Подземелья Хейвена - Грин Саймон - Страница 21

• Предыдущая
• 21/51
• Следующая

— Добиваться чего? — воскликнула Винтер. — Зачем он это делает? Ради мести, известности, денег?

Хок внезапно резко повернулся, и его топор сверкнул в полудюйме от горла откуда-то взявшегося охранника. Лицо парня смертельно побледнело и покрылось крупными каплями пота. Хок, опуская топор, мрачно усмехнулся.

— Не люблю я, приятель, когда ко мне подкрадываются сзади, особенно когда при этом топочут, как слон. Запомни на будущее, я даже сквозь шум дождя слышал твои шаги. Ну, а теперь выкладывай, кто ты и что тебе нужно?

Охранник со свистом втянул в себя воздух. Он уже немного опомнился, хотя цвет его лица по-прежнему не сочетался с яркой перевязью и нарядным мундиром. Бедняга робко кашлянул и жалобно посмотрел на Винтер.

— Капрал Гутри, из личной стражи лорда Данфорда, леди. Ведь вы Дружина Молота, не правда ли? Мы как раз вас ждали.

— Рада слышать, — кивнула Джессика. — Что же тут происходит, объясните нам, капрал.

Гутри направился к ней, стараясь обойти Хока стороной.

— В том доме, видите, в конце улицы, несколько лет жил молодой маг Домейн. Соседи были им вполне довольны; спокойный, внимательный юноша. Никогда ни с кем не ссорился. Но примерно полчаса назад он внезапно показался в окне на верхнем этаже и стал что-то кричать прохожим. Никто его не понял, люди посмеивались над парнем. В следующую секунду все, кто находился на улице, были мертвы, даже зеваки, глазеющие из окон домов. Домейн убивал без разбора каждого, попавшегося ему на глаза. Теперь никто не осмеливается высунуть на улицу нос. Мы перекрыли оба конца Золотого бульвара и эвакуировали жителей ближайших домов. Но приблизиться к жилищу Домейна не осмеливаемся, жизнь нам еще дорога. Правда, нашелся один доктор, он с белым флагом в руке отправился осмотреть тела, надеясь спасти кого-нибудь. Заодно он попытался урезонить колдуна, но тот заявил доктору, что хочет одного: чтобы его оставили в покое, а если кто сюда сунется, пусть пеняет на себя.

— Я хотела бы поговорить с вашим доктором, — сказала Джессика, возможно, он сообщит нам интересные детали.

— Ничего он не сообщит, — махнул рукой Гутри. — Домейн что-то сотворил с его разумом. Теперь бедняга без конца повторяет слова колдуна.

Изабель взмахнула кулаком.

— Только бы мне добраться до негодяя! Пусть Шторм защищает нас своей магией, а мы с Хоком познакомимся с Домейном поближе. С радостью посмотрю, какого цвета у него кровь.

— Все не так просто, — возразил Гутри.

— Господи, — вздохнул Хок, — да увижу ли я на моем веку случай, когда все будет просто?

— Домейн захватил заложницу, — продолжал охранник, — Сюзанну Валлингер, свою подружку. Есть основания полагать, что она пришла к нему для последнего объяснения, поскольку девушке надоел ее пылкий поклонник. Но Домейну это явно не понравилось. Она до сих пор у него, и Домейн угрожает убить Сюзанну, если та попытается бежать или мы попробуем освободить ее.

— Разве вы не знаете, как действует в таких случаях городская полиция? — сурово спросила Винтер. — Делайте свое дело, что бы ни случилось с заложником.

— Да, но Сюзанна — дочь Советника Валлингера!

— Это усложняет ситуацию, — задумчиво произнесла Изабель.

Хок угрюмо улыбнулся. Советник Валлингер возглавлял Консервативную партию в городском Совете, и его огромное состояние являлось основой партийных фондов консерваторов. Несомненно, именно Советник приказал сразу же вызвать сюда Дружину Молота. От них ждут не только захвата Домейна, но и спасения девушки. А это, по справедливому замечанию Изабель, чертовски осложняло ситуацию. Пока Домейн на свободе, он опасен. Видимо, его поведение совершенно непредсказуемо, в любой момент ярость колдуна могла обрушиться не только на тех, кто имел несчастье попасться ему на глаза. Вдруг ему придет в голову уничтожить все дома на бульваре вместе с обитателями или что-нибудь похуже. Домейн могущественный колдун, с почти неограниченной властью. Тем более надо остановить его любым способом, пока не поздно. Хок снял с пояса топор и внимательно посмотрел на жилище Домейна. Конечно, девушку надо попытаться спасти, но если придется выбирать между ее жизнью и захватом чародея… то Хоку было решительно все равно, какой пост занимает папаша несчастной Сюзанны.

— У нас есть план действий в ситуациях, подобных этой, — промолвила Джессика, строго взглянув на Хока и Изабель, — и мы будем строго придерживаться правил. Прежде всего, никто не должен двинуться с места без моего приказа. Понятно?

— О, конечно! — поклонился Хок, а Изабель кивнула с самым невинным видом.

— Я с уважением отношусь к репутации обоих капитанов, — продолжала Винтер, — про которых говорят, будто они смертоносны, как чума, и столь же незаметны. Но у вас иные методы, чем у нашей Дружины. Там, где это возможно, мы стараемся решить задачу, не прибегая к насилию. В девяти случаях из десяти с помощью переговоров нам удается достичь таких результатов, которых никогда не добиться мечом. Этим занимается Макреди, наш парламентер, который знает толк в своем деле. Пока он не проделает все, что считает нужным, остальным оставаться на месте. Понятно?

— А если у Макреди ничего не получится? — спросила Изабель.

— Тогда вы с Хоком и Барбером атакуете колдуна под защитой магии Шторма. Но это случится не раньше, чем Макреди потерпит неудачу, — Джессика взглянула на Гутри. — Возвращайтесь к своим людям и доложите о нашем прибытии. Сейчас я посылаю Макреди на переговоры с Домейном. А вам лучше хорошенько спрятаться. На всякий случай.

Гутри, отсалютовав, повернулся и бросился бежать прочь. Хок посмотрел ему вслед.

— Красивая форма, — заметил он, — зеленая перевязь и белый мундир. Ему бы на жердочку, в клетку к попугаям.

Джессика слегка усмехнулась.

— Может, он просто хочет, чтоб на него не натыкались в темноте. Ну что ж, Мак, наступил твой час. Ты должен убедить Домейна отпустить девушку. Обещай ему все, что хочешь. Советник Валлингер отдаст последнее, лишь бы получить дочь живой и здоровой. Если тебе удастся, постарайся уговорить кудесника сдаться властям.

Макреди прищурился.

— Что важнее — спасти Сюзанну или обезвредить Домейна?

— Прямой вопрос — прямой ответ. Важнее обезвредить Домейна. Как ты думаешь, почему я отослала Гутри прежде, чем дала тебе наставления? А теперь иди, не теряй времени.

Макреди кивнул и неторопливо пошел по бульвару прямо к опасному дому. Хок с удивлением взглянул на Шторма.

— Ты не собираешься защитить его?

— Нет, — покачал головой маг. — Его защищает фамильное заклятие. Ни магия, ни сталь, ни яд не страшны Маку. Ты можешь бросить Макреди хоть со шпиля городской ратуши, а он останется невредим. Но то же самое заклятие не позволяет ему быть нападающей стороной. И слава Богу, иначе он легко перебил бы целую армию, если бы захотел. Именно это заклятие помогло Макреди стать самым лучшим парламентером.

Внезапно низкий гул, от которого задрожала земля, прервал речь Шторма. Хок мгновенно оглянулся: улица по-прежнему оставалась пустынной. Гул усиливался, нарастал, и вдруг Золотой бульвар словно взорвался. Каменные стены домов рвались, как бумага, какие-то осколки со свистом проносились в воздухе. Хок бросился на землю и закрыл голову плащом. Мелкие камешки стучали рядом, подобно граду. Наконец, все стихло. Хок медленно поднялся на ноги и оглянулся. Никто рядом с ним не пострадал. Изабель стояла, сжимая в руке меч, и широко раскрытыми глазами смотрела в сторону бульвара. Хок проследил за ее взглядом и содрогнулся.

Улица превратилась в хаос дымящихся развалин, где среди груд щебня и каменных глыб возвышались устоявшие обломки стен, напоминающие сгнившие, шатающиеся зубы. На одной из глыб спокойно стоял Макреди, целый и невредимый, старательно стряхивая пыль с рукава. Он покачал головой, расправил складки плаща и двинулся дальше. Когда парламентер проходил мимо развалин, бывших еще несколько минут назад великолепным особняком, огромная стена, уцелевшая во время взрыва, неожиданно зашаталась и со страшным грохотом обрушилась на его голову. Но вот осела пыль, прибитая дождем, и Хок сразу заметил коротенькую фигуру Макреди, пробиравшегося среди завалов. Раздался удар грома, из низких туч вылетели стрелы, вонзились в маленького человечка, рассыпались тысячью голубых искр и исчезли, а Макреди продолжал спокойно идти к логову Домейна. Казалось, он почти развлекался бессилием чужой магии. Наконец, парламентер подошел к проклятому дому и, задрав голову, посмотрел вверх. Темный силуэт мелькнул и пропал в одном из окон на третьем этаже. Макреди толкнул дверь и вошел внутрь.

• Предыдущая
• 21/51
• Следующая