Запретные желания - Хейер Джорджетт - Страница 48

• Предыдущая
• 48/56
• Следующая

– Послушайте, Селина, вы не должны превращать это в игру, потому что это гораздо серьезнее, чем вы думаете.

После этого всякая надежда на драматичность атмосферы безвозвратно исчезла. Селина заявила, что ничего не скажет, но даже ей самой показалось, что эти слова прозвучали скорее обиженно, чем благородно; а когда миссис Торн, выбравшись из своего кресла, сообщила о своем намерении немедленно отвести ее к отцу, который знает, как обращаться с дерзкими девчонками; она, вместо того чтобы вести себя как героиня, от страха расплакалась.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы вытянуть из нее всю историю; на миссис Торн ее откровения подействовали так, что Нелл стало искренне жаль бедную даму. Открыв, что, вместо того чтобы в сопровождении горничной отправляться в танцкласс или на урок музыки, как думала миссис Торн, Селина совсем одна тайком отправилась в самый фешенебельный квартал города, чтобы содействовать своей кузине в поступках, которые, если бы о них узнали, опозорили бы их обеих в глазах всего светского общества, миссис Торн была так поражена, что лишь упрекнула девушку и посетовала, что ее дочь лишена малейшего чувства приличия. Расспрашивать Селину пришлось Нелл, что она и сделала с прохладной мягкостью, пугавшей девушку куда больше, чем материнский гнев.

Летти продала ожерелье Кэтворту в тот день, когда они с кузиной ездили покупать свадебный подарок для Фанни. Они отпустили коляску у Пантеона, сказав кучеру, чтобы через несколько часов он ждал их у Гюнтера на Беркли-сквер. Купив себе густые вуали, они поехали в кебе на аллею Крэнбурн; о существовании фирмы «Кэтворт и сын» узнали, попросив сидевшего на козлах кучера назвать им ювелира, услугами которого не пользуются высокопоставленные особы. Пока Летти проворачивала свою сделку с молодым Кэтвортом, Селина оставалась в кебе, ибо кучер, когда его попросили подождать, вероятно, заподозрил, что они желают улизнуть, и потому потребовал, чтобы ему сразу же заплатили.

После продажи ожерелья для побега требовалось только одно – жених, которого все еще не было в городе.

Тут миссис Торн воскликнула:

– Только не говори мне, что Эллендейл был готов жениться на ней всего с двумя тысячами фунтов!

– Дорогая мадам, не думаете же вы, что Эллендейл принимал в этом участие! – сказала Нелл.

– Не принимал, – подтвердила Селина. – Летти собиралась сказать ему, что получила эти деньги от крестного отца – ведь ему бы наверняка не понравилось, что она взяла ожерелье.

Как было условлено заранее, девушки встретились днем, избавились от Марты, поскольку Летти с редкой предупредительностью решила защитить ее от всяких обвинений, купили некоторые вещи первой необходимости, которые Летти не удалось уложить в свой пакет, и отвезли их на Брайнстен-сквер, где уложили в старый саквояж, принадлежавший отцу. После этого, наняв кеб, Летти отправилась в дом на Райдер-стрит, где жил мистер Эллендейл.

– Но вам их не поймать, – сказала Селина с последней искрой дерзости, – потому что это было несколько часов назад, и, будьте уверены, они теперь уже далеко отсюда!

Это показалось миссис Торн более чем вероятным, и она со стоном ужаса откинулась на спинку кресла; Нелл была настроена более оптимистично. Когда Селину отправили в постель, пригрозив хлебом и водой на ужин, разговором с папа на следующее утро и отсылкой в Батский пансион для молодых девиц, Нелл поднялась и заявила, что немедленно едет на Райдер-стрит.

– Но какой смысл, дорогая? – спросила миссис Торн. – Вы же слышали, что говорила эта дрянная девчонка! Они отправились в Гретна-Грин, можете не сомневаться!

– Не может быть! Это, несомненно, идея Летти, но я удивлюсь, если на этот план согласился мистер Эллендейл! О, он бы так не поступил! Я в этом уверена!

– Боже милостивый, леди Кардросс, куда еще они могли отправиться? Они не могут пожениться в Англии, ведь Летти несовершеннолетняя, и нужно специальное разрешение и не знаю, что еще! Ведь вряд ли он допустил бы, чтобы она с ним убежала, если не рассчитывал немедленно жениться на ней!

– Не уверена, что он вообще что-нибудь знал об этом, – заявила Нелл. – Только подумайте, мадам! Это респектабельный и исключительно разумный молодой человек, прекрасно знающий, что такое приличия. Я уверена, что он ни на миг не допускал мысли о тайном браке с таким ребенком, как Летти. Да еще с ее фантазиями! О нет, он не мог этого сделать! Его остановило бы если не благоразумие, то мысль о том, что его могут счесть беспринципным охотником за приданым!

– Да, вы правы, – неуверенно согласилась миссис Торн. – К тому же его выгнали бы со службы. Но знаете ли, душенька, когда мужчина по уши влюблен, трудно предугадать, как он поступит и что сделает. Не хотите же вы сказать, что Летти решила тайно обвенчаться с ним, а он об этом ничего не знал!

– Хочу, – возразила Нелл с едва заметным смешком. – Это очень на нее похоже!

– Ох! – вздохнула миссис Торн. – Это взбалмошное создание! Вот сюрприз будет для Эллендейла, когда он явится домой из своего министерства иностранных дел, мечтая только об обеде, и обнаружит у себя дома эту несносную девчонку, готовую на все и ожидающую, что он сейчас же повезет ее в Шотландию! Что ж, надеюсь, это послужит ему уроком! Но если это так, почему он до сих пор не привез ее назад?

– Я думала об этом, – сказала Нелл. – Это кажется странным, но что, если он задержался на службе? Потом, ему понадобится какое-то время, чтобы уговорить Летти отказаться от своего плана. А скорее всего, она закатила одну из своих истерик и бедняга не имеет ни малейшего понятия, как ее успокоить! Нет, мне немедленно нужно ехать на Райдер-стрит!

Убеждение, что, приехав к мистеру Эллендейлу, она обнаружит его дома успокаивающим свою будущую невесту, росло в душе Нелл по мере того, как в очередном кебе она тряслась по дороге на Райдер-стрит. Она снова приободрилась, чувствуя, что, если ей удастся вернуть Кардроссу сестру с незапятнанной репутацией, она отчасти искупит свою вину за глупые и сумасбродные поступки, которые совершала в последние недели. Но когда кеб свернул с Сент-Джеймс-сквер на Райдер-стрит, ей пришлось слегка остыть. Кучер придержал свою старую лошадь и свесился с козел, чтобы спросить, какой номер дома ей нужен; и Нелл неожиданно сообразила, что не знает. Кучер тоже не знал. Когда его спросили, не знаком ли ему мистер Эллендейл, он ответил, что не забивает себе голову именами нанимающих его господ, и оглядел свою прекрасную пассажирку с неодобрительным любопытством. Это немного выбило ее из колеи; хотя, собственно, ей было не по себе уже с того момента, как они свернули на Сент-Джеймс-сквер и она увидела, что окна всех клубов освещены и что по улице фланируют несколько знакомых джентльменов. Этот квартал фешенебельного Лондона принадлежал почти исключительно джентльменам, и появление там дамы считалось дурным тоном. На Сент-Джеймс-сквер располагались почти все клубы, а ближайшие улицы изобиловали холостяцкими жилищами и игорными домами. Кучер явно задавался вопросом, не заблуждается ли он относительно социальной принадлежности своей пассажирки, а Нелл чувствовала полную беспомощность и растерянность; но тут, к счастью, она вспомнила, что на Райдер-стрит живет мистер Хедерсетт, который, несомненно, может сказать ей, где находится жилище мистера Эллендейла, если только ей повезет и она застанет его дома. Она велела кучеру подъехать к дому номер 5. Она почти не надеялась застать мистера Хедерсетта дома, поскольку часы показывали уже больше восьми, но судьба была к ней благосклонна. Пока она рылась в сумочке в поисках кошелька, двери дома номер 5 открылись и на пороге появился мистер Хедерсетт собственной персоной, очень элегантный, в панталонах до колен и шелковых чулках, в жилете из жатого шелка, в сюртуке фасона «ласточкин хвост» и в белоснежном галстуке, искусно завязанном его умелыми руками сложным, так называемым математическим узлом. На напомаженных волосах сидела слегка заломленная модная шляпа, с плеч свисал плащ на шелковой подкладке. В одной руке у него были перчатки, в другой – трость из черного дерева, но, увидев необычное зрелище – даму, которая расплачивалась с кебменом у самых его дверей, – он переложил перчатки в правую руку, чтобы поднести к глазам лорнет, висевший у него на шее. В этот самый миг Нелл повернулась, чтобы подняться по ступенькам к его двери, и радостно воскликнула:

• Предыдущая
• 48/56
• Следующая