Атака из Атлантиды - Дель Рей Лестер - Страница 23

— А почему бы и нет, сэр? Они атаковали нас.

— Возможно, они трактуют свои действия как-то иначе. Может, они считают, что мы нарушили их границу. Скажем, все, что находится выше определенного уровня в океане, с их точки зрения, принадлежит нам, а ниже — им. Мы нарушили границу, и они предприняли закономерные ответные действия. Мы не должны предполагать, что они в меньшей мере люди, чем мы сами, лишь потому, что они иначе выглядят. Они не такие, как мы, но это не означает, что они лучше или хуже нас.

Кейн в полном недоумении уставился на адмирала.

— Но это же враги нашей страны. Они совершили пиратские действия.

— Чушь. Они не нанесли нам никакого вреда. Вероятно, они и не стремились навредить нам. Они просто арестовали нарушителей границы. Это их территория, Кейн.

Симпсон, стоявший за спинами остальных, тяжело вздохнул.

— Не уверен, что они не нанесли нам вред. Мы настолько превысили пределы допустимого давления, я имею в виду, пределы переносимости нагрузки обшивкой, корпусом лодки в целом. Мы не способны выбраться отсюда самостоятельно.

— Вероятно, они не понимают, насколько опасно для нас давление. Почему бы нам и не спуститься на дно, возможно, именно так они и считают. Может, они думают, что мы умеем регулировать внутреннее давление судна, в соответствии е возрастанием внешнего давления.

— Настолько сжатый воздух просто сожжет наши легкие, мы не способны выносить такое количество кислорода, — высказал свои соображения Дон.

Он попытался представить себе, что произошло бы при такой плотности воздуха. Скажем, если давление превышало бы нормальное в 400 раз или более того? Человек, вдохнувший глоток такого воздуха, должен был бы остановить дыхание на шесть часов, по меньшей мере! Но, конечно же, никто не смог бы вообще вдохнуть его без ущерба для организма. Кислород — газ, обладающий сильным коррозирующим воздействием, он вступает в химические соединения с чересчур большим количеством веществ, а эти реакции приводят к выделению значительных температур и возгоранию.

Легкие, которые получили бы в один момент такую порцию кислорода, просто не смогли бы существовать. Интересно, подумал Дон, как же существует этот странный город? Но прежде, чем он нашел для себя ответ, заговорил Дрейк, словно услышал мысли юноши.

— Их атмосфера должна содержать большое количество инертных газов — азота, гелия, чего-то еще подобного. Вероятно, кислорода здесь не больше, чем у нас.

— Похоже, они намерены проверить воздействие этой атмосферы на нас, — сказал Кавано.

На экране было видно, как один из людей снаружи делал жесты, явно свидетельствующие о том, что он предлагает им выйти из корабля. Этот человек выглядел старше остальных, кожа его имела сероватый оттенок, а волосы были снежно-белыми. У него, единственного из всех, была борода, отличалась и его одежда, длиной ниже колен.

— Гостеприимный город, эта Атлантида, — усмехнулся Апджон. — Он хочет, чтобы мы вышли наружу, где нас мгновенно расплющит.

— Ты настаиваешь на том, чтобы называть этот город Атлантидой? — спросил Халлер.

Дон задумался, какая часть всех разговоров имела смысл, а какая — просто прикрывала нервозность, отвлекала от тревожных мыслей.

— А почему бы не называть его Лемурией? — продолжал Халлер. — Она тоже затонула в океане, если верить легендам.

Апджон резко мотнул головой:

— Нет. Никогда. Лемурия, согласно преданиям, должна находиться в Тихом океане. И вообще — чем тебе не нравится Атлантида? Это Атлантический океан. Жители Америки называются американцами, почему же обитателей Атлантического океана не называть атлантами, то есть жителями Атлантиды?

Там, снаружи, пожилой мужчина делал все более энергичные жесты. Появилось и двое других, одетых так же, как он.

Наконец пожилой мужчина пожал плечами и явно собрался изменить тактику. Он махнул рукой в сторону корабля, и группа людей, одетых в темно-синие короткие туники, вышла вперед, толкая перед собой тележку, на которой было нагружено различное оборудование. Они двинулись прямиком к люку для выхода в глубоководном костюме, откуда на глазах пловцов выбирался из лодки Дон.

Халлер нахмурился, глядя, как они начали выбирать подходящие инструменты.

— Они более чем гостеприимны. Они настойчивы. Доктор Симпсон, могут они найти способ вскрыть люк снаружи?

— Не очень понимаю, как им это удастся, — ответил дядя Дона. — Он запирается изнутри, вскрытие люка снаружи очень трудная работа. Но, возможно, они сумеют войти через люк. Внешняя переборка имеет систему ручного управления, так что если они будут действовать правильно, им это в конце концов удастся. Но внутренняя переборка защищена надежнее.

Оказалось, что внешний люк не представлял для атлантов никакой проблемы. Менее чем за пять минут они вытащили наружу глубоководный костюм. Затем взяли инструменты и скрылись внутри переходной камеры.

Халлер переключил системы наблюдения на кают-компанию. Там стоял сенатор Кении с чашкой кофе в руках и красными после долгого сна глазами. Выглядел он вполне жизнерадостным, во всяком случае, по сравнению с обычным состоянием.

— Хорошая работа, адмирал, — приветствовал он Халлера. — Я чувствую себя гораздо увереннее теперь, когда вы увели нас от этих чужаков в пузырях. Я заметил, когда проснулся, что все вокруг спокойно. Вижу, мы благополучно достигли поверхности. Когда возвращаемся на базу?

Халлер указал на экран, на котором сенатор мог заметить толпу вокруг судна, разглядывавшую глубоководный костюм.

Вдали открывался неплохой вид на город. Кении с улыбкой уставился на экран, но уже через пару минут явно потерял былую уверенность.

— Боюсь, я не бывал на этой базе. И рабочие здесь какието странные. Полагаю, это секретная правительственная база? Можете вы сказать мне, где я нахожусь?

— Приблизительно в пяти километрах ниже уровня моря, где-то на дне впадины Милуоки, — ответил Халлер. — Эти люди раньше были в пузырях, а это их город, который Сид называет Атлантидой. В данный момент они пытаются войти внутрь корабля. Если они это сделают, нам не следует забывать, что давление на данной глубине океана достигает нескольких тонн на квадратный сантиметр. Однако, нам придется подумать об этом, — Кении уставился на Халлера, медленно опуская на ближайший стол чашку кофе.

— Адмирал, вы имеете в виду, что вы позволили захватить этот корабль? Вы предоставили им возможность взять нас в плен, зная, что на борту нахожусь я, — и это при условии, что на следующей неделе в Сенате обсуждается билль Маккёрди?! Вы хотите сказать, что преспокойно сидите там, в рубке, когда враги пытаются войти в корабль? Адмирал Халлер, по-моему, вы не понимаете, что ответственность, которая лежит на вас… Вы, наверное, шутите. Конечно, как я сразу не понял.

Он снова взял чашку кофе и стал наблюдать за экраном, После нескольких глотков снова поставил чашку на стол, — Вы ведь шутите! Мы… мы в безопасности?

— Возможно, мы в меньшей безопасности, чем кто бы то ни был, — спокойно заявил Халлер.

Кении в полном шоке смотрел на Халлера, затем перевел взгляд на экран, медленно покачал головой.

— Вы не шутите. Нет. Адмирал, я старый человек! Я должен вернуться в Вашингтон. Они хотят протолкнуть этот билль — поднять налог на табачные изделия. Мой штат не вынесет еще одного подъема налогов. Я обещал бороться против этого, и я намерен бороться. Я… Нет, вы не шутите. Я… я не знаю, что сказать.

Он снова взял чашку и медленно, одним долгим глотком допил кофе. Потом сенатор тяжело опустился на ближайший стул, облизал губы и кивнул.

— Очень хорошо. Отлично… Адмирал Халлер, я считаю ваше поведение в данном деле возмутительным примером крайней некомпетентности и намерен получить информацию о том, что вы собираетесь предпринять в сложившейся обстановке. Крайняя, невероятная некомпетентность! Я не потерплю этого! С меня довольно! Я даю вам ровно час, чтобы вернуть судно на поверхность. Ни минутой больше. Эти иностранные шпионы, которые находятся снаружи, не одурачат меня своими костюмами. А вы, адмирал, вы предали интересы своей страны. Да, сэр, вы — предатель! Человек, который украл корабль и передал его в руки врагов самым низким, недостойным и позорным образом… Какова глубина, на которой мы находимся?