Прорыв осады - Огай Игорь - Страница 74

– Так, постойте-ка… – от такого оборота дела стушевался даже Шеф. – При чем тут судьба, в самом деле?.. Уважаемый Чщахт, соизвольте объясниться, если уж вы завели речь о сотруднике Земного отдела!

– …Он нужен… – повторил ящер. – …У меня лиш-шь предс-сказание… Она знает зач-чем…

Вот и все. И знакомый озноб уже бежит по спине… Предсказание смарров – это еще не судьба. Но настолько близко к ней, что порой невозможно различить грань.

– Я знаю, – подтвердила индеанка. – Я говорила про репликатор.

Потапов отмахнулся от нее, ухватившись за другую мысль.

– Но вы обещали свою помощь, уважаемый…

– …Я с-сейч-час помогаю… – кивнул головой смарр.

– Но зачем вам Головин? Для вас лично проникнуть в подземелья Куско – все равно что приятная прогулка!

– …Ис-сключено…

– Почему?

– …Их-х боги воевали… – кивок в сторону индеанки, – с-с пох-хожими на нас-с… В с-сердце ц-цитадели маш-шины с-слиш-шком с-сильны… Любого из нас-с уничтожат…

Слишком длинная речь для смарра. И слишком откровенная. Даже такой крохотный кусочек тайны древних богов, о которой сами инки наверняка и не подозревали, должен был стать предметом ожесточенного торга.

Павел тряхнул головой. Ложь? Почему нет, не впервой ее слышать от смарра. А может быть… торг уже идет? И на кону немножко больше, чем этот бесполезный по большому счету кусочек тайны? Его собственная шкура, например…

– Ваше предсказание, уважаемый Чщахт, сильный аргумент, – произнес Шеф. – Если только вы не выдумали его прямо сейчас. Однако я уже говорил Анне, что не могу приказать Головину участвовать в подобной операции. Более того, я резко против и потому предлагаю оставить эту тему раз и навсегда. В конце концов, если предсказание правдиво и это действительно судьба, у нее найдутся способы воплотить себя в реальность и без нашей помощи. Градобор, вы, кажется, собирались что-то сказать?

– Ещ-ще не вс-сё… – прошипел ящер. Гиперборей не успел даже сделать попытки открыть рот. – Ещ-щё ес-сть Хаос-с…

Градобор встрепенулся и как-то по-новому посмотрел на смарра.

– Откуда вы узнали? – осведомился он.

– …Хаос-с здес-сь… – молвил ящер. – Оч-чень прос-сто колдовать…

Павел сглотнул. Вот и последнее подтверждение всем своим уже почти готовым оформиться в согласие подозрениям. Первозданный Хаос – рабочий материал для рождения новых вероятностей в Древе. Но одновременно и сырье для любой магии смарров. Никто лучше них не чувствует природу Хаоса, а уж управлять, пускай даже ограниченно… Ну разве что гиперборейские творцы, ближе всех подошедшие к этому пределу в своей концепции структуры Мироздания.

– Ну что же, – произнес Градобор, – я даже рад, что объявить об этом довелось не мне. В конце концов, слово ящеров в этом вопросе более весомо, чем наше.

– Погодите, – Шеф перевел взгляд с ящера на гиперборея и обратно. – Что значит Хаос?.. Вы об этом собирались говорить, Градобор?

– Именно. Головин ничего не передавал вам? С ним мы уже имели случай обсудить эту тему.

Потапов перевел вопросительный взгляд на Павла.

– Что? – ощетинился тот. – Шеф, а когда мне было? После штурма? Или, может, перед отлетом в кратер?

– Ладно, – Потапов прищурился, – это после. Градобор, говорите вы, так получится быстрее.

Смарр благосклонно склонил голову. Гиперборей пожал плечами и приступил. Издалека, с самого начала, ссылаясь на теорию Хаоса и тут же давая пояснения… Куча лишних, ненужных слов. Непонятно зачем – запутать Потапова бывший главный дознаватель едва ли надеялся.

Павел прикрыл глаза и зажал уши ладонями. Ему эти бредни слушать уже ни к чему. Потапов, ящер и гиперборей прекрасно договорятся сами, сделав тот же вывод, который Павлу был теперь очевиден. А индеанка присоединится, не задумываясь над тем, что сама служит лишь средством…

– …Таким образом, мы можем заключить, что подобная концентрация Хаоса в одной из реальных вероятностных ветвей Древа противоречит самой его природе. В конце концов, баланс Хаоса и Реальности – один из основополагающих законов бытия Мироздания…

Пытаясь заглушить этот уверенный голос, Павел принялся считать про себя. Один, два, три… Если сосредоточиться на цифрах, смысл слов гиперборея ускользает, становится фоном. Фоном для неизбежного… Нет, Шеф, конечно, не расчетливый подонок и не подхалим перед нелюдями. Он просто здравомыслящий руководитель, способный соразмерить степень риска и важность поставленных задач. И если одно оправдывает другое, то…

– …Иными словами, Градобор, вы полагаете, что, увеличив меру Хаоса в одной из стабильных ветвей, мы понизим ее в соседних? В том числе и на Земле?

– В первую очередь на Земле. Чщахт наверняка согласится со мной: низвержение Сапа Инки и падение индекса вероятности ветви в десятки раз – весьма сильное проявление Хаоса. Вернее – приближение к Хаосу. Ветвь инков провалится в иерархии Древа очень глубоко.

– Анна, вас это по-прежнему устраивает?

– Ну я же сказала! Свободный от гнета империи мир сумеет восстановить свое положение в Древе. Время у нас есть.

– Н-да… Дело ваше, конечно…

Зачем? Ну, зачем весь этот спектакль? Кого они хотят убедить, его или самих себя? Праздный вопрос. Ответ очевиден.

– Уважаемый Чщахт, ну а вы-то что молчите?

– …С-соглас-сен…

– С чем именно?

– …С-со вс-сем…

– Ясно. Как всегда – ответ без ответа. Однако, господа, я по-прежнему не считаю себя вправе что-то кому-то приказывать. Головин должен решить сам.

– Даже теперь? – Анна не усидела на месте. – Когда на карте стоит не только мой мир, но и ваш!

– Именно теперь. Павел все слышал. Решение за ним.

Да, он все слышал. Даже слишком хорошо, хоть вовсе уши не затыкай. Да и решение по большому счету… Вот только сил нет признаться самому себе в своей слабости. Ведь иногда сила в том, чтобы не согласиться…

Он тоже поднялся. Резко, не собираясь больше ни слушать, ни говорить. Стул не устоял на задних ножках и шумно ударил спинкой по полу.

– К черту все идите, – выдавил он, тяжело опираясь на столешницу. – К черту!..

И, сообразив, что добавить по существу нечего, повернулся к выходу.

Сначала его провожала тишина. Потом кто-то тоже громыхнул стулом, и он поспешно захлопнул за собой дверь. Сочувствующие – не нужны.

Бронированная створка, расстрелянный, закопченный вестибюль, высаженные входные двери… Крыльцо тоже распахано гусеницами – плитка на ступеньках обкололась, сплошные острые углы. Вот разве только с краешку можно присесть…

Ранний весенний рассвет ничего не изменил во дворе фабрики. Пустая автостоянка, заглохшая «Волга» у самых ворот, кое-как накрытый брезентом сгоревший БТР у стенки склада пиломатериалов, где прежде инки хранили свой «летатель». Надо же, всего пару дней назад этот БТР казался большей из проблем!

Камень был прохладным, но Павел остался сидеть. Потому что куда, в сущности, идти? Назад, раскаиваться в своей слабости? Или… прочь из отдела?

Филиппыч не умел ходить бесшумно. Покашливание, пошаркиванье подошвами, щелканье зажигалкой у кончика неизменной сигареты… Но заговорил он, только оказавшись прямо за спиной.

– Знаешь, Паша, я вот тоже думаю: а пошли они все к черту. Полгода жили без нелюдей – так спокойно было.

– Умгу… – неопределенно буркнул Павел.

– Девчонка со своим императором пускай сама разбирается, – приободрившись, продолжил Филиппыч. – Миссия у нее, видите ли, невыполнима!.. Ничего, сгонит пару сотен такинэ, они ей не то что императора – всю крепость до основания сроют. Как думаешь?

– Не сроют, – мрачно отозвался Павел. – Даже близко не подойдут.

– Да? – удивился Филиппыч. – Ну – пять сотен. Чего ей считать-то их, рабов? В общем, по-любому – не наше дело. А еще с Хаосом этим… – он даже хихикнул, – прям повеселили, в самом деле. Каких мы здесь только Хаосов не видели, правда, Паш? И этот переживем. А?

Павел не ответил. Может быть, и переживем, почему нет? Только вот одно дело, когда «весь мир насилья» берутся рушить люди, и совсем другое, если начинают рушиться законы, которым подчиняется сама Вселенная.