Повестка - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 36

• Предыдущая
• 36/61
• Следующая

Брат все-таки объявился у Элли, ни словом не обмолвившись о том, где пропадал и чем намерен заниматься дальше. Да это никого особо и не интересовало. О новой работе он тоже не упомянул, и Рэй пришел к выводу: карьера консультанта Форресту заказана.

С интервалом в пять минут на кафедру поднимался кто-нибудь из присутствовавших и, вытянув вперед правую руку, сообщал Рэю, каким незаурядным, нет, каким великим государственным мужем был его отец. Предполагалось, что старшего сына судьи связывают с каждым выступающим узы многолетней дружбы — еще бы, ведь все они называли его своим другом. Имя младшего не прозвучало ни разу.

Исполненным достоинства жестом Гарри Рекс пригласил Рэя за стол.

— Ваш отец являл собой пример беззаветного служения обществу,— тепло приветствовал его Фарр.

— Благодарю.

Что в таком случае заставило вашу честь заявить в ходе предвыборной кампании о старческой немощи судьи и отсутствии интереса к работе, едва не спросил Рэй. С той поры минуло девять лет — а казалось по крайней мере полвека. Со смертью отца все в округе Форд вдруг стало напоминать Рэю покрытые мхом руины.

— Вы ведь преподаете юриспруденцию?— осведомился Фарр.

— Да, в Виргинском университете.

Председатель одобрительно кивнул.

— Здесь присутствуют все наследники?

— Да, сэр. Ими являются мой брат и я, других нет.

— Вы оба знакомы с документом, в котором выражена последняя воля Ройбена Винсента Этли?

— Да, сэр.

— И у вас нет никаких возражений, отводов или вопросов?

— Нет, сэр.

— Прекрасно. В соответствии с текстом документа я утверждаю вас, Натана Рэя Этли, душеприказчиком и единственным распорядителем имущества, оставленного усопшим. Официальное постановление будет опубликовано в местной печати, а копии его направлены всем кредиторам. Инвентарную опись имущества и финансовую оценку активов вы получите через два дня.

Своими ушами Рэй тысячу раз слышал, как эти же фразы произносил отец.

— Я ничего не упустил, мистер Боннер?— наклонился к секретарю Фарр.

— Нет, ваша честь.

— Примите мои искренние соболезнования, мистер Этли.

— Спасибо, ваша честь.

Обедать братья отправились к Клоду. Оба попросили официантку принести жареного палтуса. В Клэнтоне Рэй провел два дня, и от желания побыстрее вернуться домой у него сводило скулы. Форрест за едой предпочитал молчать. Чувствовал он себя как муха, опалившая в пламени свечи свои крылышки. Отравленная алкоголем и наркотиками кровь текла по жилам крайне неохотно.

Никаких особенных планов у Рэя не было. Здесь он рассчитывал посетить двух-трех приятелей, и все. Дома, в Виргинии, его тоже никто не ждал.

После обеда Форрест откланялся.

— Мне пора в Мемфис.

— В случае чего тебя искать у Элли?

— Может быть.

Сидя на крыльце, Рэй убивал время до прихода Клаудии. Как и было обещано, та появилась ровно в пять. Спустившись к машине, он невольно бросил взгляд на табличку с единственным словом «ПРОДАЕТСЯ», что висела у ворот.

— Ты на самом деле хочешь продать особняк?

— В противном случае его придется просто оставить. Как здоровье, Клаудиа?

— Не жалуюсь, Рэй.

Они заключили друг друга в объятия, умудрившись при этом почти не соприкоснуться. Одета Клаудиа была в хлопчатобумажные брюки, ковбойку и кроссовки, на голове — легкомысленная соломенная шляпка, как если бы ее владелица только что вышла из розария. Помада на губах чуть заметна, глаза и брови безупречно подведены. Рэй не помнил случая, чтобы старая подруга отца хоть раз позволила бы себе малейшую толику небрежности по отношению к собственной внешности.

— Меня так обрадовал твой звонок, Рэй,— сказала старая дама, поднимаясь по ступеням крыльца.

— Сегодня были в суде, утверждали наследство.

— Господи, бедняжки. Намучились?

— Все прошло довольно гладко. Свел знакомство с Майком Фарром.

— Он тебя не разочаровал?

— Довольно обходительный джентльмен, несмотря на его прошлое.

Рэй поддержал гостью под локоть — хотя Клаудии хватило бы сил штурмовать Эверест.

— Помню его еще выпускником колледжа. Наивный мальчик не мог тогда отличить истца от ответчика. Знаешь, будь я рядом, Ройбен обязательно победил бы на выборах.

— Давай-ка устроимся здесь.— Он указал на два кресла-качалки.

— Ты навел порядок!— Клаудиа с изумлением огляделась.

— Скорее уж Гарри Рекс. Нанял плотников, кровельщиков, уборщиц. Мебель чистили, думаю, тем же пескоструйным аппаратом, что и стены, зато теперь тут можно дышать.

— Ты не против, если я закурю?

— Нисколько.— Возражать не имело смысла: без сигареты Клаудиа не прожила бы и двух минут.

— Я так обрадовалась твоему звонку,— повторила она, щелкая зажигалкой.

— Чай или кофе?

— Чай, пожалуйста, с лимоном и ложкой сахара.— В ожидании Клаудиа скрестила ноги, расслабленно откинулась на спинку кресла.

Протягивая ей чашку, Рэй вспомнил, как годы назад эта женщина сидела за столиком чуть ниже судейской кафедры — в облегающем фигуру платье, которое открывало взорам присутствовавших стройные нош,— и деловито стенографировала речи своего патрона.

Беседа зашла о погоде, как всегда бывает на Юге, когда люди не знают, о чем поговорить. Клаудиа курила и улыбалась, испытывая искреннее удовольствие от непринужденного общения. Она явно блаженствовала. Рэй же обдумывал тактику.

Они обсудили Форреста и Гарри Рекса, двух весьма неординарных людей, и, когда с момента появления Клаудии в особняке миновало около часа, тактика в голове Рэя сложилась окончательно.

— Мы нашли кое-какие деньги, Клаудиа,— небрежно произнес он.

Фраза повисла в воздухе. Проанализировав услышанное, Клаудиа осторожно поинтересовалась:

— Где?

Вопрос бил в точку. Действительно, где? На банковском счете, со всей полагающейся в таких случаях документацией? В матрасе?

— В отцовском кабинете, наличными. Почему-то он решил оставить их в стеллаже.

— И сколько?— взвешенно спросила она.

— Сотню тысяч.

Рэй пристально следил за выражением ее лица. В глазах пожилой дамы мелькнуло удивление. Не более. Следуя плану, Рэй продолжил:

— Налоговые декларации в полном порядке, чеки оплачены, в тетрадь занесены все текущие расходы. Откуда взялась эта сумма, совершенно непонятно.

— Ройбен никогда не держал при себе столько наличных,— медленно проговорила Клаудиа.

— Помню, помню. У тебя есть какие-нибудь соображения?

— Ноль,— уверенно ответила гостья.— Судья предпочитал не иметь дела с банкнотами. Терпеть их не мог. За все платил Первый национальный банк. Ройбен долгое время являлся членом правления.

— Да, даже на моей памяти. А доходов со стороны у него не было?

— С какой стороны?

— Тебе лучше знать, Клаудиа. Он посвящал тебя во все свои секреты.

— Он целиком отдавал себя работе, Рэй. Профессиональные обязанности не оставляли ему времени ни на что иное.

— Включая семью.— Фраза вырвалась непроизвольно, и Рэй тут же пожалел о ней.

— Ройбен очень любил вас, мальчиков, но принадлежал к другому поколению.

— Давай сменим тему.

— Согласна.

Они обменялись вздохами облегчения. Говорить о семье не имело смысла. Обоих занимали деньги. Сквозь перила крыльца было видно, как проезжавшая по улице машина сбросила скорость: водитель заметил табличку «ПРОДАЕТСЯ» и рассматривал особняк. По-видимому, ему хватило одного взгляда — взревев мотором, автомобиль тут же покатил дальше.

— Ты знала, что он играл?

— Кто? Судья? Нет.

— Трудно поверить, правда? Раз в неделю Гарри Реке привозил его в казино. Похоже, отец потакал иногда своим слабостям.

— О юристах у нас всегда ходили самые дикие слухи. Несколько человек из-за этого даже пострадали.

— Но про судью помалкивали?

— По крайней мере до моих ушей ничего не доходило.

— Деньги не могли свалиться с неба, Клаудиа. У меня такое ощущение, что они нечистые — в противном случае отец упомянул бы их в завещании.

• Предыдущая
• 36/61
• Следующая