Анекдоты Моллы Насреддина - Тахмасиб Мамед Гусейн - Страница 2

Однажды Молла купил мясо и принес домой. Жена спросила:

– Что из него сварить?

– Откуда я знаю. Свари то, что из него получится.

Жена переложила мясо из руки в руку, поглядела на него и сказала:

– Мясо хорошее, из него можно сварить все, что угодно.

– Тогда и свари все, – ответил Молла.

Говорят, у Моллы одно время было две жены. Обе они были драчуньи и всегда вздорили. То одна говорила:

– Молла меня очень любит.

То откликалась другая:

– Нет, он больше любит меня.

В конце концов, они всегда приходили к Молле и спрашивали:

– Кого из нас ты любишь больше?

Молле, наконец, это надоело. Пошел он на базар, купил две синие бусинки, и дал каждой жене тайно:

– Другой жене не показывай. Это знак моей любви к тебе.

После этого, когда бы жены ни приходили и ни спрашивали, кого он любит больше, Молла отвечал:

– Я люблю больше ту, у кого синяя бусинка.

Однажды между женами Моллы опять завязался спор. Наконец, они обе пришли к Молле и спросили:

– Ответь сейчас же: кого из нас ты больше любишь?

Сколько Молла ни говорил, сколько ни клялся, что любит обеих одинаково, они от него не отставали.

Наконец, жена, что была помоложе, сказала:

– Слушай, ты мне зубы не заговаривай! Скажи: если мы вдруг попадем в глубокое озеро, а ты будешь на берегу, за кем ты бросишься прежде?

Молла увидел, что дела у него плохи, жена его поймала на слове и, боясь осрамиться, спросил у старшей: – Жена, ты, кажется, умеешь немного плавать?

Однажды Молла купил на базаре два глиняных кувшина с узкими горлышками. Он связал их за ручки, перекинул через плечо и отправился в путь.

Немного ему осталось дойти до своего селенья, как вдруг он подумал: все животные пугаются, а почему страх не берет людей?

И он сказал про себя:

– Попробую-ка я сам испугаться, получится или нет?

Подумав об этом, он топнул ногами о землю, заржал как лошадь и бросился бежать.

Кувшины разбились. А Молла, придя к себе во двор, продолжал бегать из угла в угол. На шум вышла жена.

Увидев бегавшего Моллу, она воскликнула:

– Что ты делаешь? Что с тобой?

– Жена! – закричал Молла.- Закрой скорее ворота! Я испугался и могу убежать, а ты останешься без мужа.

У Моллы было всего-навсего одно одеяло. Ночью они с женой им укрывались, а днем, когда бывало холодно, Молла сидел, закутавшись в него.

Однажды в холодный, пасмурный день жена начала упрекать Моллу:

– Что ты за мужчина! У нас до сих пор нет приличного одеяла, чтобы укрыться. Вся наша надежда на это истрепанное, которое, к тому же, не сходит с твоих плеч.

Молла долго уговаривал жену:

– Жена, не надо меня упрекать. Не унывай, придет время, и мы купим новое одеяло.

Но она не унималась.

Наконец, Молла рассердился, встал и сказал:

– Погоди, я сейчас принесу столько ваты, что сможешь сделать хоть тысячу одеял.

Сказав это, он взял деревянную лопату и мешок и вышел во двор.

Вдруг жена увидела из окна, что Молла набивает мешок снегом, и закричала:

– Что ты делаешь? Для чего ты собираешь в мешок снег?

– Собираю для тебя вату, – ответил. Молла, – чтобы ты сделала одеяло.

– Что ты,- возразила жена. – Разве из снега можно сделать одеяло, которое согрело бы человека?

– Очень даже хорошо согреет, – сказал Молла. – Если бы снег плохо грел, то наши предки не спали бы под ним так спокойно.

Говорят, жена у Моллы была непревзойденной пройдохой. Однажды она должна была пойти в далекое село, к своему отцу. Когда она собралась уходить, то сказала Молле:

– Смотри, Молла,- я оставляю тебя на целый месяц. Вдруг ты за это время заглядишься на кого-нибудь. Если ты даже подумаешь о чем-нибудь таком, я поседею, зубы у меня выпадут, пальцы сгниют, стану я калекой, постарею, одряхлею и до самой смерти, тяжким грузам буду висеть у тебя на шее. И все в доме ты будешь делать сам.

Через месяц она вернулась. Молла быстро откинул платок с ее головы и увидел, что она не поседела. Расспросил он ее и убедился, что зубы на месте. Пожал он ей руки и узнал, что пальцы совсем здоровые. Он вздохнул с облегчением, слоено у него гора с плеч свалилась и щелкнул жену по носу.

– Ты большая врунья.

– Почему? – спросила жена.

Молла, смеясь, ответил:

– Я вижу, голова у тебя не поседела, зубы не выпали, пальцы не сгнили.

Жена разозлилась, сердито поглядела на Моллу и сказала:

– А разве ты заглядывался на чужих женщин?

Молла понял, что выдал самого себя, но быстро поправился:

– Что ты! Что ты! Ведь если бы я засмотрелся на кого-нибудь, то с тобой стряслись бы все эти несчастья.

В каком-то году у Моллы корова осталась яловой. Всю зиму он должен был кормить ее напрасно. И Молла повел корову на базар продать. Но сколько он ее ни водил, продать не сумел.

Наконец, опечаленный, он вернулся домой. По дороге ему повстречался приятель и спросил.

– Молла, откуда ты ведешь корову?

– Повел на базар продать, да не удалось.

– Вернемся обратно, я ее продам.

Вернулись они на базар.

Приятель Моллы начал расхваливать корову.

– Какая прекрасная корова! Дает столько молока! Через шесть месяцев родится теленок.

Собрались покупатели.

Корову продали дороже, чем хотел Молла.

И он не забыл об этом.

Через некоторое время пришли свахи сватать дочь Моллы. Посмотрели они на девушку, и она им понравилась.

Когда свахи собрались уходить, вошел Молла и сказал:

– Дочь у меня хорошая, не упускайте ее из рук. Она на шестом месяце беременности.

Услышав это, свахи тут же ушли. Жена Моллы рассердилась.

– С ума ты сошел, что ли? Что ты сказал свахам? Кто беременная? Что значит шесть месяцев?

– Жена, не вмешивайся в мужские дела. Ты не знаешь, как ведут торговлю. Только так можно быстро сбыть с рук. Так мы сплавили и корову.

Молла женился на косоглазой. На следующее утро он купил сливки и принес домой. У жены двоилось в глазах и она спросила:

– Взял бы одну чашку, хватило бы и ее.

Молла, обрадовавшись, сказал.

– Ах, какое счастье! Дела мои теперь налажены. Хорошо, если жена видит все вдвойне.

Что бы Молла ни приносил домой, жена всегда видела вдвое больше.

Молла был рад.

Однажды, когда они обедали, жена вдруг посмотрела на Моллу и закрыла лицо руками:

– Что это такое? Что за молла сидит рядом с тобой?

– Жена, – ответил Молла, – вот это уже не годится: в доме удваивай что хочешь, только не мужа, а то все испортишь.