Реакции и поведение собак в экстремальных условиях - Герд Мария Александровна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/37
• Следующая

Олигоурезис, очевидно, возникал в результате произвольных задержек актов выделения и объяснялся теми же механизмами, что и длительные (сутки и более) рефлекторные задержки. Палакиурезис регистрировался, и об этом уже упоминалось, после отсутствия мочеиспускания в течение суток или после очень резкого появления выделений, т. е. после ишурии и олигоурезиса. Очевидно, длительное сдерживание актов выделения приводило к перенапряжению тормозного процесса и к срыву в области функциональных взаимоотношений симпатической и парасимпатической систем, иннервирующих акты мочеиспускания. Чрезмерное двигательное беспокойство и, наоборот, затаивание в свете этих высказываний можно трактовать как следствие этих нарушений, проецирующихся в область двигательного анализатора.

Можно выдвинуть предположение, что постепенное увеличение времени пребывания в кабине от 7 до 12 и от 12 до 19 час. способствовало упрочению рефлексов задерживания выделений и, следовательно, затрудняло привыкание собак к многосуточному нахождению в камере. Выше при рассмотрении результатов 12-и 19-часовых опытов уже говорилось о ломке сложившегося при таком методе тренировок стереотипа. Переход к многосуточным опытам также предполагал ломку врожденных рефлексов собак. Известно, что собаки относятся к роду canis, представители которых не испражняются в том жизненном пространстве, которое используется ими для постоянного отдыха, пищи, кормления потомства и т. д. (Моуэт, Фарли, 1968).

Влияние функций выделительной системы наглядно выявлялось при сравнении состояния собак с состоянием в аналогичных опытах обезьян, которые не так щепетильны, как собаки, ибо выделения у них в природе возникают в любом месте и во многих позах. Профессор Н.А. Рокотова со своими сотрудниками (Рокотова и др., 1962) на основании тщательно собранных и статистически обработанных фактов установила отсутствие у этих животных в фиксирующей клетке существенных нарушений жизнедеятельности.

Улучшение по мере тренировки различных функций организма собак происходило не одновременно. Вегетативные показатели восстанавливались довольно быстро, улучшалось пище- и водопотребление, а также сон. Поведенческие реакции нормализовались значительно медленнее, хотя, например, такие голосовые реакции, как стоны и звуки при дыхании, исчезали у многих животных после первого моче- и каловыделения и в большинстве случаев не возобновлялись.

Специфика реакций отдельных животных, по-видимому, определялась характером, глубиной нарушений и зависела от состояния нервной системы. Наиболее значительные сдвиги регистрировались у четырех собак: у подвижного Тайфуна, Ночки, Кляксы и Линды. При этом у двух последних со второй трети опытов стало наблюдаться улучшение всех функций.

Очевидно, реакции скуления и воя могут быть причислены к признакам, свидетельствующим об ухудшенном и угнетенном состоянии психики собак. Такая их роль не может быть выявлена с помощью каких-либо специальных методов. Однако, скуление и вой всегда появлялись в случаях неблагоприятных изменений психических реакций. В первые часы экспериментов психическое состояние собак было связано с ориентировочными рефлексами, биологически несовместимыми со звуками. Затем в начальные сутки опытов под влиянием кумуляции неблагоприятных явлений в организме возникало угнетенное психическое состояние, и оно обнаруживалось в виде скуления и воя. В дальнейшем по мере привыкания к условиям эксперимента состояние организма и психики улучшалось и скуление становилось редким явлением. В конце опыта психическое состояние несколько ухудшалось и сразу возрождалось скуление. При этом появление скуления часто регистрировалось на гораздо более ранних стадиях, чем возникновение обеднения положительных эмоций, гипертрофированных форм страха, уменьшения интенсивности движений хвостом и т. д. Все это говорит о том, что скуление являлось ранним признаком ухудшения психического состояния собак.

Большой процент суток опытов с аномальным ритмом выделений (57,3%) от общего числа суток, возникновение других неблагоприятных сдвигов, тот факт, что только одна собака оказалась по-настоящему пригодной к длительному пребыванию в кабине и т. д. — все заставляло признать первый постепенный способ тренировки способом, имеющим существенные недостатки. Такой вывод требовал разработки иных методов тренировки.

Предлагаемый на следующем этапе исследований второй способ тренировки устранял предварительное приучение собак к условиям малой кабины: животных сразу фиксировали на длительный срок.

Была сделана попытка группировки полученных данных по периодам. В качестве основного показателя, по которому проводилось такое разделение, был выбран сон. Начало периода нормализации определялось с момента, когда собаки три дня подряд спали относительно крепко и продолжительно. Предполагалось, что хороший сон способствовал улучшению состояния бодрствования и являлся, таким образом, необходимым фоном для восстановления всех функций.

Анализ данных о сне показал, что у собак (Тьмы и Луги) переходный период продолжался только 2 суток, у Угры и Клязьмы — 4–5, у Волхова — 6, а состояние сна Тосны не улучшалось.

У большинства собак, как и при первом способе тренировки, в переходный период наблюдались изменения частоты пульса и дыхания. У некоторых животных (например, Луги) в среднем за сутки по сравнению с фоновыми данными они снижались: пульс с 76 ударов в минуту (при сигме 1,27) уменьшался до 72 (при сигме 3,31), частота циклов дыхания — с 12 (при сигме 1,16) до 10 (при сигме 2,41). У других собак изменения были более значительными. У Волхова, например, пульс учащался с 72 (при сигме 2,8) до 83 (при сигме 3,7), частота циклов дыхания — с 16 (при сигме 2,17) до 23 (при сигме 4,35). В отдельные отрезки времени регистрировались задержки дыхания (по 3–5 сек.).

На стадии выдоха в переходный период у многих собак, так же как и при тренировке по первому способу, возникали стоны и звуки, производимые в болезненном состоянии.

Средние величины числа пульсовых ударов и числа дыхательных движений в переходный период в одну минуту поздним вечером и ночью у многих животных были более учащенными, чем в другие часы суток. Температура тела также ночью бывала на несколько градусов выше (на 0,11–0,22°). У Тосны учащенный на 15–20 ударов пульс, дыхание убыстренное на 3–5 циклов и повышенная на 0,3° температура регистрировались даже в часы глубокой ночи (22–4 час), что говорит о значительных нарушениях вегетатики этой собаки.

В ходе опытов по тренировке, т. е. в период нормализации, наблюдались меньшие отклонения величин пульса, числа дыхательных движений и температуры тела. Совершенно исчезали болезненные звуки, сопровождающие дыхание. Исключение составляли вегетативные показатели у собаки Тосны, отличающиеся от нормы. У животного наблюдалась одышка и изменения сердечных ритмов.

В период нормализации при ухудшении многих функций также наблюдались повторные увеличения частоты пульса и циклов дыхательных движений, иногда возобновлялись стонущие звуки. Величины этих сдвигов при вторичном их появлении были меньше, чем в переходный период, а при их возникновении в третий раз они были еще менее выражены. Так же как и в тренировке по первому способу, подобные явления были приурочены к актам мочеиспускания и дефекации, а их величины колебались в основном в зависимости от нарушений в этой системе.

Все эти данные говорят об изменениях в переходный период вегетативных процессов и относительной их нормализации в ходе дальнейших опытов. Степень изменений была меньшей, чем в опытах по первому способу тренировки.

• Предыдущая
• 16/37
• Следующая