колени.

– О, ты мне так нравишься. Ты знаешь это? Вы мне понравились с первого момента, когда я увидела вас, мистер Девлин, сэр, верхом на мотоцикле у трактира.

Он застонал, закрыв глаза, а она вскочила, оправила юбку и вытащила запеканку из очага.

Он провожал ее домой через поле. Дождь прекратился, тучи рассеялись, оставив чистое небо с горящими звездами. Ветер был холодным и свистел между деревьями так, что сыпались ветки. На плече у Девлина была двустволка, левой рукой он поддерживал Молли.

• Предыдущая
• 39/82
• Следующая