Еврейская диетология, или Расшифрованный кашрут - Люкимсон Петр - Страница 22

• Предыдущая
• 22/82
• Следующая

Именно так – исключительно символически – и понимаются эти слова большинством христианских мыслителей. Однако иудаизм, подчеркивая, что существует несколько уровней понимания Писания[18] (в том числе, и символический), всегда настаивал на том что это не означает, что кому-то разрешено пренебрегать уровнем «пшат», то есть самым простым, буквальным смыслом текста. И значит, заповедь «Не вари животное в молоке матери» должна пониматься также и буквально и в этом, буквальном смысле самым скрупулезным образом исполняться. Тем более что она относится к категории «хуким», то есть, как бы мы ни старались, ее истинный смысл останется от нас сокрытым – мы можем лишь догадываться о нем – и не более того, понимая одновременно, что речь идет о неком адресованном только евреям фундаментальном законе нашего мироздания, нарушение которого чревато самыми катастрофическими последствиями.

Легко заметить, что тот самый прямой и буквальный смысл запрета варить мясо кошерного домашнего животного в молоке его матери, употреблять его в пищу и вообще каким-либо образом использоваться, совершенно не распространяется на молоко и мясо диких животных. Например, Писание не запрещает сварить олененка или козленка в оленьем молоке, так как олень является хотя и кошерным, но диким животным, и понятие «гди» не охватывает его детенышей. И уж тем более не запрещено, скажем, варить птицу в молоке или, к примеру, жарить курицу на сливочном масле. Не должен распространяться этот запрет и на некошерных животных: понятно, к примеру, что еврей не станет есть верблюжонка, сваренного в верблюжьем молоке, однако никто не запрещает ему сварить их вместе и использовать это варево в каких-либо других целях.

Запрет Пятикнижия, таким образом, касается только кошерных животных и их молока: запрещено варить мясо любого кошерного домашнего животного в молоке, полученном от какого-либо кошерного домашнего животного. Однако, учитывая чрезвычайную важность данного запрета, еврейские мудрецы ввели целый ряд ограничений, призванных помочь еврею не нарушить данный запрет по ошибке или даже в силу случайного стечения обстоятельств.

Так, учитывая, что люди называют «мясом» плоть не только домашних, но и диких животных, а также птиц, мудрецы запретили варить с молоком любое мясо, включая и мясо птиц и диких животных и тем более есть такое варево.[19] Более того, они ввели вкусовой критерий, определяющий нарушен ли данный запрет или нет: он нарушен, если у молочного блюда появился даже небольшой привкус мясного, а у мясного – даже небольшой привкус молочного.

Отсюда вытекает новый запрет: мясное и молочное запрещено употреблять в пищу, даже если они просто перемешались, а не варились вместе. Таким образом, есть эти два вида пищи еврей должен только раздельно. А так как посуда обычно, даже будучи тщательно вымытой, как бы впитывает в себя вкус той пищи, которая в ней варилась, то и готовить, и есть мясные и молочные блюда следует в разной посуде.

Таким образом, вся пища и, соответственно, посуда, в которой ее едят, в иудаизме делится на три вида: мясная (басари), молочная (халяви) и нейтральная, то есть не та и не другая (парве). К мясной относится не только мясо само по себе, но и любые произведенные из него продукты – колбасы, сосиски и пр. Под молочной, соответственно, подразумевают любой продукт, произведенный из молока. Кстати, от ивритского слова «халяв» («молоко») происходит расхожее жаргонное словечко «халява». Дело в том, что в еврейских благотворительных столовых нередко кормили именно молочной пищей – «халяви», естественно, не беря за это никаких денег. К пищи категории «парве» относятся, в свою очередь, рыба и все растительные продукты.

Нужно сказать, что евреи далеко не сразу восприняли эти новые запреты. Не случайно в «Иудейской войне» Фейхтвангера в галилейской таверне демонстративно готовят курицу в сметане – в знак протеста против только-только введенного законодателями постановления.

Однако постепенно сама жизнь доказала оправданность данных ограничений для тех, кто действительно опасается даже малейшего нарушения закона «Не вари мясо животного в молоке его матери», и они стали неотъемлемой частью еврейской традиции. О том, как эти законы реализуются на практике, будет подробно рассказано в главе «Снова на еврейской кухне, или как не сварить козленка в молоке матери его».

Вопросы о том, в чем же заключается смысл разделения евреями пищи на кошерную и некошерную, почему Тора разрешает им есть одни виды животных и запрещает другие, существует ли какое-то рациональное объяснение всем этим законам, в той или иной степени интересовали все сталкивавшиеся с евреями народы. Рождение христианства, а затем и ислама, так или иначе уходящими своими корнями в иудаизм, лишь усилило этот интерес. И это понятно: ведь если Бог-отец в христианстве и Аллах в исламе – это тот же самый Бог, который открылся Аврааму, Ицхаку и Иакову, а затем дал евреям Тору (Пятикнижие Моисеево), то неминуемо возникал вопрос о том, должны ли мусульмане и христиане следовать этим еврейским законам и если должны, то в какой степени?

Эпоха Просвещения, превратившая атеизм в мощное, захватывающее наиболее образованные круги общества духовное учение, так же в итоге активизировала поиски вопроса о смысле еврейских диетарных законов и причинах их возникновения. Однако теперь задачей религиоведов и этнографов стали поиски доказательств того, что эти законы отнюдь не были даны евреям Свыше, а возникли естественным путем как вследствие специфических особенностей образа жизни древних евреев, так и в результате возведения в закон примитивных суеверий и предрассудков, столь свойственных любому народу планеты на самых ранних стадиях его развития.

Свое классическое выражение последняя точка зрения нашла в знаменитых книгах Дж. Дж. Фрэзера «Фольклор в Ветхом Завете» и «Золотая ветвь».

Но, несмотря на то, что в этих трудах Фрэзер нередко демонстрирует свое незнание даже перевода текста Священного Писания, несмотря на то, что теория автора этих трудов никак не объясняет, почему Тора разделяет всех животных на «чистых» и «нечистых», его изыскания породили целую научную школу, объявляющую еврейские диетарные законы пережитками языческих времен и верований, свойственных различным народам древности.

К примеру, еврейское деление животных на «чистых» и «нечистых» последователи Фрэзера объявляют отголосками верований и мифов, широко распространенных на всем Ближнем Востоке. Они напоминают, что совсем неподалеку от тех мест, где, согласно Пятикнижию, родился и вырос праотец еврейского народа Авраам, зародилась и такая религия, как зороастризм. Согласно зороастризму, в мироздании постоянно идет борьба между богом Света Ахура-маздой и богом Тьмы Ахри-манью. Оба эти бога способны творить, но если создания Ахуры-мазды чисты, полезны и прекрасны, то порождения Ахри-манью «нечисты», вредны и отвратительны. И долг человека – заботиться о «чистых» животных и всюду, где только можно, истреблять «нечистых»…

Свое отвращение к свинине, согласно этой теории, евреи вполне могли приобрести в Египте, так как именно древние египтяне считали свиней «нечистыми» животными – но не потому, что те все время возятся в грязи, а поскольку были убеждены, что свиньи спариваются в час лунного затмения, когда мир оказывается во власти демонических сил. В древнеегипетских источниках можно встретить утверждения, что причиной проказы является потребление свиного молока. И если вспомнить, что как народ евреи начали формироваться именно в период «египетского рабства», то сам собой напрашивается вывод о том, что они могли перенять у египтян многие их взгляды и обычаи. А помимо свинины, египтяне, по мнению историков, питали отвращение к ослам и целому ряду рыб и морской живности, то есть к тем обитателям суши и моря, которые Тора объявляет «мерзостью».

• Предыдущая
• 22/82
• Следующая