Лили (Том 2) - Гэфни Патриция - Страница 38

• Предыдущая
• 38/53
• Следующая

– Ну да, вроде того. Странно, правда?

– Очень странно.

– Скоро приедут Алисия и моя мать. Через несколько дней. Ой, прости, я тебе не говорил? Алисия была так до-добра… Она была здесь, когда я очнулся.

– После ранения?

– Да. И ос-с-ставалась, пока р-р-родные не попросили ее вернуться. Ее сестра з-з-заболела, им понадобилась ее помощь.

– Наверное, она прекрасная сиделка.

– Лучше всех.

Пора было уходить, Лили не хотела утомлять его.

– Я так рада была снова с тобой повидаться, Клей.

– Я тоже рад тебя видеть.

– Не знаю, помнишь ты или нет, но ты всегда был добр ко мне, а я считала тебя своим другом.

– Я помню.

– Я не зашла тебя навестить, но мне очень жаль, если ты подумал, что я стала хуже к тебе относиться с тех пор, как вернулась. Просто я.., отвыкла от людей. Ни с кем не могла говорить, понимаешь?

– Тебе пришлось чертовски несладко, – он неуклюже взял ее за руку.

– Лауди говорит, что тебя мучают головные боли. Мне очень жаль, что с тобой случилось такое ужасное несчастье. Я не хочу, чтоб ты думал, будто мне все равно.

– А я и не думал.

Лили улыбнулась, с удовлетворением отметив, что перенесенные невзгоды никак не сказались на очаровательной самоуверенности Клея, привыкшего к роли всеобщего любимца. Взглянув на их сомкнутые руки, она сказала:

– Полагаю, Дэвон рассказал тебе, о чем он думал вначале. Что это.., будто это я в тебя стреляла” Глаза Клея наполнились сочувствием.

– Да. Это было ужасно.

Помолчав в знак согласия, Лили спросила:

– А сколько времени прошло, прежде чем ты вспомнил?

– Вспомнил?..

– Что это была не я.

Клей посмотрел на нее озадаченно.

– Должен тебе сказать, что я до сих пор ничего не помню.

– То есть как?

– Не помню очень многое даже из того, что было до выстрела. Целых месяцев как не бывало. Все, что я действительно помню, так это разные мелочи за несколько дней до покушения: помню, к примеру, как мы с Дэвом вместе завтракали. А дальше – полный туман. Но память возвращается по… – он сделал нетерпеливый жест.

– По кусочкам?

– Да, по кусочкам. Все время что-то вспоминается. ч Лили разжала пальцы, поняв, что слишком сильно стискивает руку Клея.

– Значит… Значит, ты не помнишь, кто пытался тебя убить? Ты точно не уверен, что это была не я? Он засмеялся.

– Это два разных вопроса: так нечестно. Нехорошо сбивать меня с толку.

Его улыбка угасла, когда он увидал, какое у нее лицо.

– – Я не знаю, кто пытался меня убить, – медленно проговорил Клей. – Но я точно знаю, что это не ты.

– Значит, ты не говорил Дэвону, что это был кто-то другой?

– г Нет, Лили, конечно, нет. Я понятия не имею, кто в меня стрелял.

Лили с трудом перевела дух.

– А почему ты спрашиваешь? Что он тебе сказал?

– Что… Нет, это не важно. То есть, прости, он так и сказал: что ты ничего не помнишь.

Но она не поверила Дэвону: она была твердо убеждена, что он ей солгал!

– Послушай, Лили, не говори никому, что па-память ко мне возвращается, ладно?

– Ладно. Но почему?

– Ну… Дэв считает, что я в безопасности, только пока тот, кто в меня стрелял, думает, что я ничего не помню. Так что мы де-держим это в секрете. Дэв рассказал тебе про Уайли Фолка?

– Про кого?

– Он был моим первым помощником. Ты его видела, когда была на “Паучке”.

– Да, я помню.

– Он убит.

– О, Клей! Мне ужасно жаль. Он кивнул.

– Найден мертвым у себя в доме. Застрелен. Рана в голову.

Лили побелела.

– Что это значит?

– Мы не знаем. Если бы я мог вспомнить! Паническое выражение появилось на его лице и мгновенно исчезло.

– Марш сказал, что я, м-м-может быть, никогда не вспомню. Дэв говорит, что не надо об этом думать, просто надо стараться вспомнить как можно больше о том, что было до выстрела, вспомнить, кто был моим.., п-п-посредником.

– Посредником?

– Это тот, кто продавал.., м-м-м.., контрабандный товар для меня и отдавал мою часть прибыли.

– Отдавал?

– Беднякам, – пояснил Клей со смущенной ухмылкой. – Я был филантропом. – Его улыбка стала шире. – Не смотри на меня так. Лили, ты смотришь.., ну в точности как Дэв. Он говорит, что я был не филантропом, а просто болваном.

Лили сокрушенно покачала головой.

– На сей раз я с ним согласна.

– Он говорит, что я когда вернулся.., из Франции, то сказал ему, будто взял “последний куш”. Будто бы я сказал, что не будь я уже богат, то непременно разбогател бы сейчас.

– А ты так и не помнишь, о чем шла речь?

– И г-г-где это может быть с-с-спрятано, тоже не помню. Уайли был последним, кто знал.

– А остальные члены команды?

– Все разъехались кто куда.

– А теперь мистер Фолк убит, – задумчиво проговорила Лили.

Клей потер себе лоб, крепко зажмурив глаза. Она быстро поднялась с кресла.

– Ты устал. Я слишком долго тут пробыла. Он опять потянулся за ее рукой.

– Ты еще придешь?

– Да, конечно.

– Хорошо. Я так и не поговорил с тобой, о чем хотел. Я забыл.

– О чем речь?

– Это долгий разговор. Насчет Дэва. –; – Ах вот как, – она тотчас же отняла у него свою руку.

– Послушай, Лили…

– Нет, Клей, прошу тебя, не надо. Все было так хорошо, мы так славно поговорили, не надо все портить.

– Но…

– Не надо.

Клей пристально посмотрел на нее. Через минуту ж откашлялся и медленно, раздельно, взвешивая каждое слово, произнес:

– Лили, мне очень жаль, что все так по-получи-лось. Я прошу прощения за моего брата, за все то горе, что он тебе причинил. И если я могу что-то сделать… как-то загладить…

Она склонилась над кроватью и торопливо обняла его, чтобы заставить замолчать.

– Тебе не за что извиняться, – прошептала Лили. – Я скоро опять приду тебя навестить. До свиданья, Клей.

Поцеловав его в щеку, она скрылась за дверью.

Дэвон ждал ее внизу у подножия лестницы. Увидев его, Лили остановилась, сердце неровно забилось, и ей пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть. Он стоял под той самой люстрой (теперь замененной на новую), которую обрушил пистолетным выстрелом в ночь их первой встречи. Помнил ли он ту незабываемую для Лили ночь? Она вновь начала спускаться по ступеням, медленно и осторожно переставляя ноги, чувствуя, как ее охватывает страх. Этот страх еще больше усилился после того, что сказал ей Клей: оказывается, к мысли о ее невиновности Дэвон пришел сам, не требуя подтверждения от брата. Слова Клея смягчили какой-то уголок ее оскорбленного сердца, но она не могла себе позволить никаких проявлений слабости. Одна мысль об этом приводила ее в ужас.

На последних ступенях Лили опять замерла, не в силах двинуться дальше. На нем был парадный желтовато-коричневый камзол с бархатными обшлагами и отворотами, коричневые штаны и шелковая рубашка. Его красивое лицо казалось хмурым, но следов вчерашнего запоя не было видно (хотя словам Лауди вообще вряд ли следовало доверять). По привычке Лили заговорила холодным, враждебным тоном:

– Вам что-то нужно от меня, Дэвон? Похоже, у вас появилось много свободного времени.

Рот Дэвона дернулся, немного смягчив напряжение на сведенном судорогой лице. Она казалась ему такой красивой в широкой красной блузе китайского шелка, купленной у цыган за девять пенсов (Лауди исправно снабжала его сведениями), и с черной соломенной шляпой в руках. Но она была бледна, как всегда, и явно не добирала веса. По его расчетам, она была не то на седьмом, не то уже на восьмом месяце, но казалась слишком худой.

– Да, у меня к тебе дело, – ответил он слегка насмешливым официальным тоном, к которому инстинктивно, ради самосохранения, прибегал в разговоре с нею. – Будь добра, пройди со мной в библиотеку. У меня есть кое-что для тебя.

Она насторожилась.

– Что именно?

Ему никак не удавалось удержать на лице насмешливую улыбку.

• Предыдущая
• 38/53
• Следующая