Сквозь стены - Untiled - Страница 50

• Предыдущая
• 50/92
• Следующая

Но, может быть, сейчас…

Он остановился напротив двери – он даже не пытался прижать палец к белому пятну, зная, что не сможет открыть ее – и вежливо постучал.

***

Подавив сильное желание проклясть кого-нибудь, Северус поставил бутылку на кофейный столик, подлетел к двери и быстрым и мощным движением распахнул ее.

Мальчишка.

***

Когда потом Гарри пытался вспомнить, что произошло после того, как Снейп открыл дверь, он обнаружил, что не может вспомнить точно. Первое было ясно: мужчина схватил его за мантию и втащил внутрь, закрыл дверь и наложил на нее заглушающие чары – все случилось за одну секунду. Гарри даже не удалось открыть рот, а Северус наклонился над ним и проорал что-то об отстранении и дисциплинарном расследовании, о безответственном поведении и дерзких идиотах-подростках – Гарри просто не понял ни слова.

Но он почувствовал запах виски от Северуса и это ужаснуло его.

Северус не был таким.

Или, возможно, был.

Однако мужчина не дотронулся до него.

Через десять минут неистового ора, его дядя, наконец, спросил его:

– И если мне можно поинтересоваться, что, по-твоему, ты здесь делаешь?

Гарри, не говоря ни слова, протянул ему коробку. Это ненадолго заставило того замолчать. Он открыл ее, заглянул внутрь и вытащил дубльдум. В следующую секунду тяжелая каменная чаша полетела в стену с такой силой, какой Гарри никогда не видел.

– Во что, по-твоему, ты играешь, мальчишка? Почему, ты думал, я поверю новому способу манипулировать мной? Разделять со мной твою ложь! – кричал мужчина, но Гарри не слышал его больше: как в замедленной съемке он видел, как чаша ударилась о стену и раскололась на кусочки, как ее содержимое жидким туманом стекает по стене и начинает испаряться, пока ничего не остается, ничего, абсолютно ничего, как от их отношений, которые теперь казались не более чем далекой мечтой. И Гарри снова ощутил, как что-то внутри него задрожало и разбилось, снова, и вдруг ничего, абсолютно ничего не осталось в его сердце, ничего, относящегося к Северусу, ничего хорошего, лишь память о несправедливости, старые раны и боль, что он получал, – прошлое изверглось с такой силой, что почти задушило юношу.

Он поднял взгляд от осколков чаши и посмотрел на мужчину рядом с собой.

– Я ненавижу тебя, – просто сказал он.

И ушел.

Почему-то после их противостояния его слабость ушла, испарилась, как воспоминания и он даже не ощутил желания заплакать. Он чувствовал себя намного лучше, чем недели назад, будто какая-то часть его жизни завершилась навсегда, будто давно откладываемое решение, наконец, было принято.

Их отношения закончились.

Перед ужином Дамблдор отозвал его:

– Гарри, пожалуйста, на два слова.

– Что случилось? Нападение было успешным?

– Нет, – Дамблдор слабо улыбнулся. – Нам удалось их блокировать. Сейчас Люциус Малфой лишен магии и не думаю, что он когда-нибудь сможет быть полезен Волдеморту.

– Ох, – Гарри почувствовал облегчение. – Я рад это слышать.

– Но я не о нем хотел сказать.

Гарри остановился и посмотрел на пожилого человека:

– Что же тогда?

– Это о Северусе…

– Нет, – отрезал Гарри. – Мне не интересно.

– Сначала скажу я.

– Не нужно, директор. Он … – Гарри задумался на минуту, – он больше ничего не значит для меня. Больше нет.

Было это его воображение или лицо Дамблдора стало отстраненным? Он точно не знал, но со старого лица исчезли все признаки радости и счастья, оставив только печаль и серьезность.

– Что произошло? – мягко спросил он.

– Ничего – мальчик покачал головой. – Просто… этого было достаточно, я думаю. Абсолютно, совершенно достаточно. Мадам Кассия сказала мне, что она не видит надежды для Се… для него восстановить его воспоминания. И он … изменился. Теперь он меня ненавидит. Я понял, что не смогу вернуть его. Поэтому я решил оставить его в покое. Я больше не хочу унижений, осмеяний… этого было достаточно.

– Это из-за агрессии Северуса …? – Дамблдор указал на раненую руку Гарри.

Тот кивнул:

– Да.

И это действительно было причиной. Одной из них.

– Гарри, ты должен знать, что это не твоя вина, вовсе нет…

Гарри пожал плечами:

– Это неважно. Теперь он другой человек и останется таким. Я не хочу, чтобы мое присутствие навязывалось ему и еще больше я не хочу, чтобы он находился рядом со мной, даже если это и не его вина. Хотя, я не согласен. Он взрослый. Он должен быть более зрелым.

– Ты знаешь, что заклятье забвения повредило его эмо…

– …ции, конечно, знаю! – сердито огрызнулся Гарри – Но взрослые обычно знают, как полагается вести себя, даже если они эмоционально вовлечены во что-то. У него было больше месяца, чтобы привыкнуть к мысли, что я, Гарри Поттер, или кто там еще, его родственник! Но он решил игнорировать это, никогда не пытался смириться и все его поведение говорит мне, что вы были правы, когда решили не рассказывать ему правду. Я пытался объяснить. Я извинялся. Но я больше ничего не сделаю, чтобы приблизиться к нему. Мне больше неинтересно.

Его холодность испарилась и он почувствовал гнев.

– Теперь извините меня, директор, – он не мог больше говорить о Северусе. Дамблдор кивнул и Гарри ушел.

Но спустя немного времени после расставания с директором, он почувствовал, как кто-то схватил его за руку, все еще болевшую, и потянул в темный коридор с такой силой, что он упал на колени. Ему пришлось бороться со слезами, чтоб не показать свою слабость – настолько мучительной была боль в руке.

Над ним возвышался Малфой, палочка в его вытянутой руке была направлена на Гарри.

– Что бы ни говорил твой драгоценный дядя, Снейп, ты действительно мой кузен. Я не могу убить тебя. Я даже не могу ранить тебя так сильно, как хотел бы, – он наклонился ближе, так что Гарри чувствовал его дыхание на своем лице. – Но я найду способ отомстить за отца. Я знаю, Темный Лорд знает, что ты шпионишь за ним и поверь мне, наше маленькое открытие не останется тобой не замечено.

– О чем ты болтаешь? – злобно огрызнулся Гарри, но хватка Малфоя удержала его от агрессивных движений.

– Я убью тебя, поверь мне, я найду способ. Но пока я этого не сделал… Ты узнаешь, что такое настоящая боль!

– Идиот, – Гарри высвободил руку и глубоко вздохнул. – Я знаю, что такое боль. Твое маленькое представление не впечатлило меня! Ты не сможешь ничего сделать!

На этот раз Малфой не просто улыбнулся, а захохотал:

– Нет? А как насчет твоих маленьких снов?

И пока Гарри собирался ответить, Драко вышел из темного холла. Гарри еще долго, очень долго сидел там, прижимая пульсирующую руку к груди. Он вдруг понял, что ему больше не хочется жить.

Следующим утром Дамблдор объявил, что Драко Малфой больше не является студентом Хогвартса. Он ушел.

А еще несколько дней спустя Гарри пришлось увидеть, как очень целеустремленный молодой человек совершил свое первое убийство и протянул руку, чтобы получить Знак, от которого он никогда не избавится.

• Предыдущая
• 50/92
• Следующая