Сезон охоты на людей - Хантер Стивен - Страница 23

• Предыдущая
• 23/154
• Следующая

– Да, сэр.

– Ты умный парень, Фенн. Я знал, что ты все поймешь правильно.

В 23.00 Донни не спеша вышел из казармы через парадные двери. Кто мог остановить его? Дежурным был в ту ночь какой-то капрал из первого взвода; он сидел в каморке первого сержанта и, когда Донни проходил мимо, что-то писал в дежурном журнале.

Донни вразвалочку подошел к главным воротам базы и помахал рукой часовому. Тот махнул в ответ. Согласно правилам, парень должен был проверить увольнительную, но после тревоги о таких тонкостях гарнизонного устава морской пехоты никто не вспоминал. Так же не спеша Донни перешел через Первую улицу, прошел немного вперед, свернул в переулок налево и обнаружил свой «форд-импала» 1963 года точно на том месте, где оставил его. Он сел в машину, включил зажигание и тронулся с места.

Чтобы добраться до парка Потомак, совсем недавно покинутого Майской трибой, ему потребовалось совсем немного времени. Там все еще стояло несколько палаток, горело несколько костров. Донни оставил автомобиль у обочины, дошел до лагеря, задал несколько вопросов и вскоре нашел нужную палатку.

– Джулия! – негромко крикнул он.

Но на его зов вылез Питер.

– Она спит, – сказал он.

– Я должен увидеться с нею.

– Будет лучше, если она поспит. Я дежурю за нее.

Двое молодых людей стояли лицом к лицу, оба носили джинсы и теннисные туфли фирмы «Джек Перселл». Но туфли Донни были белыми, потому что он мыл их не реже раза в неделю. А обувь Питера выглядела так, будто он не мыл ее по меньшей мере с пятидесятых годов. Донни был одет в застегнутую до ворота пеструю рубашку с короткими рукавами, а на Питере была свисавшая чуть ли не до колен, мешковатая как парашют футболка, пестревшая разноцветными бесформенными пятнами. Волосы Донни были острижены ненормально коротко и лишь на макушке торчали коротким ежиком; укрытые повязкой нечесаные волосы Питера были ненормально длинны, во все стороны торчали взлохмаченные курчавые пряди. Донни был гладко выбрит; лицо Питера обрамляла неопрятная щетинистая рыжеватая бородка.

– Это замечательно, – сказал Донни. – Но я должен увидеть ее. Она мне нужна.

– Мне она тоже нужна.

– Ну, знаешь ли, тебе она ничего не обещала. А мне отдала свою любовь.

– А я хочу, чтобы она отдала свою любовь мне.

– Тебе придется подождать.

– Я устал ждать.

– Послушай, это просто смешно. Убрался бы ты, что ли.

– Я не оставлю ее одну.

– Ты что, считаешь меня каким-нибудь насильником или убийцей? Я ее жених. Я собираюсь на ней жениться.

– Питер, – сказала Джулия, выходя из палатки, – все в порядке. На самом деле.

– Ты уверена?

У Джулии был усталый вид, но она оставалась все той же прекрасной юной женщиной с волосами цвета спелой соломы, стройным худощавым телом и огоньком в глубине ярко-голубых глаз. Оба юноши уставились на нее, молча умоляя ее предпочесть его другому.

– Ты в порядке? – спросил Донни.

– Я была под арестом в «Колизее».

– О, Христос!

– Нет, там не было ничего плохого.

– Вы убили девочку, – сказал Питер.

– Мы никого не убивали. Это вы убили ее, внушив ей, что ее присутствие на этом мосту очень важно, а мы все – насильники и убийцы. Вы напугали ее, и она запаниковала. Вы заставили ее прыгнуть вниз. А мы пытались спасти ее.

– Ты, чертова задница! Это вы убили ее! Ты здоровый тренированный парень, и Ты можешь излупить меня так, что из меня посыплется дерьмо, но это вы убили ее!

– Хватит визжать. Я никогда не убивал никого, кто не держал бы в руках винтовку и не пытался бы убить меня самого или моих корешей.

– Питер, все в порядке. Ты должен оставить нас одних.

– Ради Христа, Джулия!

– Ты должен оставить нас одних.

– А-а-а... Ну ладно. Но что ни говори, в любом случае, Фенн, ты счастливчик. На самом деле.

Питер повернулся и чуть ли не бегом скрылся в темноте.

– Я никогда не замечала за ним такой смелости, – заметила Джулия.

– Он влюблен в тебя без памяти.

– Он просто мой друг.

– Прости, что я не смог выбраться сюда раньше. Мы сидели взаперти по тревожному расписанию. Из-за Эми случилось столько всякого дерьма. Мне очень жаль Эми, но мы к этому никак не причастны.

– О Донни...

– Я хочу жениться на тебе. Я люблю тебя. Мне ужасно тебя не хватает.

– Тогда давай поженимся.

– А вот тут-то и есть загвоздка, – сказал Донни.

– Загвоздка?

– Да. Между прочим, я почти дезертир. Я в самоволке. Без разрешения покинул территорию части. Завтра обо мне доложат на утреннем разводе. Вероятно, со мной что-то сделают. Но я должен был увидеться с тобой.

– Донни?

– Дай-ка я расскажу тебе все по порядку.

И он рассказал ей все начиная с момента его вербовки, рассказал о том, что он делал, чтобы завязать предательскую дружбу с Кроу, о том, как он бывал на вечеринках, объяснил, почему он так странно вел себя той ночью, об операции на мосту, об аресте Кроу и наконец о том, что ему предстояло сделать завтра.

– Ради всего святого, Донни, мне так тебя жаль! Это так ужасно!

Джулия прижалась к нему, и, ощутив ее тепло, он на секунду забыл обо всех своих проблемах и снова стал Донни Фенном из округа Пима, героем футбольных матчей, на которого все глядят снизу вверх, который пробегает сорок метров за четыре и семь, выжимает, лежа, двести пятьдесят килограммов и при этом заслуженно гордится высокими результатами тестирования умственного развития и тем, что прилично относился к самым последним жабам и червякам, которые были в его школе, и никогда никого не унижал и не обижал, потому что это было недостойно его. Но тут он моргнул и вернулся в темный парк, где не было никого, кроме Джулии с ее теплом, ее ароматом, ее сладостью, и когда он выпустил ее из объятий, на него тут же снова навалились все беды и тревоги последних дней.

– Донни, разве ты не сделал для них уже достаточно? Я хочу сказать, ведь ты же был ранен, шесть месяцев пролежал в этом ужасном госпитале, потом вернулся и исполнял все, что тебе приказывали. Когда же все это кончится?

– Все кончится, когда я сниму форму. Я не ненавижу Корпус. Это не его дела. Это устроили парни из военно-морской разведки, эти суперпатриоты, у которых все вычислено и предусмотрено.

– О, Донни, как ужасно!

– Меня это не устраивает. И совершенно не нравится. Такие игры вовсе не для меня.

– А разве ты не можешь с кем-нибудь поговорить? Например, со священником, или адвокатом, или кем-нибудь еще? И вообще, разве у них есть право устраивать с тобой такие вещи?

– Ну, насколько я понимаю, это вовсе не незаконный приказ. Это приказ вполне законный. Они же не требуют от меня делать что-нибудь недопустимое, например, расстреливать детей в траншеях. Я не знаю, с кем я мог бы поговорить, кто не ответил бы мне: «Просто исполняйте свой долг».

– А если ты откажешься давать показания, то тебя снова пошлют во Вьетнам?

– В этом-то все и дело.

– О боже! – воскликнула Джулия.

Она отвернулась от Донни и отошла на два шага в сторону. За дорожкой струились воды Потомака, а за ними лежал темный берег, Вирджиния. Над головой раскинулся плотный небесный ковер, густо усеянный звездами.

– Донни, – произнесла она после долгого молчания, – есть только один ответ.

– Да, я знаю.

– Возвращайся. Сделай то, что от тебя требуют. Ты должен сделать это, чтобы спасти себя.

– Но ведь я вовсе не уверен, что он в чем-то виновен. Возможно, он не заслуживает того, чтобы его жизнь была исковеркана лишь потому, что...

– Донни, просто сделай это. Ты же сам считал, что этот Кроу никчемный человек.

– Ты права, – откликнулся Донни после продолжительной паузы. – Я вернусь, я сделаю это и покончу со всей этой гадостью. Мне остается одиннадцать месяцев и несколько дней, так что не пройдет и года, как меня отпустят и мы заживем своей жизнью. Вот и все, что для этого требуется. Это прекрасно, это замечательно. Я решил.

• Предыдущая
• 23/154
• Следующая