Выбери любимый жанр

Язычник - Хатсон Шон - Страница 9


Изменить размер шрифта:

9

Подойдя к двери столовой, она обернулась и посмотрела на буфет темного дерева. На нем было много фотографий: все в серебряных рамках.

Донна и Уорд.

Джули долго глядела на эти фотографии. Затем протянула тонкий пальчик и с легкой улыбкой обвела лицо Уорда на одной из фотографий.

Затем обвела лицо Донны.

Но к этому времени улыбка на ее лице погасла.

Глава 15

Уорд называл свой кабинет камерой.

Здесь он заточал себя на шесть часов в день пять дней в неделю. Здесь Кристофер Уорд, наедине со своими мыслями, стучал на машинке, пока не завершал очередную книгу.

Тишина в этой комнате всегда угнетающе действовала на Донну. Эту тишину нарушало только легкое бульканье воды в радиаторах. Однажды она, подшучивая, сказала мужу: «Какая у тебя легкая работа — сиди за столом и пиши». Он посадил Донну за стол, вышел и запер дверь. Через десять минут она взмолилась, чтобы он ее выпустил. Он согласился со смехом.

Донна уже почти забыла, что такое смех. Иногда она даже сомневалась, что когда-нибудь услышит его снова. Особенно сейчас, когда она сидела в «камере», глядя на лежащие на столе разрозненные записи, книги и папки.

Он никогда не любил распространяться о своей работе. Однажды он ей даже сказал: «То, что происходит в моей голове, — мое личное дело». И то, что происходило в его кабинете тоже было его личным делом. Он исключал ее из своей творческой жизни не в силу какой-то враждебности: он предпочитал строго разграничивать свою творческую жизнь и семейную. Иногда она спрашивала его о методах его работы, о том, как продвигается та или иная книга, случалось, он даже позволял ей читать отдельные отрывки еще до публикации. Но, как правило, Уорд не любил говорить о своей работе. Сведения о ней Донна черпала из газетных интервью, выступлений по радио и телевидению.

И вот теперь, сидя среди разрозненных заготовок для будущих книг, Донна горько пожалела, что муж исключал ее из своей творческой жизни. Она уже никогда не узнает, каковы последовательные этапы превращения идеи в законченную книгу. Слишком поздно.

Она принялась рыться в атташе-кейсе, ища кое-какие документы. Например, страховые полисы.

Странно, что она чувствует себя совершенно чужой в этой маленькой комнате. Впечатление такое, будто у нее нет права здесь находиться. Между тем ночь начинала сжимать дом своей огромной черной перчаткой. Тусклое мерцание настольной лампы почти не рассеивало темноты.

Ее тело снова пронизывал — так хорошо знакомый ей теперь — холод.

Наконец она нашла и вынула из кейса то, что искала.

Вместе с документами случайно выпали и фотографии. Они разлетелись по воздуху. Их было около полудюжины.

Донна подобрала их с пола.

Рекламный снимок. Крис смотрит серьезно, без тени улыбки. «У меня тут зловещая физиономия», — как-то сказал он об этом фото. Она слегка улыбнулась, беря другой снимок.

Снова Крис.

Но не один, с какими-то незнакомыми людьми. Они сидели за большим столом: двое помоложе, не старше Криса, ее муж и еще один совсем старый человек, чьи черты лица Донна никак не могла разглядеть. Они были смазаны, словно оказались не в фокусе.

Рядом сидел такой же старик, и тоже со смазанными чертами лица.

Зато особенно отчетливо выглядел последний из этой группы: молодой человек тридцати с небольшим лет, красивый, но с жестокими глазами и коротко стриженными темными волосами. Его глаза так и буравили Донну, когда она рассматривала это фото.

Та же компания была и на другой фотографии, только на этот раз Крис был в самом центре.

И здесь тоже были сняты два старика со смазанными чертами лица. Присмотревшись, Донна поняла, что смазаны только лица, все остальное было запечатлено с поразительной четкостью.

Никто из всех этих людей не улыбался. Крис и пятеро других бесстрастно глядели в объектив. Можно было предположить, что и двое стариков делают то же самое. То, что они глубокие старики, подтверждалось морщинами на их руках: вокруг суставов и у основания большого пальца кожа висела большими складками. Старой, почти древней выглядела и их одежда.

У обоих на указательных пальцах левой руки были четко видны тяжелые золотые печатки.

Но сколько Донна ни вглядывалась, она никак не могла рассмотреть какой-то символ, изображенный в самом их центре.

Тяжело дыша, Донна откинулась назад.

Затем она взяла мужнин дневник и стала его перелистывать.

"11 января. Позвонить Мартину.

15 января. Подтвердить интервью на следующей неделе.

17 января. Тренировка в тире".

Записи были по большей части самые прозаические, некоторые сделаны карандашом, остальные пером.

"5 февраля. Посмотреть расписание поездов.

9 февраля. Позвонить С".

Стиснув зубы, Донна стала быстро перелистывать дневник. Там было множество аналогичных записей. Иногда просто инициал "С". А иногда «Д.».

Это «Д.» относилось конечно же не к ней, Донне.

Еще одна любовница?

Донна заглянула в самый конец дневника, где были записаны адреса, и стала водить по их списку указательным пальцем. Адреса гостиниц и ресторанов, служебные и домашние адреса.

СЬЮЗАН РИГАН.

Донна прочитала адрес, взяла ручку и записала его на клочке бумаги.

СЬЮЗАН РИГАН,

23, ЛОКВУД-ДРАЙВ,

НОТТИНГ-ХИЛЛ-ГЕЙТ,

ЛОНДОН, У-2.

Сжав клочок бумаги в кулаке, она встала и вышла.

Глава 16

— Куда ты наладилась?

Джули удивленно уставилась на сестру, которая вошла в гостиную, одетая в длинное кожаное пальто.

— На улицу, — резко ответила Донна, размахивая клочком бумаги.

Джули поднялась. Она заметила также, что ее сестра в джинсах, заправленных в замшевые сапоги.

— Ты жаловалась на усталость, хотела вздремнуть, Донна... Скажи, что случилось? — спросила Джули, замечая следы слез на лице старшей сестры.

— Я знаю, где она живет, — с вызовом сказала Донна. — Я нашла ее адрес в его дневнике. Я знаю, где она живет.

— Жила, — поправила Джули. — Ну и что из того, что ты знаешь?

— Я хочу посмотреть, где она жила.

— Это безумие, Донна. Она мертва. Все кончено. Она мертва. И Крис мертв. Ничего уже не изменить. Перестань же сходить с ума. Нельзя на этом зацикливаться — это может плохо кончиться.

— А как бы вела себя ты на моем месте? — пробурчала Донна. — Тебе наплевать, что ты потеряла мужа из-за его любви к бутылке. А мне не наплевать.

Джули, побледнев, отступила назад.

— Не стану с тобой спорить, — сдержанно сказала она. — Да, я потеряла мужа из-за его любви к бутылке, но не к другой женщине. Но между нами есть одна разница. Я не считаю себя виноватой в том, что он спился. Но ты как будто обвиняешь себя в том, что делал Крис при жизни. Тут нет твоей вины, Донна.

— Почему же тогда он завел себе любовницу? Что особенного он нашел в этой чертовой Сьюзан Риган? Я хочу знать, чем она превосходила меня. Хочу знать, как она одевалась, какие духи употребляла. Хочу знать, какую музыку любила. Хочу даже знать, что эта тварь жрала. — Джули никогда не слышала, чтобы ее сестра говорила с такой горячностью; ненависть, точно кипяток, бурлила в ее словах, языками огня плясала в ее глазах.

— Ты становишься просто одержимой, — сказала Джули. — Я даже не знаю, что тебе причиняет большее горе — смерть Криса или его измена?

— Похоже, что я и сама этого не знаю, — ответила Донна. — Его нет, и я уже не могу спросить у него, что он в ней нашел.

Придется выяснить самой. Может, именно это и поможет мне сохранить рассудок.

— Зачем тебе это нужно? — умоляюще спросила Джули. — Зачем ты себя мучаешь?

— Я же сказала тебе, я хочу знать, чем она меня превосходила. — В ее глазах поблескивали слезы. — Случилось самое худшее, что я могла себе представить: я потеряла мужа. Я не хочу потерять заодно и самоуважение.

Несколько долгих секунд обе женщины молча взирали друг на друга. Затем Джули шагнула вперед.

9
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Хатсон Шон - Язычник Язычник
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело