Муслин с веточками - Хейер Джорджетт - Страница 40

• Предыдущая
• 40/59
• Следующая

– Я вспомнил. Мальчик не виноват! Врач сквозь зубы приказал Чиклейду держать его, и потерпев несколько минут, он снова потерял сознание.

– Да это и к лучшему, – проворчал доктор Чантри, когда Чиклейд, весьма обеспокоенный, обратил его внимание на это обстоятельство. – Пуля была дьявольски глубоко, скажу я вам. Нет смысла приводить его в чувство, беднягу, пока я не зачиню его как положено. Аманде показалось, что прошло очень много времени, пока не была совершена последняя стадия операции, и она не могла поверить, будто сэр Гарет найдет это удобным. Но врач сказал, что по Божьей милости пуля не задела жизненно важных мест, и от этого она почувствовала себя гораздо бодрее, пока он не добавил, что еще никто не может сказать, как это обернется, хотя надеется на лучшее при полном покое и хорошем уходе.

– Но он не умрет, правда? – умоляюще спросила Аманда.

– Надеюсь, нет, юная леди, но это скверная рана, и он потерял очень много крови. Я могу вам сказать: если бы вы не проявили такое присутствие духа, сейчас его в живых бы не было. Но Аманда, всегда мечтавшая играть роль героини, сейчас ощущала себя немногим лучше убийцы и нетерпеливо отмахнулась от этих слов:

– Скажите мне в точности, что я должна делать, чтобы ему стало лучше! Все, что я должна делать! Он потрепал ее по плечу.

– Нет, нет, вы еще слишком молоды, милая! Ну, не волнуйтесь. Я не предвижу здесь никаких осложнений, но что нам нужно – это опытная женщина для ухода за ним.

– Я пошлю за миссис Бардфилд, сэр, – сказал Чиклейд.

– О, акушерка! Да, блестящая идея! Сейчас ему мало чего нужно, кроме покоя, но я пришлю своего слугу с укреплящим и немного настойки опия на случай, если он станет беспокоиться. Я дал ему кое-что, чтобы он мог спать, но если рана воспалится, у него в скором времени может подняться небольшой жар. Однако не стоит чрезмерно беспокоиться. Я заеду взглянуть на него сегодня вечером, не бойтесь!

После отъезда врача Аманда долго сидела у постели сэра Гарета. На ее взгляд, сравнение доктора Чантри с теми представителями этой профессии, которые ей прежде встречались, было не в его пользу, но она могла видеть, чем бы ни было то, что он заставил проглотить своего пациента, определенно подействовало на него благотворно. Он все еще был ужасно бледен, но это уже не был обморок, напоминающий смерть. Казалось, он крепко спит, но время от времени рука, лежавшая поверх одеяла, дергалась, и он беспокойно двигал головой по подушке. В полдень в комнату тихо вошел Чиклейд и зашептал, что миссис Бардфилд находится внизу, прибыв из своего коттеджа на другом краю деревни взглянуть на пациента.

– Она посидит с ним сегодня ночью, мисс. Доктор сказал, ему пока ничего не понадобится, поэтому я не сомневаюсь, мы достаточно хорошо управимся до обеда. Привести ее сюда, чтобы она могла видеть, в каком джентльмен состоянии? Аманда с готовностью согласилась. В критической ситуации она могла действовать не только с мужеством, но с врожденным чувством того, что следует делать; но лицом к лицу с постелью больного она осознавала свое невежество. С выражением благодарности она встала, чтобы приветствовать женщину, опытную в уходе за больными. Но ее чувствам суждено было резко измениться. Леди, которая вскоре, задыхаясь, поднялась по лестнице и вошла в комнату тяжелой поступью, не была из тех, внешность которых вызывает доверие. Она была необычайно полной и хотя выглядела, благодаря располагающей улыбке, добродушной, Аманде лицо ее показалось очень неприятным. Ей не понравилось ни выражение странно подернутых дымкой глаз, ни их неспособность задержаться на чем-либо более, чем на мгновение. Чепец, который она носила под большой шляпой, был отнюдь не чистым, и ее особа издавала неприятный запах, главными составляющими которого были лук, застарелый пот и крепкие напитки. Пол дрожал под ее тяжелыми шагами, а когда она наклонилась над сэром Гаретомето произнесла: «Ах, бедняжка!» масляным голосом, наполнившим Аманду отвращением. Потом она положила руку ему на лоб и сказала:

– Ну, жара нет, это хорошо, но пыглядит он ужасно плохо. После этого она с добродушным видом поправила его подушки и безжалостно рзсправила одеяла, его покрывавшие. Он был слишком крепко усыплен, чтобы проснуться, но Аманда не смогла больше переносить вида грубых и не слишком чистых рук миссис Бардфилд, трогающих его, и сказала:

– Не надо! Оставьте его в покое! Миссис Бардфилд привыкла к нервной растерянности родственников больных и снисходительно улыбнулась:

– Благослови вас Господь, милочка, вы не должны беспокоиться теперь, когда я здесь! Я выходила немало джентльменов, да и похоронила тоже! Ну вот, я останусь около него на некоторое время, потому что миссис Чиклейд приготовила вам и молодому джентльмену хорошенький кусочек мяса с пикулями и, кроме того, чай. Эго пойдет вам на пользу, и вы будете знать, что ваш бедный дядя в надежных руках. Аманда сумела поблагодарить ее, хотя и сдавленным голосом, и помчалась вниз по лестинце в поисках Хильдебранда. Он ждал ее в маленькой гостиной и, увидев ее лицо, бросился вперед, в ужасе восклицая:

– Боже праведный, что случилось? Неужели ему стало хуже?

– Нет, нет, я бы не оставила его, если бы ему не было лучше. Это из-за отвратительной старухи! Хильдебранд, она не должна его трогать! Я не позволю! Она грязная и грубая и говорит, что хоронит людей!

– Да, я знаю – я видел ее и, должен признаться… Но что нам делать, если вы прогоните ее? Вы не можете ухаживать за сэром Гаретом, а миссис Чиклейд кажется очень нелюбезной женщиной, так что я бы не подумал…

– О нет! Я точно знаю, что должна сделать, только я не смогу! Я даже не знаю ее фамилии. Я имею в виду его сестру. Поэтому я решила, что должна приехать леди Эстер, и я думаю, она захочет, ведь она очень добрая и сказала, что с удовольствием поможет мне, если сможет. И кроме того, мистер Тиль сказал мне, что сэр Гарет собирается сделать ей предложение, и хотя я не знаю, правда ли это, возможно, и правда, и она сама захотела бы, чтобы я послала за ней! Поэтому…

– Собирается делать ей предложение? – прервал Хильдебранд. – Но вы говорили, что он решил жениться на вас!

– Да, я знаю, говорила, но это неправда! Понять не могу, как вы могли вообразить, что это правда, ведь из всех нелепых вещей!.. Я полагаю, мне следует объяснить вам это, но сначала я должна узнать, здесь ли еще этот глупый форейтор?

– Я думаю, он в баре, но я расплатился с ним. Я… Я думал, что будет правильным это сделать.

– О да, но я обнаружила, он нам понадобится, и карета! Хильдебранд, я надеюсь, он больше не хочет сообщить о вас?

– Нет, – ответил он, вспыхивая. – Я… Я сказал доктору Чантри, и он все уладил. И я должен вам сказать, Аманда, что даже если сэр Гарет не вел себя хорошо с вами, ко мне он отнесся с великодушием, за которое мне никогда не расплатиться. Врач рассказал мне о его словах, когда он приходил в себя… – Он остановился, губы его дрожали.

– Да, он добрейшее существо! – согласилась она. – И хотя он очень меня рассердил… и я все еще не могу почувствовать, что он имел какое-либо право вмешиваться и разрушать мой план – он ничего не делал из того, что я наговорила. Теперь это неважно! Вы должны пойти и сказать этому форейтору, что он потребуется вам для поездки в Бранкастер Парк, чтобы привезти с собой леди Эстер. Я не очень знаю, сколько миль до Чаттериса, но я не думаю, что мы можем быть далеко от него.

– Чаттерис? – прервал он. – До него должно быть миль двадцать пять, а может, и больше!

– Ну, если и так, уверена, вы не хотите сказать, что не поедете? – спросила она. – Из всех презренных вещей!..

– Конечно, не хочу! – ответил он, свирепо на нее глядя. – Но я не собираюсь нанимать почтовую карету для поездки за пятьдесят или более миль. Кроме того, форейтор, нанятый сэром Гаретом, не согласится, ведь его нанимали для поездки в Бедфорд и никуда больше. И даже если бы он согласился, мне он не нужен!

• Предыдущая
• 40/59
• Следующая