Украденное воскресенье - Александрова Наталья Николаевна - Страница 35

• Предыдущая
• 35/49
• Следующая

Густав Адольфович, вы можете не верить мне, можете разорвать со мной всякие отношения, но я должен рассказать вам о том, что кто-то готовит ограбление вашей квартиры.

— Э, молодой человек. Неужели вы думаете, что это первая попытка за всю мою долгую жизнь? Поэтому я и пригласил вас и попросил сделать всю эту сложную и дорогую систему, что такие попытки предпринимались неоднократно. Но как вы узнали об этих планах?

Кирилл рассказал о вчерашнем звонке, умолчав о том, что этот голос ему уже был знаком по рассказам Татьяны и что все это не просто совпадение.

— Густав Адольфович, вы ведь никому не говорили, что я у вас работаю?

Разумеется, Кирилл, вы же знаете, что мы с женой живем не то чтобы затворниками, но и не приглашаем в дом кого ни попадя. И вас мы, так сказать, наняли только по рекомендации Марии Михайловны, нашего старинного друга.

— Я примерно так и думал, потому что дело тут не в вас, вернее, все идет от меня, это меня хотят подставить. Мария Михайловна в тяжелом состоянии, и я не могу выяснить у нее, кто мог знать, что она порекомендует меня вам.

Коллекционер помрачнел.

И что же вы намерены предпринять?

— План я нарисовал, разумеется, с изменениями, это нужно для того, чтобы оттянуть время, а потом, я думаю, вам следует обратиться в милицию.

Нет, Кирилл, я не хочу обращаться в милицию. У меня об этой организации не самые лучшие воспоминания. Вы не представляете, как трудна была жизнь коллекционера в нашей стране в «доперестроечный» период, сколько эта самая милиция попортила мне крови! Я давно уже принял решение никогда не иметь с ними дела. Но у меня есть хороший знакомый — молодой человек примерно ваших лет, может, чуть постарше, который какое-то время работал… в другом силовом ведомстве, — ну, вы меня понимаете, — а потом ушел, так сказать, на вольные хлеба, создал со своими коллегами частное охранное предприятие. Мы давно знакомы, я был когда-то дружен еще с его отцом, мы с ним вместе учились в университете. Володя — человек очень порядочный и даже интеллигентный, несмотря на свою жесткую и опасную профессию. Он часто помогал мне в своего рода трудных ситуациях, и сейчас я тоже хочу обратиться к нему.

— Очень хорошо, Густав Адольфович, это как раз то, что нужно. Только… простите, я хочу спросить вас — верите ли вы мне? Получается, что я принес в ваш дом неприятности.

Коллекционер посмотрел на Кирилла пристальным взглядом и сказал:

— У меня была долгая жизнь, и я научился отличать порядочных людей. Я вам верю.

Шел дождь, и Кирилл нахально заявился прямо к нам в офис, а у меня не хватило духу его выгнать в жуткую непогоду. Сердобольная Нина предложила ему кофейку, и он не отказался. Хорошо, что Миши уже не было, он уехал на встречу с поставщиком испанской плитки и так и не вернулся. Пока мы хлопотали после закрытия магазина, Кирилл успел ввинтить перегоревшую лампочку в люстру (сами мы не могли этого сделать, очень высоко), сделать что-то с дверцей моего письменного стола, которая все время открывалась, и починить испорченный вентилятор.

— Бывают же мужчины! — ахнула Нина.

Кирилл улыбнулся и что-то сделал с замком на входной двери. Замок был такой тугой, что мы с Ниной могли закрыть его только вдвоем. После того как Кирилл в нем покопался, дверь закрывалась быстро, мягко и бесшумно. Нина просто потеряла дар речи, а я делала вид, что все так и должно быть.

— Где ты пропадаешь? — строго начала я, когда мы шли к метро под моим зонтиком. — Ты обещал, что будешь держать меня в курсе, а сам даже не звонишь. Есть что-то новое по делу Жени? Что говорит милиция?

— Милиция ничего не говорит, — вздохнул Кирилл. — Мария Михайловна болеет, кто с них будет спрашивать? А я человек посторонний, они мне докладывать не обязаны.

— Что же, так все и спустится на тормозах?

— Да нет, тут один… — Он помолчал. — В общем, в прошлом году один мужик попал в аварию и лежал у Генки. А он работает в нашем отделении, которое это дело вначале взяло. Дело это потом у них забрали куда-то в центр, потому что попахивает терроризмом. Они как рассуждали? Кто такая Валентина? Мелкая бизнесменша. Могут быть у нее, конечно, разборки, могут и киллера послать в парадной выстрелить. Могут и машину заминировать, раз она целую ночь возле дома стояла, но тогда бомба самопальная какая-нибудь будет. А тут нашли остатки такого устройства, которое международные террористы используют.

— Слушай, — меня внезапно осенило, — так это, может, арабы ее — того?

— Опять арабы, — погрустнел Кирилл.

Я посмотрела на него пристально и начала кое-что понимать.

— Ты что, мне не веришь? А как же наш уговор?

— Тебе могло показаться. — Он прятал глаза.

Ты что, думаешь, у меня крыша поехала? догадалась наконец я. — Ты думаешь, что раз день из головы выпал, то и дальше у меня провалы в памяти будут? Я же четко помню все, что произошло после того злосчастного воскресенья! Арабы меня похитили, а до этого они побывали у тебя. Может, это ты плохо соображаешь, после того, как они тебе по голове дали?

— Ну знаешь…

— Что — «знаешь»? Ничего ты не знаешь! Зациклился на мысли, что я ненормальная, дальше своего носа не видишь! Откуда тут арабы? А в Ливане кто, по-твоему, живет — папуасы? Какого черта она в Ливане делала? Этого тебе твой знакомый не сказал? Кстати, у Гены он какое место лечил — не голову ли? А то у меня такое впечатление, что все вы с приветом.

— Прекрати орать, вон уже люди оглядываются!

— Мне плевать, что люди слышат, надоело все! Русским языком тебе говорят, что арабы лежат убитые в той квартире — Ковенский переулок, дом пять! Вход из подворотни! Скажи это своему знакомому, путь проверят!

Хорошо, скажу, — примирительно ответил Кирилл.

— А про бандитов тоже все правда, спроси его, знает ли он Шамана, и он скажет, что знает. А Савёла недавно убили, это тоже милиция должна знать. И ничего я не придумывала, «савёловские» точно за мной следили. Я записала номер их машины, и Вася выяснил, что это «савёловские».

— Какой еще Вася? — совсем уже обалдел Кирилл.

— Вася Курочкин, мой лично знакомый милиционер, — с гордостью ответила я. — Не веришь — спроси у Нины, он в нее влюблен.

— О Господи!

Мы какое-то время шли молча, потом Кирилл вдруг схватил меня за плечи.

Так это все правда? Они тебя пытали?

— Не успели. Но могли бы, — злорадно ответила я, — меня спас неизвестный. И это был не ты.

Ты понимаешь, что они могли тебя убить? — Теперь уже он кричал так, что на нас оглядывались:

— Ага, долго же до тебя доходит.

Он крепко прижал меня к себе, потом отпустил.

— С утра — из дому только на работу. С работы я буду тебя встречать каждый день. Ни к кому в машину не садись и в гости ни к кому не ходи.

Вот раскомандовался! Ты лучше скажи, почему тот противный голос по телефону утверждал, что это он взорвал Валентину с мужем? А скорей всего, это арабы ее за то, что она им брошку не отдала. Что же такое было в этой брошке?

Кирилл промолчал. На завтра у него назначена встреча с профессором Солодовым, он наконец узнает, что такое было в этой брошке.

— Знаешь, — медленно произнес он, — пожалуй, все сходится. Этот тип по телефону… не в его духе взрывать людей. Так, попугать беспомощную женщину, это он может, придумать целый спектакль, чтобы страшнее было, а на убийство… Тут совсем другие качества нужны. А здесь все так удачно для него обернулось, он и решил сказать, что это он, чтобы ты еще больше испугалась. В общем, он решил чужими руками жар загребать.

— Да, кстати, вспомнила про арабов еще. Мы как-то с Альбиной говорили, помнишь, такая полная, так вот, она тоже утверждает, что у Валентины что-то было с арабами. Она их в Израиле достаточно навидалась, язык на слух может отличить. Только ты в милиции про нее не говори — зачем человека впутывать?

Уже на прощание он опять умолял меня быть осторожной, так что я даже немного растрогалась от такой заботы.

• Предыдущая
• 35/49
• Следующая