Выбери любимый жанр

Бронзовый щелкунчик: Волшебные сказки - Писарев Владимир Александрович - Страница 13

Изменить размер шрифта:

И тут Фантеркок наконец вспомнил о волшебных ягодах, достал одну из них, съел и тут же пропал. А вот и мертвец показался из-за поворота. Продолжая ругаться, он проковылял мимо, и вдруг изпод потолка на него стремительно прыгнул паук, мгновенно свалил на пол, опутал свежей пахучей нитью и поволок в свою нору.

Улучив момент, Фантеркок со всех ног бросился вперед и юркнул между липкими нитями паутины. Добежав до ближайшего поворота, он остановился, чтобы немного отдышаться после столь жуткого испытания. Мокрая одежда прилипла к телу, а сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Но вдруг неизвестно откуда взявшийся ветерок принес немного свежего воздуха. Какое же это чудо — обыкновенный свежий воздух, особенно после душной, затхлой атмосферы подземелья. Но только откуда он взялся? Внимательно присмотревшись, Фантеркок увидел в конце коридора тусклые блики света и какие-то мокрые ступени. "Неужели выход из лабиринта?" — подумал он.

УДИВИТЕЛЬНОЕ ПРЕВРАЩЕНИЕ КОЛДУНЬИ

Да, это была лестница, неровные каменные ступени которой вели вверх, это был выход из лабиринта, это были владения королевы Серой горы. Фантеркок поднялся по лестнице и оказался в небольшой пещере. Выглянув наружу, он осмотрелся и был невольно поражен открывшимся перед ним пейзажем. В бескрайнем пространстве сплошь и рядом громоздились голые скалы, а на самой большой из них стоял серый замок с высокими зубчатыми стенами, подъемным мостом и множеством башен. Казалось, он упирался в само небо, такое же угрюмое и серое. В полнейшей тишине, не переставая, шел мелкий, холодный дождь.

Фантеркок решил немного отдохнуть и прикорнул в углу пещеры, но вскоре его разбудили странные звуки — то ли тихий плач, то ли стоны… Натерпевшись страха в лабиринте, он на всякий случай съел ягодку облепихи, чтобы стать невидимым, и вовремя: из темного разлома в пещеру вошли два призрака. Серые лица обитателей заколдованного королевства казались безжизненными, и, что особенно любопытно, их большие, плоские глаза были лишены зрачков.

Осмотрев все вокруг и убедившись в том, что и здесь никто не нарушает покой ее величества, они двинулись дальше, а Фантеркок за ними. Пройдя по подземельям, он увидел много интересного. В некоторых пещерах протекали бурные потоки воды, а в одной из них был водопад, давший начало реке, дно и берега которой были сплошь усыпаны золотыми самородками. Часто встречались россыпи драгоценных камней, причем некоторые алмазы и изумруды были столь велики, что Фантеркок не мог оторвать их от земли.

Однажды ему встретилось спиленное дерево, каким-то образом оказавшееся под землей. Руки мастера соскучились по работе, и во время небольшого привала он вырезал ножом пару пупсиковголышей. Так получилось, что на следующий день призраки нашли деревянных человечков и тут же отнесли их во дворец. Однако днем королева отдыхала, и поэтому призраки успели хорошо разглядеть пупсиков. И странное дело, их мертвые, плоские глаза вдруг стали оживать, на них появились зрачки.

Увы, когда королева вышла из своих покоев, чтобы открыть очередной ночной праздник, и ей преподнесли пупсиков, она аж вся затряслась от гнева и грозно воскликнула:

— Где вы взяли эту мерзость, это уродство, и как смеете мне дарить? Разве вы не знаете, в ком заключена истинная красота?

Ее несчастные подданные, конечно же, поняли, что королева подразумевает свою собственную «красоту», но почему-то промолчали. Молчание привело королеву в ярость. Она строго отчитала всех присутствующих и потребовала, чтобы неизвестный злодей, нарушивший ее покой, в течение дня был пойман и доставлен в замок живым или мертвым.

Но поиски были тщетны. То ли волшебные ягоды спасали Фантеркока, то ли призраки не проявили усердия, но приказ так и не был выполнен. В разгар этих событий Фантеркок случайно подслушал разговор двух призраков.

— Ох, задал же нам работу этот злоумышленник, — тяжко вздыхая, жаловался первый из них. — Ищем-ищем, а все напрасно.

— И чем они королеве не понравились, игрушки эти… — отозвался второй. — Лично я ничего более красивого в жизни не видел.

— Тише ты!

— А что я такого сказал?

— "А что я такого сказал", — передразнил первый призрак. — Ты что, не знаешь, кто у нас самый красивый и, кстати, самый добрый?

— Ой, действительно! Самая красивая и добрая — наша королева, — громко поправился второй и на всякий случай оглянулся.

— Даже зеркала не могут передать всю ее красоту! — поддакнул первый призрак. — Ладно уж, что этот злодей вырезал из дерева нашу королеву во всей ее красе!

Слушая их, Фантеркок начал догадываться, что за серой внешностью этих странных существ в действительности скрыты изуродованные люди. Несчастные люди, которых чья-то злая, лютая сила сделала призраками…

К следующему вечеру деревянная статуэтка была готова. Конечно, не имея перед собой натуры, Фантеркок не мог точно передать внешность колдуньи, но главное было схвачено: огромный конусообразный нос, глаза-бусинки и чахлые кудряшки, свивающие из-под чепца.

Представьте себе, когда призраки наткнулись на столь неожиданную находку, они с трудом поверили своим глазам. Ведь они твердо знали, что королева — первая красавица на всем белом свете, что внешность ее неповторима, а тут — на тебе! Позабыв обо всем, громко обсуждая бесценное изваяние, они поспешили в замок.

Вот и большой зал дворца. Постепенно он набился до предела, а призраки все прибывали — всем хотелось присутствовать при вручении королеве такого прекрасного подарка. Сколько же было аплодисментов, ликования, всеобщего восторга, когда она вошла и уселась на трон. Глядя на своих воодушевленных подданных, она подумала, что они наконец-то поймали злоумышленника, и поэтому одарила их снисходительной улыбкой. Но когда ей преподнесли статуэтку, она натурально остолбенела. В остановившемся взгляде своей повелительницы призраки обнаружили что-то такое, чего никогда раньше не видели, — это был страх. Овладев собой, она слабым движением руки выпроводила их вон, но после этого случая призраки стали замечать, что буквально каждый день королева становилась все ниже и ниже ростом, а на кончике ее длинного носа появилось черное пятно, которое постепенно росло и превращалось в некоторое подобие шарика.

Однажды, собрав своих подданных еще раз, она их долго и нудно бранила, а потом железным голосом спросила, не сомневается ли кто-нибудь в том, что она добра и хороша собой, как никто другой на белом свете. Так и не дождавшись ответа, королева закрыла глаза, протяжно застонала, как будто бы ей было очень больно, и медленно удалилась в спальную комнату. Правда, при этом сама женственность и добродетель с такой силой захлопнула за собой дверь, что с потолка на головы призраков посыпались куски штукатурки.

На следующий день они вновь собрались, но королева не появлялась. Призраки забеспокоились. Настроение у всех было ужасное, примерно, как у собаки, которую бросил хозяин. Они решились потревожить свою повелительницу и робко постучали в дверь ее спальной. Потом — еще раз. Наконец, они приоткрыли дверь и увидели, что вместо королевы на постели почему-то лежит… крыса. Дада, самая обыкновенная крыса! Находясь в полном замешательстве, один призрак шепнул другому: "Смотри, крыса забралась в постель…" Крыса же, услышав эти слова, вдруг пронзительно запищала: "Крыса, крыса, крыса, и-и-и-и", с визгом спрыгнула с постели и через залы, коридоры и лестницы выскочила из дворца.

ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО КОРОЛЬ ГУСТАВ

Лишь стоило крысе выбежать из замка, как случилось невиданное: над серыми скалами загремел гром, засверкали молнии, поднялся сильный ветер, а моросящий дождь перешел в настоящий ливень. Целый шквал воды обрушился с неба на землю, а вскоре ветер разогнал тучи, и землю осветило яркое летнее солнце. Произошло чудо: на месте голых камней выросли травы, деревья и кустарники, повсюду зашелестела свежая листва, а неизвестно откуда взявшиеся птицы вили гнезда, лаская слух обитателей этого края своим щебетанием.

Выйдя из замка, под утренними лучами солнца призраки вдруг обрели человеческий облик. Люди начали узнавать друг друга. Дети обняли родителей, а родители — детей. Радостные, взволнованные они спешили к родному очагу, их дома снова появились тем, где когда-то были построены.

Перейти на страницу: