«Гостья из будущего». Сценарий фильма - Булычев Кир - Страница 12

• Предыдущая
• 12/30
• Следующая

– А школа какая?

– Двадцать шестая.

– Не может быть! Не может быть, чтобы такое совпадение!

– Я не знаю про совпадения, но мы с тобой лежим в районной больнице, и школа моя рядом, и живу я недалеко. Твой Коля где живет?

– Где-то рядом. Чего ему было бы через всю Москву идти?

– Алиса, ты все время говоришь загадками. Я, например, не верю, что у тебя отшибло память. Просто ты почему-то не хочешь рассказывать, – Юля подходит к Алисе.

– Я тебе расскажу. Обязательно расскажу. Потом.

– Ну как хочешь, тогда не мешай читать, – Юлька немного обижена. – Мне завтра выписываться, а я еще Квентин Дорварда не дочитала. А он из больничной библио- теки.

– У вас в классе есть Коля? – спрашивает Алиса после паузы.

– Три штуки, – говорит Юля. – Тебе какой нужен?

– Три Коли?

– Ну да. Сулима, Садовский и Герасимов.

– Целых три Коли! – Алиса расстроена.

Кто-то прошел по коридору и остановился у двери в палату. Тень человека обоз- начилась на матовом стекле. Человек остановился, будто не уверен, сюда ли ему надо.

Алиса замирает.

– Кто там? – спрашивает она тихо.

– Не все ли равно? – удивляется Юлька, оторвавшись от чтения.

Тень исчезла.

– Мне это не нравится, – говорит Алиса.

– Странная ты. Может, ты малолетняя преступница и скрываешься от правосудия?

– Может быть.

– Не обижайся, я пошутила. У меня есть другая теория, только я ее никому не скажу.

– Какая? – Алиса прислушивается к шагам в коридоре.

– Твоя мама умерла или оставила вас. Твой отец женился снова, а мачеха очень жестоко обращалась с тобой. Вот ты и убила мачеху и бежала.

– Почему убила?

– Ну не убила, просто убежала.

– Не говори чепухи, – сказала Алиса. – У меня отличная мама. Мне нужно пого- ворить с твоими Колями.

– Алиса, я тебе удивляюсь…

И тут снова тяжелые шаги в коридоре заставляют девочек умолкнуть.

– Я погляжу, – говорит Юлька.

Она соскакивает с кровати, но тут же в коридоре слышны голоса. Они приближа- ются. Входит дежурная сестра Мария Павловна.

– Вы не спите, девочки? – спрашивает она.

– Нет.

– А у меня для тебя, Алиса, большая радость. Тебе все расскажет Александр Бо- рисович.

– Ну, Алиса, тебе повезло! – говорит он. – Готовься к большой радости.

Что-то в Алике Борисовиче не так, как прежде. Посторонний, может, и не заме- тит, но Алиса насторожилась.

– А вы разве не в кино? – спрашивает она.

– Ради такого события можно и кино пропустить.

– Что случилось?

– Одевайся, собирайся, за тобой приехали.

– Но кто мог приехать? Никто не мог за мной приехать, – кричит Алиса. – Никто не знает, что я здесь!

– Твой папочка! Собирайся, скорее, он умирает от нетерпения. И твоя мамочка умирает от нетерпения. Вся твоя семья умирает от нетерпения.

Алик Борисович оборачивается к Марии Павловне и другим, начальственным, таким несвойственным Алику Борисовичу голосом говорит:

– Подготовьте вещи и документы. Пациент выписан.

– Ну как же так, Александр Борисович! – удивляется Мария Павловна – Прямо сей- час, на ночь глядя? Я возражаю.

– Не возражать! – кричит Александр Борисович. – Вы лишаете ребенка родитель- ской ласки.

– Завтра утром, – твердо говорит Мария Павловна. – Согласно правилам. С раз- решения зав. отделением.

– Вы что, меня не знаете?

– Я отлично знаю, Александр Борисович, что на вас это не похоже. Я знаю, кстати, что вы уже час как сменились с дежурства и пошли домой, якобы писать диссертацию.

– А ну, пошла отсюда! Сколько надо приказывать! Ты уволена, мымра!

– Вот это не выйдет, – спокойно отвечает Мария Павловна. – Врачей-то вон сколько, а хорошую сестру попробуйте, поищите.

Александр Борисович не слушает. Он выталкивает в коридор Марию Павловну, а сам втаскивает из коридора толстяка в длинном плаще, шляпе и черных очках.

– Идите, папаша, – говорит он. – Ваша дочка ждет вас с нетерпением.

Алиса насторожилась, отступает к окну.

– Где моя дочка, где мое сокровище? – толстяк топчется посреди палаты, пере- водя взгляд с Алисы на Юльку и обратно. Потом вспоминает и спешит к Алисе:

– Вот моя девочка, вот мое сокровище! Идем домой, в семью!

– Нет! – кричит Алиса. – Не смейте ко мне подходить!

Она вскакивает на кровать и отступает от толстяка.

– Вы не мой отец!

– Стойте! – вмешивается Юлька. – А то я сейчас буду кричать, а вы даже не представляете, как я умею кричать.

– Погоди, погоди, – вмешивается Алик Борисович. – У вашей дочки была травма, сотрясение мозга, в документах написано, я сам глядел. Она все позабыла. И па- почку своею позабыла. Сейчас мы вместе вспомним папочку и поедем домой. А ты, Юля, не кричи, зачем кричать? В соседних палатах спят больные дети, зачем их будить?

– Алиса, неужели ты так больна, что забыла дорогого папочку? – вопит толстяк.

– Ты забыла, как я качал тебя на этих руках. (Он протягивает вперед руки.) Ты забыла, как мы славно веселились с тобой на бете Сириуса?

При последних [словах] Алик Борисович дергает толстяка за рукав, и тот спох- ватывается:

– Прошу прощенья, – говорит он. – Забылся.

– Погодите, – кричит Юлька, увидев, что толстяк надвигается на Алису. – Мо- жет, ошибка. Надо доказать, что он ей отец. Покажите ваш документ.

– Есть у меня документы! – толстяк достал из брюк стопку бумажек и стал ма- хать перед носом Юльки, иекоторые бумажки посыпались на пол, но никто не обра- тил внимания.

– Девочка, а ты не вмешивайся, – говорит Алик Борисович. – Мы еще разберемся, как ты сюда попала. Алиса, не теряй времени, вставай и пошли. Нам некогда.

Алисе удалось увильнуть от рук толстяка, и тот ткнулся в стену.

– Скорее, идиот! – крикнул Алик Борисович. – Сейчас все проснутся.

– Они заодно! – догадалась Юлька. – Алиса, осторожнее!

– Конечно, заодно, я давно догадалась, – отвечает Алиса. – Ты только погляди на ботинки Алика Борисовича.

Алиса была права. Оба ботинка Алика Борисовича были на правую ногу.

– Что такое? – удивился Алик и поглядел на свои ноги.

И тут случилось совершенно невероятное: правый ботинок на левой ноге шевель- нулся и превратился в левый.

Пока все смотрели на ботинок, толстяк умудрился схватить Алису. Он прижал ее к боку и зажал рот.

– Доченька, – бормотал он при этом тупо. – Доченька…

Толстяк отступил к двери, Алик Борисович блокировал путь дежурной сестре, и тогда Юлька решилась на отчаянный поступок. Как тигрица, она присела и прыгнула с кровати на толстяка и вцепилась ему ногтями в щеку.

При этом Юлька издала боевой клич индейцев, да такон громкий, что оконное стекло вылетело наружу, все больные проснулись, вороны поднялись с деревьев и с деревьев посыпались листья.

Толстяк от неожиданности упал и выпустил Алису, на корточках кинулся к двери и исчез.

Алик Борисович с криком:

– Ты куда, трус! – кинулся за ним.

– Как мы их, – сказала Юлька, сидя на полу.

– У тебя швы не разошлись? – спросила Алиса, сидя напротив нее.

Тут вбежала Мария Павловна в сопровождении ночного врача.

Они увидели, что окно выбито, ваза с цветами разбита, в палате полный раз- гром, а больные сидят на полу.

– Девочки! – закричала сестра. – Это же совершенно не по правилам! Вы про- студитесь!

В коридоре кто-то громко спрашивает:

– Где взрыв?

– А где Александр Борисович? – спросила Мария Павловна.

– Он в кино, – отвечает Юлька.

– А твой папа, Алиса?

– Наверное, тоже в кино, – смеется Алиса.

– Девочки, сейчас не место и не время шутить.

– А мы и не шутим.

– Пал Сергеевич! – обращается сестра к ночному врачу. – Я была свидетелем странной сцены… Наш врач Александр Борисович привел с собой отца этой девоч- ки, вы же знаете – амнезия…

Ночной врач кивает головой.

– Однако я категорически отказалась проводить выписку в вечернее время и по- шла к вам.

• Предыдущая
• 12/30
• Следующая