Выбери любимый жанр

Ганнибал - Линдсей Джек - Страница 62


Изменить размер шрифта:

62

Трое рабов отступали перед огненной стеной. Под покровом грязно-желтого дыма были видны красно-золотые столбы горящих стволов молодых деревцев. Из-под куста стремглав выскочили несколько зайцев и ящериц и пронеслись чуть не по ногам Азрубала. Тут он услышал крики рабов, делавших ему знаки подняться к ним. Он со злостью взглянул на головню и бросил ее. Если сын сейчас же не приведет людей из усадьбы, то через несколько минут не будет никакой надежды справиться с пожаром.

Он поспешил наверх, где стояли рабы, и с изумлением увидел, что кустарник на склоне холма горел ярким пламенем. В чем дело? Неужели огонь обошел их и стал наступать сбоку? Но тут он увидел вдали фигуры каких-то людей, направлявших огонь в нужную сторону.

— Бегите вниз, помогите им — крикнул Азрубал.

Рабы припустили во всю прыть. Азрубал стоял между двумя стенами огня, глядя вниз, на подножие холма. Жар стал невыносим, это была настоящая огненная буря. Вокруг словно раздавались глухие удары грома. Азрубал решил обогнуть полосу огня и присоединиться к людям, у которых хватило соображения принести с собой огниво. Но кто они? Это не могли быть его старшие сыновья: один пас овец в горах, другой был в Кар-Хадаште.

Из клуба дыма показался человек.

— Ах, это ты, Махарбал! — воскликнул Азрубал, и старая вражда по привычке заговорила в нем.

— Это мы запалили кусты с обратной стороны. И как раз вовремя. Мне сказал о пожаре один из моих рабов, я был вон там внизу, на пасеке. Счастье для тебя, что я всегда ношу огниво в сумке.

Трудно было Азрубалу признаться в своей недальновидности, но он это сделал.

— А я старый дурак, — пробормотал он. — Так мне и надо. Спасибо, сосед.

Они спустились с окутанного дымом склона и посмотрели на почерневший холм, где прежде рос кустарник. Рабы Махарбала — их было человек десять — с помощью трех рабов Азрубала вытаптывали остатки огня на дальнем склоне холма. Опасность миновала. Огонь уже не мог перекинуться через выгоревшее пространство.

— Славная работа! — сказал Азрубал, уже не сдерживая своей радости. — После такой работы не мешало бы выпить. У меня есть недурное ячменное пиво, я как раз начал было его пить, когда услышал о пожаре. Как насчет того, чтобы смочить горло, сосед?

Кто бы мог подумать, что Махарбал когда-нибудь гостем войдет в его дом? Но, черт возьми, из-за чего же мы с ним воевали? — спросил он себя. Человек не может обойтись без соседей. Никто не может жить в одиночестве! — И ему показалось, что он открыл удивительную, еще не известную никому истину.

Махарбал улыбался:

— Век живи — век учись, а?

Тут Азрубал увидел выбежавшего из-за гребня холма сына:

— Слишком поздно! — крикнул он, сложив ладони рупором. — Веди всех домой! Нечего терять попусту время! И так два часа пропало даром… — И он повернулся к Махарбалу: — Пойдем, сосед, выпьем пива!

Идя рядом с Махарбалом и обсуждая недавние попытки ввести новые породы овец вместо обычной — с длинным толстым хвостом, Азрубал чувствовал глубокое удовлетворение и благодатный покой от земли, от чередования времен трудового года — полевые работы с июля до ноября: сев, затем рыхление и подрезка виноградных лоз, а потом сенокос и сбор урожая, после чего снова сев, — от стука копыт о землю, от привычных звуков голосов и ответных голосов. Все правильно вращалось в своем кругу, в надлежащий момент расцветало новым цветом, свежим, как цвет сеянца, который между двумя весенними ливнями пробился наружу, к солнцу, — хрупкий, упорный зеленый стебелек, еще несущий на себе крошечную крупинку покоренной земли.

Часть шестая

«Кульминация»

1

Год близился к концу. Постепенно и планомерно проводились реформы во всех областях общественной и хозяйственной жизни. Результаты их очень скоро сказались в улучшении всеобщего благосостояния Кар-Хадашта. Правящие семьи, казалось, окончательно сложили оружие. На выборах они не сделали никаких попыток выставить своих кандидатов, и оба демократических деятеля, которые должны были продолжать осуществление реформ, были избраны без малейшего сопротивления со стороны олигархии. Затем грянул первый гром. Массинисса, царь Нумидии, внезапно совершил набег на границы Кар-Хадашта и потребовал значительную часть территории республики. Тут ничего нельзя было поделать. Договор с Римом был составлен настолько хитроумно, что он полностью уничтожил свободу действий Кар-Хадашта. Предоставленные Массиниссе права были очень туманно определены: он мог претендовать на любые земли, принадлежавшие ему до известного времени или принадлежавшие его «предкам». А так как Кар-Хадашт был лишен армии и военно-морского флота, а также права вооружаться и оказывать сопротивление действиям Массиниссы, оставалось только послать в Рим бессильный протест.

Набег Массиниссы поверг город в глубокое уныние, но в домах правящих семей втайне ликовали. Теперь пусть этот хвастун Ганнибал покажет, что он может сделать! Едва только люди начали успокаиваться, теша себя надеждой, что по крайней мере самое худшее позади, как нумидийцы совершили еще один набег на республику. Снова от Кар-Хадашта была отторгнута большая часть территории. Второй дипломатический протест был отправлен в Рим, где сенат все еще «изучал» первый.

Наконец начали приходить сообщения из Рима. Даже не думая выражать Массиниссе какое-либо недовольство, Рим дал Кар-Хадашту высокомерный и уклончивый ответ, в котором намекалось, что Кар-Хадашт сам во всем виноват. Рим отнюдь не доволен ходом событий в Кар-Хадаште. Нет, Рим даже склонен думать, что злоумышленники плетут там сети интриг и ведут город к гибели. Однако Рим, руководствуясь своей беспристрастной благожелательностью, посылает в Кар-Хадашт трех арбитров, которые на месте во всем разберутся. Разумеется, если Кар-Хадашт стал жертвой какой-нибудь несправедливости, арбитры примут необходимые меры. Разумеется. Между тем Массинисса отгрыз на юге еще несколько кусков от республики.

Первые месяцы нового года проходили в мучительном, все усиливающемся страхе перед нашествием извне. Мог ли Кар-Хадашт защитить себя, не имея оружия, кораблей и обученной армии? Город был словно парализован. Принятые реформы проводились в жизнь, но о дальнейших преобразованиях нельзя было и думать. Всеобщее воодушевление, питавшее до сих пор жизненные силы города, было задушено, подавлено. Богатые начали открыто насмехаться и издеваться над Ганнибалом. Число их приверженцев росло. Люди ворчали и ждали, чтобы их подбодрили, а это мог сделать только Ганнибал.

И так встречал Кар-Хадашт новую весну. Но этой весной ни у кого не билось радостно сердце в груди при пробуждении Мелькарта.

2

Барак был принят в число домочадцев Ганнибала. Здесь он был огражден от ярости отца, по крайней мере на некоторое время. Всеми фибрами своей непокорной и страстно преданной души он привязался к Ганнибалу, и Ганнибал отвечал ему расположением. Барак пытался поддерживать дружеские отношения с Герсакконом, но хотя между ними не было размолвок, Герсаккон становился все более уклончивым и отчужденным, и Барак отказался от дальнейших попыток.

Герсаккон обрел некоторый покой. После перелома в отношениях с Бараком и посещения храма Танит он почувствовал, что одна из грозивших ему опасностей устранена. Но теперь, когда его страх перед женщинами исчез, тяга к ним тоже исчезла. Бесконечная жалость переполняла его душу. Он возобновил свои споры с Динархом. Придя однажды к философу, он увидел, что дверь в его комнату взломана. У входа стоял стражник, собравшиеся женщины отвечали на его вопросы. Динарх бежал, но, по всей видимости, вовсе не потому, что выдвинутые против него обвинения могли привести его на скамью подсудимых. Одна из женщин сказала, что он соблазнил молодую девушку, а другая добавила, что это случилось с молчаливого согласия матери и только отец девушки, узнав обо всем, устроил скандал. Третья заявила, что Динарх выманивал деньги у женщин — предсказывал им судьбу, выставляя себя пророком, и продавал амулеты бездетным. В общем, все это показалось Герсаккону довольно грязной и неинтересной историей, а версий было столько, что по меньшей мере некоторые из них могли оказаться правдой. Но одно было несомненно: Динарх бежал. Впрочем, и это могло быть просто философским выражением чувства юмора. Стражник обыскивал помещение в надежде найти приспособления для чеканки фальшивых монет, однако Герсаккон не видел для этого никаких оснований, кроме разве свойственной стражникам уверенности во всеобщности преступных инстинктов. За небольшую мзду стражник разрешил Герсаккону войти в комнату, а сам стал бдительно следить за странным поведением этого назойливого человека. На стене был прикреплен кусок папируса с греческой надписью: «Ищите и обрящете». У Герсаккона появилось такое ощущение, словно эти слова были оставлены нарочно для него, а вовсе не в насмешку над полицией. Что ж, по крайней мере ему ясно одно: Динарх — шарлатан, и, конечно, нельзя больше серьезно относиться к догматам веры, которые он проповедовал.

62
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Линдсей Джек - Ганнибал Ганнибал
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело