Бизнес по-еврейски 3. Евреи и деньги - Люкимсон Петр - Страница 10

Правильное распоряжение доставшимся человеку богатством сохраняет и приумножает его. Богатство же, нажитое случайным или, что еще хуже, нечестным путем, в итоге не принесет человеку ничего, кроме несчастья. «Коэлет» называет такое богатство «богатством, хранимым на беду своему владельцу» и подчеркивает: «И гиб– нет то богатство при несчастных обстоятельствах», а если даже и не гибнет, то «не дано ему Богом власти пользоваться этим».

Чрезвычайно показательна в этом смысле известная история о том, как в Бердичеве сгорели дом и магазин богатого и богобоязненного купца, и тот в одночасье потерял все свое состояние. Взволнованные, удрученные этим событием евреи пришли к бердичевскому ребе Леви-Ицхаку, чтобы найти ответ на мучивший их вопрос.

– Как же так?! – спросили они. – Ведь этот человек всю жизнь делал добрые дела, помогал нуждающимся, давал деньги на ешивы и бедных невест. За что же Творец так покарал его?!

– А кто вам сказал, что Бог его покарал? – невозмутимо ответил Леви-Ицхак. – Просто испытание богатством он успешно прошел. Пришло время пройти испытание бедностью…

Сама природа бедности, с точки зрения иудаизма, неоднозначна: она может быть и наказанием человеку за нарушение им заповедей Торы, но куда чаще является тем самым испытанием, которое Творец посылает ему, с тем чтобы потом – в случае, если он его успешно выдержит, – щедро наградить его либо в этом, либо в «будущем мире» («олям ха-ба»).

Более того, учитывая быстротечный и временный характер жизни в этом мире и вечность в мире будущем, куда предпочтительнее вести жизнь бедняка, чем богача, – даже если они оба с равной ревностью посвятили себя изучению Торы, награда бедняка «там» будет все равно выше, так как она будет включать в себя и компенсацию перенесенных им лишений.

Но и сам «будущий мир» – это прежде всего мир абсолютного спокойствия и благополучия, где человеку без усилий достаются все блага, которые он желает.

Чрезвычайно показательна с этой точки зрения история, рассказываемая Талмудом о рабби Шимоне Бен Халафта, который, вернувшись однажды домой в канун субботы, обнаружил, что дом совершенно пуст и есть его семье в этот святой день совершенно нечего. В полном смятении рабби Шимон Бен Халафта начинает молить Бога о том, чтобы тот послал ему пропитание на субботу. Молитва его оказывается настолько страстной, что достигает Престола Славы Всевышнего, прямо с Небес рабби Шимону посылают огромный драгоценный камень, который он продает лавочнику за большие деньги, накупает всякой снеди и, совершенно счастливый, возвращается домой. Однако жена рабби Шимона Бен Халафты отказывается притронуться к еде до тех пор, пока он не расскажет ей, откуда достал деньги. Когда же он рассказывает ей о чудесном подарке Свыше, она неожиданно говорит:

– Я не стану ничего есть, если ты не пообещаешь, что на исходе субботы выкупишь у лавочника камень и вернешь его туда, откуда взял.

– Но почему? – удивленно спросил рабби Шимон Бен Халафта.

– Ты хочешь, чтобы твой стол в Ган-Эдене был ущербным, в то время как у соседа он будет ломиться от яств?! – вскричала жена.

Когда рабби Шимон рассказал о словах жены учителю, тот заметил: «Иди и скажи ей, что если на твоем столе в Ган-Эдене будет чего-то не хватать, я добавлю со своего».

Услышав это, жена рабби Шимона пожелала отправиться вместе с мужем к его учителю и спросила его: «Рабби! Разве узрит человек своего ближнего в будущем мире? Разве не будет каждый из праведников владеть собственным миром? Как сказано в «Коэлет»: «когда отправится человек в свой мир»? Не сказано «в миры», но «в мир», откуда следует, что у каждого праведника ТАМ будет свой отдельный мир».

«Отправился рабби Шимон Бен Халафта и возвратил драгоценный камень», – говорит мидраш.

В этой истории – суть той философии, на основе которой жили и в которой черпали силу и надежду многие поколения евреев. С ранних лет, еще в хедере, каждый еврей заучивал высказывания мудрецов из «Пиркей Авот»: «Он (рабби Тарфон) говорил: “Не по твоим силам завершить работу, но не волен ты уклоняться от ее выполнения. Если ты много занимался Торой, тебя ждет большое вознаграждение, твой Хозяин сполна заплатит за твой труд. Но знай, что праведники получают свою плату в грядущем мире”…»

Разумеется, для светского читателя подобные рассуждения звучат странно, если не сказать – дико, но, повторю, они составляли и сегодня составляют неотъемлемую часть мировоззрения религиозного еврея.

Этот своеобразный «культ бедности», берущий свое начало в Талмуде и получивший окончательное развитие в нищих еврейских местечках и гетто, разбросанных по всему миру, несомненно, был порожден самими условиями жизни: в условиях поголовной нищеты бедность начинала восприниматься едва ли не как награда, жизнь в бедности – как почти привилегия.

Вместе с тем в сознании каждого еврея было глубоко укоренено убеждение, что, в полном соответствии со словами молитвы, Бог не оставляет ни одно из своих творений и, если бедность и в самом деле не ниспослана в наказание за грехи, то Он всегда пошлет ему и его семье необходимое пропитание для выживания, позволяющее ему продолжить изучение Торы.

Два фактора – происхождение и величина личного состояния – на протяжении всей человеческой истории, у всех народов определяли социальный статус человека. Самим фактом своего рождения человек уже принадлежал к определенному слою общества, и главным средством занять высокое положение внутри этого слоя, а также продвинуться вверх по социальной лестнице было увеличение своего состояния до той границы, когда количество начинает переходить в качество. Величина богатства определяла в итоге ту степень уважения и авторитета, которым человек пользовался среди остальных своих соплеменников. Таково общее правило развития человеческой цивилизации, но евреи вновь представляют собой разительное исключение из него.

Как уже было сказано выше, основным жизненным предназначением еврея с древнейших времен считалось изучение Торы, и в итоге именно степень образованности человека в Торе, глубина его познаний и стали главным в определении социального статуса человека.

Многие страницы Талмуда пропитаны едким презрением и желчью по отношению к «ам ха-арец», что в буквальном переводе означает «народ земли». Ряд полуграмотных советских историков переводили это слово как «земледельцы», «крестьяне» и дальше с легкостью подгоняли древний период еврейской истории под марксистско-ленинскую концепцию: с их точки зрения, богатые землевладельцы и раввины с помощью религии держали в повиновении простых земледельцев, «ам ха-арец», к которым относились как к недочеловекам, почти как к животным.

Но дело в том, что в Талмуде под «ам ха-арец» понимается попросту невежда, человек, не сведущий в Торе, не изучающий ее и лишь механически соблюдающий ряд ее заповедей.

Фигуре «ам ха-арец» противостоит фигура «талмид-хахама» – знатока Торы и ее толкований, который, в свою очередь, должен быть окружен почитанием со стороны окружающих. При этом не имеет никакого значения богат этот человек или беден – большинство великих мудрецов Торы и их учеников жили как раз в крайне бедности, что не мешало им чувствовать себя подлинными аристократами, возвышающимися над неученой частью народа. В то же время самый большой богач, если он не был сведущ в Торе, считался «ам ха-арецом» со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Талмуд рассказывает о том, как рабби Яннай пригласил к себе в гости богатого еврея, приняв его за знатока Торы. А дальше произошло следующее: