Опасный маскарад - Хейер Джорджетт - Страница 9

• Предыдущая
• 9/64
• Следующая

Прюденс мысленно предала сэра Хамфри проклятиям; казалось, что он только добавит им сложностей. Чем меньше людей узнали бы об эскападе мисс Летти, тем лучше было бы для этой непоседливой барышни, но Прюденс напомнила себе, что ей хватает своих собственных тайн и секретов, чтобы думать еще и о чужих. Она избегала давать ответы на вопросы миледи. Она сказала, что не имеет чести быть знакомой с сэром Хамфри, но думает, что сэр Энтони Фэншо замолвил за них словечко. Наконец миледи сдалась. Прюденс отправилась вниз, в комнату с окнами на улицу, в которой обычно принимали утренних посетителей.

Как только она вошла, высокий худой джентльмен поднялся с кресла. Он был сутуловат и хром; на голове у него был модный пудреный парик, но румянами он пренебрег. Карие глаза, вовсе не похожие на глазки мисс Летти, были омрачены тревогой. У него был вид человека, преждевременно постаревшего вследствие плохого здоровья.

Джентльмен поклонился мистеру Мерриоту, не оставляя своей трости. Мистер Мерриот ответил поклоном и предупредительно придвинул кресло.

– Сэр Хамфри Грейсон, я полагаю? Сэр, для меня это большая честь. Не хотите ли присесть?

Сэр Хамфри оглядел мистера Мерриота. Лицо его смягчилось. Молодой джентльмен, – конечно, был большой франт, он обращался к сэру Хамфри со старомодной учтивостью. Он уселся в кресло, помянув свою подагру. Одно плечо у него было выше другого. Было видно, что пожилому джентльмену этот визит не доставлял особого удовольствия.

– Мистер Мерриот, я полагаю, вам понятна причина моего визита. – Он сразу приступил к делу: – Позвольте мне быть откровенным. Я в долгу перед вами за свою дочь.

Старик явно был с характером. Ему можно было посочувствовать: такой удар по самолюбию.

Прюденс поспешила возразить:

– О сэр, ради всего святого, нет нужды говорить об этаком! Сделайте одолжение, забудьте о моей ничтожной услуге!

Старик оттаял.

– Подумайте сами, мистер Мерриот. Вы должны оказать мне честь, приняв мою глубочайшую сердечную благодарность за то, что вы спасли мою дочь.

– О сэр, это такие пустяки. Я сыграл свою роль всего лишь за полчаса до прибытия сэра Энтони. Он бы мгновенно уладил это дело. Умоляю, не будем говорить об этом! Я счастлив был услужить мисс Грейсон. Или лучше поблагодарите мою сестру, сэр, она проявила находчивость и устроила маленькое представление.

Сэр Хамфри позволил себе улыбнуться и склонил голову.

– Я, в самом деле, желал бы выразить благодарность мисс Мерриот. Моя глупенькая дочь не может говорить ни о чем, как только об этом самом представлении. По крайней мере, позвольте сделать вам комплимент как искусному фехтовальщику.

Прюденс ответила ему смешком:

– Старый прием, сэр, но полезный. Надеюсь, мисс Грейсон благополучно перенесла это приключение?

– Будьте уверены, сэр, моя дочь неисправима! – Однако при этом сэр Хамфри не мог скрыть улыбки.

– Но, сэр, в конце концов, она совсем дитя, с детским желанием романтики и приключений.

– Ее поведение могло бы привести к ужасному скандалу, мистер Мерриот.

Прюденс заметила некоторое беспокойство в глазах сэра Хамфри и поспешила успокоить его.

– Сэр, у вас не должно быть ни малейших опасений на сей счет; в этом я убежден. Никто, кроме сэра Энтони и нас двоих, ничего не узнает об этом деле.

Последовал еще поклон.

– Моя дочь должна считать себя счастливой, поскольку встретила столь надежного друга, – произнес сэр Хамфри.

Эта чрезвычайная церемонность начинала угнетать Прюденс. Ей пришла в голову счастливая мысль послать за Робином. Сэр Хамфри выразил пылкое желание высказать свою благодарность мисс Мерриот. Чернокожего Помпея мигом послали наверх за Робином, который вскоре и появился, весь в пудре и в мушках, двигаясь в облаке ароматов: прекрасное видение в нежно-голубой тафте. Прюденс подумала, что ни одна девушка не могла бы выглядеть лучше.

Последовали реверанс, несколько скользящих шажков к сэру Хамфри, и ему была протянута нежная рука. Сэр Хамфри склонился к ней – и Прюденс чуть нахмурилась. Ей было неловко, что старый придворный вынужден целовать руку ее бессовестного брата. Лукавый взгляд Робина она встретила с упреком. Робин опустился в кресло, утопая в волнах шелка.

– Сэр Хамфри, я протестую, это чересчур любезно с вашей стороны! Мисс Летти говорила о вашей склонности к уединению. Поверьте, вам не было нужды изменять своим привычкам. Нет, нет, сэр, вы не должны благодарить меня за прошлый вечер. – Он прикрыл лицо веером, из-за него сияли лукавые глаза. – Пощадите, сэр, я краснею! Только представьте меня, теряющую чувства в объятиях Мэркхема! О Боже!

Прюденс могла теперь ретироваться – Робин овладел ситуацией. Она села на диванчик у окна и втихомолку восхищалась ловкостью брата. Похоже, тот решил очаровать сэра Хамфри. И Прюденс могла догадаться почему. О, конечно, затевается новое дело. Но все-таки нехорошо, что Робин так усердно строит глазки пожилому джентльмену. Господи, ну и характер у мальчишки!

И в самом деле, эти двое завели весьма оживленный разговор. Оказалось, Робин обладает чудесным даром – он сумел разговорить чопорного старика. Через десять минут он уже считал сэра Хамфри своим другом и даже очень деликатно коснулся неосторожного поступка мисс Летти. Но даже тут его не оборвали – лишь одно-два слова свидетельствовали о том, как обеспокоен сэр.

Робин отложил в сторону свой веер из цветных перьев. С очаровательной смесью почтительности и кокетства он заявил воркующим голоском:

– Простите мне мою дерзость, сэр Хамфри, я едва решилась заговорить об этом! – и получил заверение в том, что сэр Хамфри не только прощает, более того, он весь внимание. – Знаете ли, – мадам Кэйт доверительно улыбнулась ему. – Я все-таки на несколько лет старше, чем наше милое дитя. Может быть, вы разрешите шепнуть вам на ухо словечко-другое?

Сэр Хамфри умолял оказать ему такую любезность. Прюденс у своего окна была позабыта. Ничего не поделаешь; ей оставалось только сидеть в тени, коли на Робина нашел такой неудержимый стих, что он не мог остановиться. Бог ты мой, но ведь они все глубже запутываются в своей лжи!

Робин нежно ворковал, сэр Хамфри на лету ловил его советы. Ему не стоит так ограничивать свободу мисс Летти: ведь она такая живая, и ей нужны развлечения. Слишком молода? Фи, сэр, никогда так не думайте! Вывозите ее в свет; покажите ее в обществе. И не думайте о том, чтобы увезти ее назад, в Глостершир. Это было бы роковой ошибкой...

И так это продолжалось, что немало позабавило Прюденс. Видимо, Робин желает поддержать знакомство. Неужели попался на приманку бархатных глаз?

Но следующие слова заставили Прюденс посерьезнеть. Сэр Хамфри осмеливается просить мисс Мерриот о величайшем одолжении. Его сестра, возможно, уже не годится на роль спутницы для такой живой девушки, как его Летиция. Он будет считать себя вечным должником мисс Мерриот, если та согласится принять Летти под свое крыло.

«Ну и как нам теперь отвертеться?» – подумала было Прюденс, однако оказалось, что Робин и не думает отвечать отказом. Последовали изъявления полнейшей готовности; он заявил, что ждет мисс Грейсон на следующий же день.

«Мошенник!» – подумала Прюденс и повторила это вслух, как только сэр Хамфри церемонно откланялся.

Робин расхохотался и присел в шутливом реверансе. Нет, положительно, сегодня в него бес вселился.

– Ради Бога, дитя мое, будем серьезны. Чего ты только что наобещал?

– Стать другом маленькой темноглазой красавицы. Я полон рвения.

– Это очевидно. – Тон сестры был сух. – Я думаю, ваша дружба ничего не даст, Робин.

Подвижная бровь Робина взлетела вверх.

– Что такое? У моего Питера нервы шалят? Честное слово, я думал, что у тебя их вообще нет. Насколько я могу судить, разоблачение нам не грозит.

– Нет, конечно, дитя мое. Ты бесподобен, – сказала Прюденс искренне. – В тебе больше грации, чем когда-либо было во мне, даже когда я в своих юбках. Просто... мое чувство благопристойности оскорблено.

• Предыдущая
• 9/64
• Следующая