Крутые белые парни - Хантер Стивен - Страница 87

• Предыдущая
• 87/111
• Следующая

— Да, лейтенант.

— Давай назначим день, Бад, и я отмечу его у себя в календаре. Может, съездим, порыбачим, а? Давай как-нибудь в июле махнем на выходные на Уичито. Или нет, нет, на Тексому. У меня есть очаровательный участочек. Там есть место, где просто замечательно клюет, доложу я тебе!

— Лейтенант, — проговорил Бад, — мне надо посоветоваться с ребятами. Джеффа взяли в бейсбольный легион, а Расс еще неизвестно точно, когда уезжает на Восточное побережье. Как выясню, я позвоню вам.

— Хорошо, Бад. Слушай, ты положительно не хочешь выпить?

— Лейтенант, мне надо идти.

— Ладно, Бад.

— Как бы то ни было, мне очень жаль...

— Да, мне тоже очень жаль, Бад. Я очень хотел взять Лэймара, и если бы Бог захотел этого и мне предоставилась еще возможность, то, держу пари, я бы зацепил его.

— Да, сэр.

— Да, сэр, — отозвался старик. Он больше обращался к себе, нежели к Баду. — Да, сэр. Я бы подцепил его. Просто мне не представился еще один такой случай, последний случай.

Когда Бад наконец вновь уселся за руль своего пикапа, на него со всей своей мощью обрушилась жара ясного летнего дня. Он посмотрел на часы. Боже мой, он провел у этого жалкого старого козла целых полчаса вместо запланированных десяти минут. Он покачал головой. И это все, что осталось от некогда могучего Си Ди Гендерсона, лейтенанта Гендерсона. Бада подташнивало от дыма и тесноты темной комнаты — он страдал небольшой клаустрофобией. А может, это было результатом предчувствия сенсуальных удовольствий? Как бы то ни было, он завел мотор и поехал н Холли, чувствуя что заслужил это.

Ему понадобилось еще битых двадцать минут, чтобы отыскать ее дом. Он понимал, что ему и тут придется извиняться за опоздание. Но, оказавшись здесь, он перестал о чем-либо думать. Он чувствовал, что вот-вот лопнет.

Он подъехал к дому, кивнул чернокожему мальчишке на трехколесном желтом велосипеде и взбежал на крыльцо.

— Ну, чтоб мне пропасть, знаменитый герой собственной персоной, — сказала она. — Явился, не запылился.

Бад театрально огляделся.

— Что я слышу? Здесь есть какой-то герой? Всегда мечтал познакомиться с героем и пожать ему руку.

— Герой ждет вас с нетерпением, Бад Пьюти. Ты сейчас начнешь говорить, какой у меня красивый дом и как жаль, что ты не смог помочь мне переехать, но... поздно!

Она втащила его в дом и приникла к нему, тотчас обнаружив при этом все его пистолеты.

— О, простите меня, сэр, но, может, мы отложим наше мероприятие до лучших времен, а то вам потом придется с трудом напяливать на себя всю эту амуницию.

— Дорогая моя, я с удовольствием выкинул бы все это барахло на помойку за счастье побыть с тобой хоть несколько минут.

— Я надеюсь,что это продлится дольше, чем несколько минут.

И это продлилось дольше. Бад сегодня был в отличной форме, он высвободил всю накопившуюся в нем и подавленную энергию, движимый неистовой силой своего желания. Боли совершенно прошли, ноги опять стали юношескими, легкие забыли, что такое одышка. Они начали свои игры в гостиной, на диване, потом перешли на лестницу, но там они не задержались надолго по причине крутизны ступенек, поэтому все продолжилось в ее маленькой спальне на втором этаже. Там игры стали более изощренными и сложными, пока наконец не наступило пресыщение, а затем и истощение.

— У-уф, вот это да! — отдуваясь, произнес Бад.

— Тебе надо почаще убивать на работе, Бад. Это делает с тобой просто чудеса.

— Я был, как юноша, ты так хотела сказать? — спросил он.

— В этом я не сомневаюсь — точно, как мальчик.

Они лежали обнявшись у нее в спальне. Через полчаса его снова пронзило желание, и она со сладострастными вздохами удовлетворила его. Ее тело было прохладным и гладким, как угорь. Когда все кончилось, он сказал:

— Кажется, мы устроили в твоем новом доме великолепный раскардаш.

— Пожалуй, да. Хочешь посмотреть, как я устроилась?

Бад понимал, что не должен этого делать. Уже очень поздно, он и так опаздывает; но она была так горда своим домом!

— Конечно, хочу, — согласился он.

Они оделись, и она повела его по дому, показывая одну за другой все шесть комнат. Бад пытался изобразить энтузиазм, но понимал, что у него это получается очень плохо. Да там, собственно, и смотреть было не на что. Мебель из трейлера, разнесенная по шести комнатам, выглядела довольно убого, и ее было явно мало. По какой-то причине дом показался ему еще более запущенным, мрачным и грязным, чем в первый раз. Смог бы он жить тут? Здесь и близко не было того уюта и красоты, как в его старом добром семейном доме.

— Очень милое гнездышко, моя птичка, — сказал он.

— Ты поможешь мне его покрасить?

Бад терпеть не могчто-нибудь красить.

— Конечно.

— О, Бад, мы будем здесь так счастливы.Я знаю, и что будем.

— Так точно, мэм. Будем. Но сейчас я должен...

— Я знаю, Бад. И ты не хочешь сейчас ничего обсуждать. Отлично, Бад. Мы увидимся завтра?

— Увидимся, — ответил он, — Господи, да, конечно же, увидимся.

Бад гнал домой машину и размышлял о лжи, точнее, о необходимых добавлениях к правде. "Пришлось заехать н старику Си Ди. Это очень несправедливо — то, что с ним так поступили и что о нем так говорят. Ну ты те знаешь, нам он любит поговорить(конечно, она этого совсем не знала, но это уже неважно). Он говорит и говорит без умолку, и его просто невозможно остановить. Потом, конечно, ему очень плохо, и мне не хотелось обидеть его еще больше. Плюс к этому он слышал всю эту историю о моей перестрелке и дал мне много добрых советов. Покритиковал немного. Так время и пролетело".

Он произносил эти слова вслух, чтобы они прочнее засели у него в мозгу. В таких делах надо все продумать, чтобы не проколоться, потому что можно, забывшись, ляпнуть такое, что противоречит тому, что ты говорил раньше; надо подобрать красивую, правдоподобную историю, как можно более близкую к правде (ну, положим, как в этом случае), и придерживаться ее. В этом месте своих размышлений он рассмеялся, вспомнив про одного знаменитого футболиста, который, прошлявшись всю ночь, в семь часов утра явился домой, хотя обещал жене быть дома как штык, ровно в десять часов вечера накануне. Жена встречает его не слишком любезно, а он, расфранченный, как первостатейный щеголь, говорит ей, что накануне пришел, как и обещал, в десять часов, но она так хорошо спала, а ночь была такая теплая, что он решил не будить ее, а переночевать во дворе, в гамаке. Она ответила: «Все это прекрасно, но, понимаешь, я две недели назад сняла гамак и убрала его в кладовку». На что этот парень и отвечает ей: «Все равно, коль я это придумал, то буду стоять на своем до конца».

Бад подъехал к своему дому, и тотчас из машины вышел один из мальчиков охраны и подошел к Баду.

— Сержант Пьюти?

— Да, — ответил Пьюти. По серьезному лицу парня он понял, что произошла какая-то неприятность. Господи, вот дела!

— Сержант, ваша жена искала вас. Она звонила всюду, куда смогла, а потом поехала вас искать.

— Что случилось? — спросил Бад.

— Это с вашим сыном.

— С моим сыном?

Бад смотрел на собеседника с ужасом, думая, что теперь вся его жизнь может круто измениться: Лэймар, его сын, месть — все смешалось и сплелось в какой-то страшный клубок.

— С вашим младшим мальчиком, Джеффом.

О Боже,подумал Бад.

— Он просто задержан городской полицией за нападение. Напал на двух мальчишек в школе и сильно их избил.

В газетах, пространно писавших о перестрелках в заведении Джимми Ки, не было ни слова о личной жизни Бада Пьюти. Патрульный сержант оклахомской дорожной полиции, сорок восемь лет от роду. И все. В телефонной книге его имени не было. Это тоже обычное явление. Копы не любят светиться в подобных списках.

• Предыдущая
• 87/111
• Следующая