Завоевание империи инков. Проклятие исчезнувшей цивилизации - Хемминг Джон - Страница 63
- Предыдущая
- 63/142
- Следующая
Поэтому Манко решил организовать ни много ни мало, а новое восстание против захватчиков. Это была большая военная кампания, последняя серьезная попытка вытеснить испанцев из Перу. Это была замечательная демонстрация мужества и решительности Манко, а также его способности быстро восстанавливать свое физическое и душевное равновесие. Он и его военачальники предприняли попытки начать серию мятежей в различных местах на всем протяжении южных Анд, от реки Мараньон до Юго-Восточной Боливии и Чили.
В северных районах Манко было легко поднять свое восстание. Генерал Иллья Тупак, который командовал армией Инки на севере, так и не распустил свою армию после того, как Кисо Юпанки был убит во время штурма Лимы. Иллья Тупак напал на колонну войск Алонсо де Альварадо, когда она двигалась по направлению к Абанкаю в 1537 году, а затем отошел на север и разместился в районе Уануко. Иллья Тупак вершил здесь власть как военный диктатор и охотно откликнулся, когда его родственник Манко провозгласил второе восстание. К северу от Уануко восстало племя индейцев-кончукос, которые жили в горах, граничащих с рекой Мараньон в ее верхнем течении. Тысячи индейцев этого племени спустились к прибрежному городу Трухильо, убивая всех испанцев или сотрудничающих с ними индейцев, которые им попадались. Их приносили в жертву божеству этого племени Катекилю.
От Уануко Манко двинулся на юг к Хаухе и попытался принудить местное племя уанка присоединиться к восстанию. Его попытка не принесла успеха. Индейцы Хаухи испытывали недовольство властью инков и приветствовали первых испанцев. Многие из них помогали испанцам из отряда Рикельме воевать с воинами Кискиса. В 1536 году они присоединились к восстанию только тогда, когда стало ясно, что восставшие занимают господствующее положение. Но позднее они с радостью помогали Альварадо в проведении репрессий против инков.
Получив в Хаухе категорический отказ, Манко отправился на юг и разместил своих людей в плодородной долине немного севернее от современного Аякучо. Возможно, они даже какое-то время занимали огромные, огороженные каменными стенами сооружения, которые являются развалинами Уари в Тиауанако. С этой своей базы воины Манко предприняли ряд успешных нападений на путешественников, двигавшихся по главной дороге инков. Испанских купцов приводили в ужас слухи о том, что пленников инки отвозят в Виткос, где их «подвергают пыткам в присутствии женщин, мстя им таким образом за полученные раны; жертвам втыкают снизу острые колья и проталкивают их до тех пор, пока кол не выйдет изо рта. Сообщения об этом вызвали такой ужас, что многие не отваживались отправиться в Куско — будь то по личным или служебным делам — без хорошо вооруженной охраны».
Когда в конце 1538 года Франсиско Писарро достиг Куско, он отправил королевского представителя Ильяна Суареса де Карвахала с большим войском, чтобы справиться с этой угрозой: постараться взять в плен ускользающего Инку и успокоить страхи племен, проживающих в Хаухе. Ильян Суарес пошел на запад до Вилькасуамана, а затем отправился на северо-запад по дороге в Хауху.
Манко к этому времени находился в деревушке Онкой, расположенной высоко в горах к северо-западу от Андауайласа, а ее жители устроили в честь его приезда праздник. Его разведчики донесли ему, что «свыше двух сотен отлично вооруженных всадников разыскивают его». Ильян Суарес вскоре узнал о местонахождении Инки. Он повернул с королевской дороги на восток и спустился к бурной реке Вилькас (Пампас). Губернатор Писарро писал королю: «Мы все желаем схватить Инку, и с этой целью [Ильян Суарес] попытался охватить его с двух сторон. Сам он остался с кавалеристами на одной стороне, чтобы занять верхний путь к отступлению». Он послал энергичного молодого командира по имени Вильядиего с группой в 30 человек восстановить мост через Вилькас и захлопнуть ловушку для Манко. Вильядиего должен был оставаться у моста, пока все не будет готово для атаки. Вместо этого он «захватил сторожей у моста и подверг их пытке веревкой», пока они не выдали, что Манко находится в деревне Онкой, непосредственно над ними, и с ним всего 80 приближенных. «Когда Вильядиего услышал это, он обрадовался, думая, что будет легко взять в плен или убить Инку и что он получит много почестей и большую награду». Вильядиего немедленно повел своих людей вверх по крутой тропинке, которая вела от речного каньона к деревне Онкой. В числе его 30 бойцов были 5 аркебузьеров и 7 арбалетчиков.
По воспоминаниям Титу Куси, именно сестра-королева Манко Кура Окльо прибежала сообщить ему о приближении врага. Он сам пошел посмотреть и поспешно вернулся, чтобы организовать своих людей. В числе трофеев у него имелись четыре лошади, которые были быстро оседланы для него и для еще троих вождей королевской крови. Женщин в лагере инков поставили на вершине горы с копьями в руках, чтобы они выглядели как воины. Манко уже научился к этому времени ловко ездить на коне, держа в одной руке копье, и теперь он не мог отказать себе в удовольствии верхом на лошади участвовать в сражении с пешими испанцами. Вильядиего и его люди совершенно измучились: они никак не могли отдышаться после крутого подъема по жаре и без воды. Ведь Манко предусмотрительно уничтожил ирригационный канал, чтобы лишить их воды. Когда командир испанского отряда услышал приближение индейцев, он стал ударять по кремню, а его аркебузьеры быстро зажгли фитили. Но они слишком медленно заряжали. И хотя одним выстрелом из аркебузы был убит один индеец, а из нескольких арбалетов удалось выпустить стрелы, этого все же было недостаточно. Двухчасовое сражение закончилось полной победой Инки. Вильядиего, с рукой, перебитой боевым топором, покрытый ранами, умер сражаясь. 24 испанца были убиты или сброшены вниз со скал; шестеро оставшихся спаслись бегством вниз по горному склону. Воины Манко раздели тела своих врагов и принесли добычу в Онкой. «Они и мой отец, — писал Титу Куси, — очень радовались этой победе, и в ее честь в течение нескольких дней проходили празднования с танцами».
Манко воодушевила победа над Вильядиего, и он почувствовал себя достаточно сильным, чтобы наказать индейцев-уанка за их симпатии к испанцам. В ходе нескольких вооруженных столкновений по дороге в Хауху он «убил и уничтожил многих из них, приговаривая: „А теперь зовите своих друзей на помощь!“ Так и сделали индейцы-уанка: они послали испанцам просьбы о помощи. Но инки были на подъеме. Полководцы Манко Паукар Уаман и Юнкальо атаковали и нанесли поражение большому отряду испанцев и их индейских союзников в Юрамайо, в лесах к востоку от Хаухи. И хотя Юнкальо погиб в бою, много испанцев было убито, а их имущество было отвезено в Вилькабамбу.
После второй своей победы Манко совершил акт мщения главной святыне индейцев-уанка — Уари Уилька. Он разрушил огороженную территорию, прилегающую к гробнице, казнил жрецов и протащил каменного идола по земле, прежде чем столкнуть его в глубокую реку. Инки всегда увозили таких местных божков в Куско, где они становились заложниками и гарантами правильного поведения подчиненных племен. Осквернение святыни Уари Уильки было самым эффектным средством Манко для наказания индейцев-уанка и индейцев Хаухи за сотрудничество с врагами и предательство.
Когда до Франсиско Писарро дошла весть о поражении Вильядиего, он испугался, что «Инка осмелеет, соберет еще больше воинов, разобьет Ильяна Суареса и нанесет дальнейший ущерб». Поэтому он поднял в ружье в Куско 70 конников и 22 декабря 1538 года выступил вместе с ними из города. Хотя он ни разу не столкнулся с Инкой, Писарро отправился защищать уязвимый участок высокогорной дороги от налетов отрядов Манко. 9 января 1539 года он основал в Уаманге испанский город, первоначально названный Сан-Хуан-де-ла-Фронтера, и оставил в нем 24 жителя и 40 солдат под командованием капитана Франсиско де Карденаса. Этот человек позднее писал: «В то время, когда я там оказался, город находился в большой опасности, так как в нем было очень мало испанцев, а Инка был поблизости со многими восставшими воинами, „…“ и они убили нескольких испанцев».
- Предыдущая
- 63/142
- Следующая
