Муфта, Полботинка и Моховая Борода. Книга 4 - Рауд Эно Мартинович - Страница 2
- Предыдущая
- 2/23
- Следующая
Моховая Борода не решался строить предположения. Перед его мысленным взором ещё слишком ясно стоял волк. Белые волчьи клыки. Острые, очень острые белые клыки. Он видел, как волк вонзил свои клыки в Муфтину муфту… Есть ли ещё надежда? Нет, лучше об этом не думать.
Ночной костёр
Солнце спускалось всё ниже и уже зацепилось краем за верхушки деревьев. Моховая Борода и Полботинка сидели рядышком под высокой елью.
– Уже смеркается, – сказал Полботинка. – Что нам делать?
– Надо во всём разобраться, – сказал Моховая Борода. Он уже слегка оправился от нервного потрясения. Способность размышлять понемногу возвращалась к нему, и теперь он начал припоминать всё, что когда-либо в жизни успел узнать о волках.
– Ох, милый Муфта, – вздохнул Полботинка. – Где-то ты сейчас, бедолага?
– Сейчас у волков в логове должны ещё быть волчата, – вспомнил Моховая Борода. – И, наверное, он утащил Муфту к себе в логово, раз ему удалось забросить его за спину.
– Логово-то, небось, далеко отсюда, – предположил Полботинка. – Недаром говорится, что волк возле логова не нападает.
Моховая Борода ничего не ответил. Он думал.
Прошло немного времени, и солнца уже не было видно. Начало темнеть. И вдруг:
«Ууух-ууух!»
Полботинка вскочил как ужаленный.
– Слышал? – прошептал он. – Волк воет.
И снова:
«Ууух-ууух!»
Зловещий вой звучал совсем близко. Неужели и вправду волк? Но тут в воздухе промелькнула безмолвная тень, и Моховая Борода сказал:
– Филин собирается на ночную охоту.
Полботинка смутился. Он снова уселся рядом с Моховой Бородой и пробормотал:
– Нервы…
Тут он сообразил, что Воротник, наверно, не слышал зловещего воя, и совсем успокоился. Если бы волк оказался поблизости, то Воротник, безусловно, вёл бы себя иначе.
Моховая Борода снова погрузился в задумчивость.
– Это был голос филина, – сказал он. – Но и у волков есть привычка выть на закате. И по утрам тоже, когда солнце встаёт. Они воют близ логова. Воет старый волк, воют и волчата. Филин напомнил мне об этом.
– Но послушай! – оживился Полботинка. – В таком случае, по вою можно определить, где находится логово.
– В том-то и дело, – кивнул Моховая Борода. – В такую тихую погоду, как сейчас, вой слышен за несколько километров. Волки хотя и умные звери, но месторасположение логова своим воем всё-таки выдают. Это у них, наверно, такая внутренняя потребность.
Они сидели и молчали. Но в этом был, по крайней мере, определённый смысл. Они прислушивались, ждали волчьего воя. Но чем ближе подступала ночь, тем мрачнее становились их мысли.
О, бедняга Муфта! Чувствуешь ли ты, что друзья неотступно думают о тебе? Можешь ли ты ещё вообще что-то чувствовать?
Вскоре совсем стемнело.
– Волчий вой отменяется, – подвёл краткий итог Полботинка. А Моховая Борода добавил:
– Теперь остаётся только ждать восхода солнца, тогда опять настанет время волчьего воя.
А тем временем решено было немного отдохнуть. Правда, они не очень надеялись на то, что тревога и волнения позволят им сомкнуть глаза, но всё же решили попытаться немножко вздремнуть. Ведь им было необходимо набраться сил: поди знай, какие испытания могут ожидать их в самое ближайшее время. Моховая Борода почти на ощупь стал собирать в тёмном лесу хворост.
– Надо развести костёр, – сказал он. – Живой огонь – лучшая защита от волков.
– Может, на этот раз переночуешь в машине? – предложил Полботинка. – Ведь Муфтина кровать свободна. Вместе-то лучше, что и говорить.
Но сон на свежем воздухе был для Моховой Бороды вопросом принципиальным.
– С тобой будет Воротник, – коротко заявил он. Полботинка подозвал собаку и забрался в машину, а Моховая Борода развёл костёр и улёгся у огня.
УУУ-УУУ! Конечно же, это снова филин мечется по лесу в поисках добычи.
Но, по-видимому, филин вскоре улетел куда-то далеко, потому что некоторое время спустя его голос перестал доноситься до друзей, и над их лагерем воцарилась тишина.
Тихая ночь и лесное безмолвие подействовали на Моховую Бороду как бальзам. Тревога за Муфту по-прежнему гнездилась в сердце, но теперь она не была такой острой и мучительной. Боль притупилась, глубокое напряжение понемногу ослабевало. Моховая Борода улёгся лицом вниз, чтобы искры не опалили бороду, и сам не заметил, как глаза у него закрылись и он стал мерно, тихонечко похрапывать.
А Полботинка тем временем беспокойно ворочался на своей постели. Ужас и смятение не оставляли его ни на минуту. Ему было душно. Сердце разрывалось от пережитых потрясений. Ему даже пальцами шевелить не хотелось, а это уж совсем плохой признак.
Лишь к полуночи Полботинка забылся тревожным, чутким сном, и то ненадолго.
Воротник! Воротник забился к Полботинку под одеяло! Он жалобно заскулил и несколько раз лизнул Полботинка в лицо.
– Ну-ну, – пробормотал Полботинка, просыпаясь. – Это ещё что за новости!
Воротник продолжал скулить и жаться к Полботинку, словно искал у него защиты. И вдруг Полботинка будто током ударило. Волк! Волк должен быть где-то поблизости! Ведь в прошлый раз Воротник скулил точно так же. Волк вернулся. Он явился за новой жертвой. И, конечно же, следующей жертвой станет не кто иной, как Моховая Борода, из-за дурацкого упрямства решивший провести эту в высшей степени опасную ночь под открытым небом.
Не долго думая Полботинка сбросил одеяло и приник к окну.
Ночь. Но костёр пылает, ярко освещая всё вокруг до самого ручья.
Слава богу, Моховая Борода на месте! Неподвижно лежит у костра и, видно, крепко спит.
И тут Полботинка заметил волка. От излучины ручья, где свет костра отражался в воде, вдруг донёсся плеск. Волк возник из ручья, как призрачный водяной дух о четырёх лапах.
Полботинка хотел закричать, хотел предупредить Моховую Бороду об опасности, но из этого ничего не вышло. У него было такое чувство, будто чьи-то невидимые руки безжалостно сдавили горло. Страх, отчаянный страх сделал своё дело, и из горла Полботинка вырвался лишь едва слышный, беспомощный хрип.
Волк затрусил к костру. Ещё мгновение – и он остановился в нескольких шагах от костра. Ну конечно же! Разве Моховая Борода не сказал, что живой огонь – лучшая защита от волков! Волк боялся костра, он не решался приблизиться к огню. Что же будет дальше?
От того, что произошло дальше, Полботинка окончательно оторопел. Волк чуть-чуть расставил все четыре лапы. Постоял так минуту, и вдруг изо всех сил отряхнулся. С его мокрой шкуры во все стороны полетели брызги. Брызги попали в костёр. От костра донеслось лёгкое потрескивание, и пламя стало на глазах никнуть. А волк тем временем вернулся к ручью и снова окунулся. И опять подошёл к костру. И опять отряхнулся…
На этот раз брызги полетели ещё гуще, и пламя уменьшилось гораздо заметнее, чем в прошлый раз.
И тут Полботинка понял: волк гасит костёр!
Надо немедленно что-то предпринять!
Полботинка боялся, что, если волк ещё раз отряхнётся у костра, огонь совсем потухнет и перестанет служить защитой для Моховой Бороды. И тогда… Тогда волк оттащит Моховую Бороду подальше от костра и унесёт его точно так же, как Муфту…
Необходимо как можно скорее предупредить Моховую Бороду! Но как?
Полботинка опять попытался крикнуть. Напрасные усилия. Горло перехватило ещё сильнее, теперь из него не вылетало даже хрипа. Что, если, скрепя сердце, броситься к Моховой Бороде? Не тут-то было. Волк тем временем успел в третий раз окунуться в ручей. Вот он уже возвращается.
«Ну как это я до сих пор не научился водить машину, – в отчаянии подумал Полботинка. – Что бы мне тогда стоило завести мотор и помчаться на помощь Моховой Бороде».
Но в машинах Полботинка не смыслил. Он только и умел, что сигналить…
Ну конечно же! Сигнал! Дать сигнал – это-то он действительно умел!
- Предыдущая
- 2/23
- Следующая
