Сердце пирата - Дорсей Кристина - Страница 14

• Предыдущая
• 14/66
• Следующая

– Это предупреждение.

Теперь рядом с пушкой очутился здоровенный пират, голый до пояса, в полосатых шароварах. Он держал в руках длинную жердь. Джон объяснил, что это шомпол. Он ждал, пока капитан вызывал бриг, находившийся теперь в пределах слышимости. Энни взглянула на верхнюю палубу, где стоял капитан. Он снова крикнул, и на этот раз ему ответили с сильным французским акцентом.

– Вы будете иметь удовольствие передать ваш груз капитану Маккейду и его команде или отправиться к рыбам в гости. Что вы предпочитаете?

После небольшой паузы шлюп «Гиблое дело» огласился дикими приветственными криками, когда флаг с королевской лилией медленно пополз вниз по флагштоку.

– Теперь придется потрудиться, – сказал Джо, дружески ущипнув Энни за руку. – Да не волнуйся, вечером будет лишняя порция грога.

Что вряд ли было хорошей новостью для Энни, как она поняла позже, сидя на палубе в уголке между бочкой и бухтой каната. Джо втиснулся рядом с ней и, дружелюбно ухмыльнувшись, отхлебнул здоровенный глоток из побитой жестяной кружки.

– Я тебе говорил, что будет не так уж плохо.

Энни кивнула, потягивая грог и пытаясь сдержать гримасу. То, что Джо называл «не так уж плохо», состояло в том, чтобы перебраться по натянутым между «Гиблым делом» и плененным французским кораблем канатам и взваливать себе на плечи бочонки с солониной. У нее болели те места, о существовании которых она раньше и не подозревала, даже когда подходила ее очередь работать на заготовке сахара. Изнеможенно вытянув ноги, она так мечтала о мягкой постели и чистых простынях, что даже подумывала, не подойти ли к толпе пиратов, веселившихся на верхней палубе… но сразу отбросила эту мысль.

Капитан был там вместе с чернокожим и с тем, кого он называл преподобным. Рядом развалились другие, имен которых она пока не знала. Что бы они подумали… что бы подумал капитан… если бы она, оказавшись среди них, сорвала с себя скрывающую ее волосы вязаную шапочку, от которой у нее чесалась шея? Предложили бы они ей постель поудобнее, чем первое попавшееся место на переполненной палубе?

Скорее всего нет, разве что в капитанской каюте, будучи придавленной телом Джеми Маккейда. А на это она вовсе не была настроена.

– Никакого боя сегодня, – сказал Джо, и Энни снова повернулась к нему. Он отпил еще и рыгнул. Потом с улыбкой удовлетворения на тощем веснушчатом лице откинулся на канаты. – Но думаю, не так уж это плохо.

– Полагаю, что нет. Джо хмыкнул:

– Ну и смешно ты говоришь.

Втянув шею в воротник драного шерстяного жакета, Энни умолкла. Почему она все время забывает говорить более низким голосом? Но при следующих словах Джо она поняла, что ей надо следить не за голосом.

– Ты ходил в школу?

– Немного, – правдиво ответила Энни. – Но это было не по мне.

– Да, я знаю. – Джо поднял голову, глядя на россыпь звезд над головой. – Вот такая жизнь мне нравится. Никто тебе не указывает – сделай то, сделай это. И жратвы хватает. – Его голос изменился. – И ногами никто не пинает.

– Ногами? – Энни приподнялась, но при свете свечи, заткнутой между досок, заметила настороженность на лице Джо.

Он снова засмеялся мягким хрипловатым смехом, к которому она уже привыкла, проведя большую часть дня в его обществе.

– Мой старик был скор на ногу.

– Твой отец бил тебя ногами?

– Ну, только если мне не удавалось увернуться, – ответил Джо с наигранной бравадой и выставил вперед подбородок. – Теперь мне на него плевать. Удрал, как только представился случай.

– Рад за тебя. – Энни глотнула еще из своей треснутой кружки. При всей его крепости напитку не удалось смыть неприятный привкус от рассказа Джо. Она, конечно, знала, что существуют плохие люди. Вийен де Порто и его команда. Джеми Маккейда тоже можно было отнести к этой категории, но чтобы отец?.. Такое было невозможно вообразить. Отец Энни был так же мягок и добр, как и его брат Ричард. Генри, как и ее опекун, был человеком образованным, много читавшим и размышлявшим над прочитанным и жившим ради своих книг. Он никогда не сказал ей резкого слова, а чтобы ударить ее – об этом не могло быть и речи.

– Ну, на «Гиблом деле» такое нечасто бывает.

– Что нечасто? Бьют? – Мысли Энни обратились к ужасному дню, когда она узнала, что ее родители погибли на море, так что она не сразу сообразила, что имел в виду Джо.

– Эге. – Джо осушил кружку. – Капитан Джеми этого не терпит.

– Приятно слышать.

Джо кивнул, потом повернулся в сторону развалившихся у грот-мачты пиратов. Они распевали песню, не знакомую Энни, и она с трудом могла разобрать слова. Судя по сопровождавшим песню крикам и хохоту, она была довольно неприличной. Изредка различимых слов было достаточно, чтобы щеки Энни порозовели, хотя она уже успела кое к чему привыкнуть благодаря Израэлю.

Снова взглянув на Энни, Джо с кряхтением уселся и уперся костлявыми локтями в столь же костлявые колени.

– Раз уж у меня больше опыта и все такое, так хочу тебя предупредить.

– О чем?

– Некоторые из них не такие добросердечные, как капитан.

Добросердечный? Вот уж она не подумала бы, что это подходящее определение для Джеми Маккейда, но совет Джо звучал так искренне, что Энни промолчала и придвинулась, чтобы лучше его слышать.

Хотя поблизости никого не было, он понизил голос до шепота.

– Держись подальше от Стими.

– Стими? – Это имя она слышала раньше. – А что он делает?

Джо отпрянул, как будто получив пинок от своего отца.

– Просто держись подальше. – Он прищурясь посмотрел на нее, и Энни подумала, не разгадал ли он ее маскарад. И если так, то что ей делать? Но он только пожал плечами и снова откинул голову на канат.

– Вряд ли ты ему понравишься такой грязный. Грязный? Энни обвела взглядом группу пиратов, никто из которых как будто не был чище ее, и ощутила укол раздражения, но сразу же постаралась его подавить. Видит Бог, не хотела бы она понравиться какому-нибудь пирату. Она собиралась держаться от всех них подальше.

Следующие несколько дней показали, что это не так просто сделать.

«Гиблое дело» – одномачтовый шлюп, быстрый и тесный. На нем вряд ли нашлось бы несколько квадратных ярдов свободного места, и его обитатели, казалось, все время натыкались друг на друга. Стоило Энни обернуться, и рядом обязательно оказывался один из пиратов, проводивших время на палубе задрав ноги на сложенный парус. Под палубой было еще хуже: ужасающая теснота, никакого уединения, и сохранять ее пол в тайне с каждым днем становилось все труднее.

Джо всегда держался поблизости. Несмотря на свою грубость, он оказался хорошим приятелем. Но Энни так хотелось скинуть шапчонку и хорошенько вымыть волосы. Однако о мытье на борту судна как будто никто не задумывался. Как и о починке или содержании палубы в порядке.

Энни занималась своим делом – наполняла пожарные ведра, – когда, повернувшись, увидела перед собой усыпанное оспинами лицо человека, о котором ее предупреждал Джо. Она вздрогнула от неожиданности, пролила морскую воду себе на шаровары и забрызгала его.

Пират так быстро схватил ее за руку, что она не успела ее отдернуть.

– Смотри, что делаешь, парень, не то надаю по заднице!

Энни сразу узнала этот голос. Он принадлежал человеку, который схватил ее в таверне в Нью-Провиденсе. Было темно, и ее мысли были заняты поисками капитана Маккейда, так что она не смогла хорошо разглядеть того негодяя. Но теперь она его узнала по характерному тембру и презрительному тону.

И испугалась, что и он так же вдруг может узнать ее. По плечам девушки струился пот, лужицей собираясь внизу спины, прежде чем впитаться в ее шерстяные подштанники. От жакета, который она не снимала, чтобы скрыть свои формы, стало еще жарче; он как будто притянул к себе весь жар карибского солнца.

Стими наклонился к ней, сузив глаза и оскалив зубы, и Энни низким, каким только могла, голосом еле выговорила:

– Мне очень жаль, сэр. – Ей не требовалось изображать дрожь в голосе.

• Предыдущая
• 14/66
• Следующая